Невозможно устоять

— Могу и буду, Мин. Прекрати эти проповеди, мы уже говорили на эту тему, не хочу больше это выслушивать. Я не нуждаюсь в нравоучениях, просто оставь меня наконец, — я вырвала свои руки и бросила её стоять возле дороги.

— Никогда, — прошептала Минхи вслед, или же просто ветер нашёптывал мне это.

========== Глава 7 ==========

Комментарий к Глава 7

Глава изменена!

Зима, наверное, моя любимая пора.

Я уже начинаю сомневаться, могу ли я любить что-то хотя бы немного, однако именно это время года морозит моё тело, согревает сердце и разум. Мне так легко дышать и совсем как-то всё равно на холод, который сковывает и обжигает.

Чувствуешь себя великолепно, когда сидишь на лавочке в парке, наблюдая за людьми, которые гуляют и веселятся, кутаются от холода в свои тёплые шарфы и льнут ближе к своим парам или друзьям, если честно, я сама невольно радуюсь с ними, но быстро одёргиваю себя и снова погружаюсь в свои раздумья. Слишком много мыслей истинного интроверта посещает меня на протяжении долгих лет, но они становились такими незначительными тут, на обычной лавке, которую окружают заснеженные деревья.

Я сижу здесь уже второй час – два часа на морозе, а холод испытываешь так, будто бы ты был рождён в сугробе и никогда не сможешь замёрзнуть. Снег сыплет мне на голову; я чувствую, что мои волосы заледенели и покрылись снежинками, а я всё продолжаю неподвижно сидеть, ведь не хочу уходить отсюда. Да и к слову, я не смогу уйти, ведь мои ноги промёрзли до кости, и я совсем не ощущаю их.

Иногда мне хочется забыться или умереть, не думать ни о чем и стать маленькой девочкой — той, из прошлого, которая играла с Тэхёном в прятки и заставляла его смотреть «Властелин колец» вместе. Он всегда упирался, так забавно кривился, показывая протест, но всё равно садился рядом и смотрел с неподдельным в итоге удовольствием. А ведь он делал многое ради меня, ибо знал, как это может быть важно. Ким Тэхён так часто защищал меня, выгораживал перед родителями и выполнял то, что я хочу, давал мне то, в чем я нуждалась.

Всё так грустно — вот что я чувствовала на самом деле, это была не злость, а печаль. Такая глубокая и непобедимая печаль, которая въелась в меня буквально с корнями. Я так хочу, чтобы время вернулось назад, хочу удержать парня в прошлом, чтобы он не уехал, я хочу жить, а не просто существовать.

Любить, а не презирать; радоваться, а не злиться.

— Вопреки видимости, именно зима — пора надежды, — я всегда повторяю это после того, как нашла эту цитату в интернете.

Мой голос разнесся по парку, растворяясь в темноте легким шёпотом.

«Может, хотя бы эта зима что-то изменит не только во мне, но и в людях, окружающих меня?» — я кое-как встала, охая от боли в ногах, и медленно, почти в бреду, пошла домой, совсем не ощущая своё тело.

***

Отворив дверь замерзшими и онемевшими руками (засунуть ключ мне удалось с раза так третьего), я тихо зашла внутрь дома, поставила рюкзак на тумбочку и села рядом, обреченно опуская голову на свои ладони и пытаясь немного унять боль. Посидев так пару минут, я тяжело вздохнула и отворила дверцу тумбочки, заглядывая внутрь —родительской обуви нет, что значит, что они ещё не вернулись. Я сняла верхнюю одежду, издавая гортанный стон и чувствуя, что мои мышцы очень давно так не болели, и поплелась к лестнице на ватных ногах. Я очень голодна, живот стянул спазм, но сейчас мне настолько плохо, что сил едва хватает, чтобы идти, а добраться до комнаты будет очень неплохой идеей.

Я совсем не ориентируюсь в темноте, а включить лампочки как-то и в голову не пришло, поэтому шла по памяти, надеясь не разбиться в этой кромешной тьме, но на лестнице меня ожидало препятствие, о которое я споткнулась и с легким писком грохнулась прямиком на него.

— Что ещё такое? — я услышала протяжный стон боли и удивления, а затем мужской голос: — Ту Лин? О боги, наконец-то ты вернулась!

Тэхён резко обвил меня руками и крепко прижал к себе, ложа мою голову себе на плечо и поглаживая меня по ней, бормоча что-то. Я слышала лишь некоторые фразы, смутно отдававшиеся в моём сознании: “Я так волновался”; “Почему ты так поздно?”; “Не делай так больше”; “…вся горишь”.

Я напряженно вздохнула, отодвигаясь от парня и вставая на ноги. Это было очень опрометчиво, потому что звон в голове становился все громче, заставляя меня простонать и схватиться за перила. Покачиваясь на месте и еле держась на ногах, я хотела обойти парня и подняться наверх — в свою комнату, однако не тут-то было: на глаза опустилась темная пелена, а голова закружилась с новой силой. Я просто начала шататься и крениться вниз, теряя рассудок и напоследок чувствуя чьи-то руки на себе.

========== Глава 8 ==========

Комментарий к Глава 8

Глава изменена!

Первое, что пришло ко мне вместе с пробуждением была боль, причём боль ноющая и невыносимая настолько, что я даже не могу заставить себя открыть глаза. Я громко застонала, по крайней мере, попыталась, но горло начало саднить так, что я оставила попытки сделать и это. Вскоре меня накрыл сильный приступ кашля, заставивший против воли распахнуть глаза и подняться на постели, чтобы не задохнуться.

— Чёрт… — прохрипев это, я затуманенным взглядом оглядела местность, в которой находилась: «Моя комната, уже хорошее начало».

Моё тело было настолько тяжёлым, что я не смогла долго находиться в сидячем положении и упала обратно на кровать, расслабляясь. Я взглянула в сторону окна: шторы плотно завешены, но сквозь малюсенькие дырочки в них пробивается дневной свет, попадающий на некоторые участки моего пола.

Через неделю у моего коллектива важное выступление, на которое я просто не могу не пойти – руководитель снимет с меня шкуру: я в главном составе, не хотелось бы, чтобы из-за моей глупости всё разрушилось. Моя болезнь может затянуться на много дней, ведь с моим нынешним состоянием сложно предсказать, насколько всё запущенно.

«Как я здесь оказалась-то?», — потихоньку я начала вспоминать вчерашний вечер и высказала вслух своё предположение:

— Тэхён, — хорошо, конечно, что он меня на лестнице не бросил после всего, что я ему говорила (хотя я не жалею ни секунды о каждом слове и каждой букве, сказанных в его адрес).

— Лин? — я вздрогнула, и по телу прокатился сильнейший поток страха и неловкости от своего промаха, который заставил меня медленно повернуть голову на услышанный голос. — Тебе больно? Что ты хотела? Принести тебе воды?

— А, Ким Тэхён, это лишь ты, — пытаясь скрыть неловкость (ведь теперь он будет думать, что я в бреду зову его), я рассматривала растрепанного и сонного парня, который, услышав мой голос, вскочил с дивана, стоявшего справа от меня, и наклонился надо мной, обеспокоено осматривая.

— Я был тут всё время, переживая, что тебе может что-то понадобиться…

— Воды дай, — я перебила его, всё ещё чувствуя невыносимую боль в голове и тяжесть в веках, такое чувство, что вот-вот, и я потеряю сознание от напряжения в голове – видно, Морфей уж заждался меня.