New-Пигмалионъ

Соперницу.

Наверняка соперницу своей телевизионной славы.

К бабке не ходи!

Глава 5 1.

Папа смешной.

Не держал деньги в банке зятя.

Десять, обещанных дочке тысяч папа пошел снимать с обычной сберкнижки в обычную сберкассу, что была в их же доме на Кутузовском.

Спустись во двор, да пройди тридцать шагов.

Ирма приехала к папе с раннего утра.

– Ирма, мне пришлось заказывать сумму, – сказал папа, роясь в ящике своего большого письменного стола, – все-таки триста тысяч рублей, здесь пенсионеры по столько не снимают.

– Дурацкие правила в этих сберкассах, – недовольно хмыкнула Ирма.

Она с каким то детским благоговением смотрела, как папа роется в столе, перебирая какие-то старые свои уже давно не действующие сберкнижки, свои загран-паспорта и орденские книжки.

Ирма вспоминала, как еще девочкой любила тайком пробраться сюда и из не запираемого ящика, а были и запираемые папой ящики, где он хранил наградной револьвер и партбилет, так вот, из не запираемых ящиков маленькая Ирма воровала у папы юбилейные рубли с профилем Ленина, чтобы купить себе мороженого.

Папа всегда собирал эти рубли и клал их в круглую жестяную банку из под монпасье.

Наивная девочка. Она думала, что папа не замечает.

– Ирма, а нам с тобой эскорт охраны не понадобится? – то ли в шутку, то ли всерьез спросил Генрих Карлович.

– Я тебя уберегу, – ответила Ирма, – я приемы восточных единоборств в фитнесс клубе изучаю.

– Болтушка, – нежно буркнул отец.

Он надел свой любимый пиджак с орденскими планками, который на работу не позволял ему надевать его зять – капиталист, потому что это по словам Игоря было теперь не актуально. Они пешком спустились с третьего этажа и Генрих Карлович первым поздоровался с консьержкой, которую упорно по старинке называл лифтершей.

– Гулять собрались? – участливо поинтересовалась бессменная, вот уже лет тридцать сидящая здесь баба Маша. Она сидела здесь всегда, сколько помнила себя Ирма, столько баба Маша здесь и сидела. Раньше баба Маша была младшим лейтенантом КГБ, а теперь?

Кем она была теперь?

– Гулять, гулять, – ворчливо ответил Генрих Карлович.

– Ну, счастливо погулять, погода нынче хорошая, да и радость у вас, Ирморчка в гости к папе приехала…

Болтает эта Маша слишком много! Что за фамильярности?

Надо бы папе пожаловаться, да поменять консьержку на молодого охранника в черном костюме.

В сберкассе была очередь.

Пенсионерам давали пенсию.

Ирма уже было приготовилась скучать минут сорок, но знакомая старшая контролерша, узнав Генриха Карловича замахала ему через окошечко, приглашая подойти без очереди.

– Извините, у нас с клиентом операция не законченная со вчерашнего дня, – сказала контролерша недовольному седому пенсионеру, нервно совавшему в окошечко свою сберкнижку.

На все действия ушло не более десяти минут.

– На что все же тебе такая сумма? – неодобрительно качая головой, спросил отец.

– Женские секреты, – ответила Ирма, пряча пачки тысячерублевок в свою модную итальянскую сумочку.

Вышли на улицу.

– Ну, я поеду, папуля, – сказала Ирма.

– Поезжай, дочка, только будь осторожна, ты ведь с деньгами, – сказал старый Вальберс.

***

Ирма может быть и не пошла бы на второе свидание с Джоном, чтобы передавать ему аванс.

Ирма может быть и передумала бы.

Но…

Но как на зло в это утро вышел новый номер Московского Комсомольца с большой полосной статьей про телевидение, где была фотография этой Агаты. Статья называлась "Молоденьких на орбиту". Осведомленная видать журналистка с известным в тусовках именем писала, что матерый продюсер Валерий Дюрыгин собирается удивить телезрителей своим новым супер-шоу, где в качестве ведущей будет пока мало кому известная восходящая телезвездочка Агата…

– Ну, а вот и фотография для киллера нашлась, – вздохнула Ирма.

И вздох этот был толи вздохом облегчения, что сомнения ушли прочь, то ли вздохом сожаления по ушедшей молодости, потому как перейдя некий Рубикон, Ирма оставляла позади нечто большее, чем девичья невинность.

2.

Роза всегда издали чувствовала, в каком настроении ее Джон.

В плохом или в хорошем.

Сегодня он был явно в хорошем, но был при этом как-то необычно возбужден.

– Розка, ты говорила что машину хочешь?

– Хочу, давно хочу – Есть тема, можешь уже через неделю "девятку" себе купить – Ты издеваешься? – возмутилась Роза, – я и "девятку", лучше пешком или двести рублей в день на хачика.

– Ну, тогда "пежо", но не новую, подержанную, – согласился Джон – Ты разбогател? – лукаво закусив губку Роза одним глазом посмотрела на хозяина – Мы разбогатели, – поправил ее Джон.

Чем нравилась, и чем одновременно пугала Джона Роза, это тем, что ей можно было предложить абсолютно любую авантюру.

– Нужно одну девку убить, – сказал Джон, прямо и не мигая, глядя подруге в глаза.

– Убить? – переспросила Роза – Ага, убить, – кивнул Джон, – и тебе это сделать проще простого, я все продумал, риска ноль.

Роза думала недолго.

А может, она и вообще не думала?

Что мог знать про нее Джон Петров?

Он думал, что разбирается в женщинах, а вот Роза была для него черным ящиком.

– Когда-нибудь она и меня убьет, – мелькнуло у него в голове.

– Новая "двести шестая", – сказала Роза.

– Что? – не понял сперва Джон.

– Я говорю, новая "Пежо двести шестая", – повторила Роза, – это моя цена.

Джон задумался.

Задумался над тем, как кстати сегодня, получая от Ирмы Вальберс аванс, он еще раз поднял цену.

Поднял с шестнадцати до тридцати пяти.

И повод хороший нашел мгновенно, ведь когда они договаривались с Ирмой предварительно – объект по словам Ирмы был незначительной дрянью, чуть ли не бомжихой, о которой никто не хватится. А теперь после статьи в Московском комсомольце оказалось, что объект это весьма известная фигура… А на таких заказ идет совсем по иной цене.