Невозможно устоять

— Что это и есть профессор? — насмешливо продолжил за меня Чим.

— О, как ты понял? — наверное, я сделала очень забавное лицо, так как Чимин расхохотался на весь салон, взглянув на меня.

— Просто это было очевидно, Хи, — сквозь смех произнес парень.

— Ну, конечно, говорю же, что сразу поняла, — я отвернулась к окну, сгорая от стыда, ведь я действительно не сразу осознала, что к чему. Уверена, что Чимин всё равно понял, что сейчас я сижу красная, как помидор, но я не могла решиться взглянуть на него. Я рада, что он понял меня и решил переждать. Он знает, когда нужно лучше промолчать, а когда помочь советом. Как и обычно, моё самобичевание закончилось очень быстро, и я снова принялась тараторить: — Словом, он просто противный, грубый лицемер, и даже внешность его не спасает. Куда уж там, он вообще щуплый какой-то, наверняка, даже мои бедра больше, чем его!

— И что же, — Чимин уже подъехал к моему дому и остановился, поворачиваясь ко мне лицом и заглядывая в глаза, — ты больше не пойдешь к нему?

— Конечно же, пойду! — неосознанно произношу я высоким голосом, сразу же жалея об этом, ведь друг снова начинает смеяться, улюлюкая. — Уф, пошёл ты, Пак Чимин. В этом нет ничего смешного. Я просто буду отбывать своё наказание, а потом распрощаюсь с ним. Не веди себя так странно!

— Смотрите не переусердствуйте с наказанием-то, что я скажу твоей маме потом? — бросил Чимин в открытое окно машины с явной насмешкой, когда я уже стояла на улице.

— Завтра твой зад поцелуется с моими новыми ботинками, идиот.

— Спокойной ночи, Минхи, не воображай себе ничего неприличного перед сном, — напоследок крикнул друг и тронулся с места, направляясь к своему дому, который находился по-соседству.

— Стоит приклеить на эти ботинки пару гвоздей для лучшего эффекта, — пробормотала я, плетясь к двери дома.

Комментарий к Глава 15

Конец учебного, как и многих из вас, славно потрепал автора, но я всё равно пришла к вам с новой главой.

========== Глава 16 ==========

POV LIN

— Да, всё более чем хорошо, мама.

— Точно? Твой голос какой-то уставший. Ты снова плохо спишь? Сколько раз я говорила тебе, что здоровый сон превыше всего? — наш с ней разговор длится только пять минут, а мама уже успела просверлить мой мозг во всех возможных местах.

Ей всегда было мало, когда я отвечала привычными и заученными фразами: «Всё хорошо»; «Да, учусь нормально»; «Нет, не болею»; «Мне уже лучше». Мне чертовски не повезло заболеть именно перед отъездом родителей, ибо ежедневно мать звонила мне и подолгу расспрашивала о самочувствии, каждый раз повторяя, что мой голос странный, и я наверняка ей лгу.

— Я нормально спала, мам. Сегодня был тяжёлый день в университете, только и всего.

— Всё равно я чувствую что-то неладное, но попытаюсь поверить тебе на слово, — я услышала тяжёлый вздох мамы и почувствовала себя немного виноватой.

Действительно, было всё не так хорошо, как я описывала, но я не хотела говорить об этом с ней откровенно.

— Ты была у Хуан? Как там она? — порой мне кажется, что она может читать мои мысли. Всегда, когда я пытаюсь утаить от неё хоть что-то, самую малость, или, может, я не в настроении обсуждать то или иное событие, она всё равно выпытает. Одним богам известно, как ей это удаётся.

— Ну… — и всё-таки мне было сложно говорить об этом. Она не понимает меня, она не любит её так, как я — постоянно делает вид, что беспокоится о Хуан, но это не так, я не верю её фальшивой заботе. — На какое-то время она окрепла, но на выходных ей стало хуже. Она не встаёт с постели.

— Бедный ребенок и её родители, дай Бог им терпения, — она сочувствует ей, это верно, но голос её холоден, потому что этот ребёнок ей никто, а значит, что и переживать сильно не стоит. — Выходит, они снова позвонили тебе, и ты, разумеется, помчалась туда сразу же, не беспокоясь о своём здоровье?

— Я сказала Чонгуку звонить мне по любому поводу: если она просто упала с кровати, ударилась мизинцем о костяк или подавилась конфетой — я должна знать всё, что с ней происходит. Я буду ездить к ней так часто, как смогу, даже если она будет на другом конце света, — я произнесла всё это на одном дыхании, — только вот зря стараюсь, мама меня не понимает, хотя я не раз повторяла, что этот ребёнок для меня значит слишком много.

— И откуда только взялась эта привязанность к чужому человеку. Ну ладно, забудем, — хорошо, что она сразу сменила тему, ибо тогда ссоры было бы не избежать. — Завтра вечером мы возвращаемся. Приготовь комнату отцу Тэхёна, они побудут пока у нас.

— Ладно.

— Как там у вас двоих дела, кстати, не ссоритесь? — её голос стал противно-слащавым, что не могло не разозлить меня (если она пытается свести меня с Тэ, а она пытается, безусловно, то стоит спустить её с небес на землю).

— Прекрасно. Мы почти не разговариваем, что просто идеально для меня, так что до ссор просто не доходит.

— Как это не разговариваете, что ты такое говоришь?! — я явно расстроила её — ну и пусть, нечего ей питать глупую надежду.

— Я занята, а он постоянно встречается со своей пассией, какие разговоры, мама? — будем считать, что я почти не солгала. Я не могу точно знать, где он проводит столько времени вне дома, но более чем очевидно, что по бабам ходит. — А пока ты не начала снова причитать, я бросаю трубку, мама. Ты же не хочешь, чтобы я попала в аварию? Вот и славно. До скорого.

«Разговоры с ней меня утомляют больше, чем приборка всего нашего дома, ей Богу».

Отбросив телефон на пассажирское сиденье с тяжелым вздохом, я продолжила спокойно ехать в тишине, которую нарушали лишь тихие звуки капель дождя, которые били о стёкла, и дворники, вытирающие их для лучшего обзора дороги.

Сегодня я не получала никаких известий от Чонгука, да и вовсе, Чимин сказал, что парень сегодня не явился в институт и тренировку отменил. Он обещал мне звонить, если Хуан станет хуже или лучше. Поскольку звонка не последовало — переживать я не должна.

Сейчас, закончив всю работу в университете и освободившись от пар, я еду к ним домой не потому, что переживаю. Конечно, нет. Я — Ким Ту Лин, с чего бы мне беспокоиться из-за такой глупости, верно? Просто наверняка Хуан соскучилась, да и в прошлый раз она просила у меня её любимый торт, который я всегда покупаю для неё в пекарне недалеко от моего дома у доброго аджосси или его пятнадцатилетнего сына (который постоянно смотрит на меня, словно я самое лучшее существо, которое ему доводилось встретить), если первому нездоровится или он занят. Мне хочется думать, что всё хорошо, буду и дальше обманываться, не впервой же.

«Спасибо, что ты приходишь, Лин. Она сказала, что хочет уснуть навсегда, когда ты будешь рядом с ней», — каждый божий день я вспоминаю слова их матери. Её лицо, полное горя и боли. Она сломлена. Эта женщина произвела на свет троих детей, и одного из них, самого прекрасного, возможно, вскоре лишится.

«Уснуть» — я всегда объясняла Хуан, что именно так стоит называть то, что может с ней произойти в скором будущем, и бояться этого не стоит. Я пыталась быть убедительной и смелой, разговаривая об этом с ней каждый раз, когда приходила. Хотелось думать, что так она станет смелее сама, но в итоге я поняла, что из нас двоих поучиться стойкости стоит одной только мне.