Нэй: мой любимый Прародитель

Он уже очень прочно вошел в мое сердце, как исконно и глубоко «мой».

Только позаботившись о Лисе, я понял эту разницу.

Риан был больше, чем просто друг. Он был уже частью меня самого…

* * *

Риан

Когда в помещение резво заскочил Лис и опрометью бросился к Нэю, я почувствовал легкое беспокойство. А когда парень и вовсе уволок его в соседнюю комнатушку для какого-то приватного разговора, я почувствовал волну недовольства, вспыхнувшую во мне с небывалой силой.

При самом поверхностном анализе эта вспышка оказалась элементарной собственнической ревностью.

Я даже устыдился, но утихомирить настырные чувства не смог.

Нэй был моим другом. Нет, больше. Он был мне братом. Намного более близким, чем Арраэх, хотя мы были знакомы всего-ничего, и даже более родным, чем Руэль, с которым у меня всегда были отличные отношения.

У меня уже выработалась постоянная потребность в том, чтобы видеть Нэя, слышать его голос и просто осознавать, что он имеет ко мне непосредственное отношение.

Я не мог понять природы подобной привязанности, но чувствовал, что в этом было что-то странное. Потому что… это снова напоминало мне какую-то непонятную и даже опасную тайну, которую я носил в себе.

Сколько у меня еще их — этих тайн? Многие заблокированы, остальные рвут мою душу на части непонятными эмоциями, и началось все это с того самого момента, как в моей жизни появился он — мой брат Нэй.

Безумно хотелось разгадать эти тайны, но легкий, нарастающий гул в голове снова напомнил о том, что я опять пытаюсь выведать что-то запретное, на которое кем-то довольно жестко было наложено незаконное «табу».

Мне нужно срочно поговорить с Арраэхом!

…Когда Нэй и Лис наконец-то вышли, я снова ощутил волну недовольства, хотя тут же попытался ее подавить.

Нечего вести себя, как ребенок, который мечтает остаться для родителя или старшего брата единственным центром вселенной.

Странно, но, видя очевидную привязанность Нэя к этой иширке Ангелике, я не чувствовал ровным счетом ничего. Между ними были другого рода отношения, за место в которых я, естественно, не соревновался. А вот нишу лучшего друга никому отдавать категорически не хотел…

Когда Нэй приблизился, я старался показаться бесстрастным, но он словно насквозь видел мои чувства, потому что тут же приобнял меня, по-свойски закинув руку мне на плечи, и шепнул:

— Все хорошо, аримми! Не напрягайся так…

Я замер, как громом пораженный.

Он назвал меня «аримми», что на древне-зонненском означает «малыш», «младший ребенок». Это уменьшительное от слова «арим» — близкий родственник. Это нечто большее, чем констатация родственных связей. Очень часто родные по крови существа абсолютно чужды друг другу. Поэтому «аримми» — это признание родства душ, а не только крови. Правда, с прибавкой «младший».

Я посмотрел на Нэя изумленно, даже шокировано, но в то же время почувствовал себя польщенным.

— Почему «аримми»? — спросил я осторожно. — Я, конечно, младший в своей семье, но не думаю, что ты сможешь посоревноваться со мной в возрасте… Я однозначно старше…

Нэй вдруг улыбнулся.

— Нет, Риан! Даже не обольщайся! Старшим тебе не быть никогда…

И я безоговорочно на все согласился. Молча. Потому что именно этого хотел.

Словно так и должно было быть всегда.

Он старший, я — младший.

И мы вместе.

Как уже было когда-то давно!

Эта мысль прострелила мой мозг отчетливой ясностью.

Мы уже были знакомы с Нэем в прошлом! В очень далеком прошлом…

Однако мгновенно вслед за этой мыслью-воспоминанием пришла боль. Острая, жгучая — она пронзила меня до самой глубины тела, заставляя мучительно закрыть глаза.

Эта боль желала отнять у меня это важнейшее воспоминание. Но я ей не позволил.

Не отдам!!! Ни за что не отдам!!!

Я и Нэй — когда-то мы уже проживали вместе жизнь! Я запомню это несмотря ни на что!

Я вцепился в эту мысль, как в сокровище, ради которого готов был положить жизнь.

И провалился в темноту…

* * *

Нэй

Риан начал заваливаться на меня совершенно неожиданно, так что я едва его смог поймать. Душу пронзил страх, но выуженные недавно из моего естества прежние могущественные рефлексы сработали мгновенно и совершенно машинально влили в мальчишку огромную порцию энергии. Даже без ритуалов и прелюдий. Мы уже были настолько связаны, что могли взаимодействовать, как одно существо.

Риан тут же пришел в себя.

Из его носа выскользнула тонкая струйка крови, которую я мгновенно смахнул пальцем.

Взгляд Риана был все еще расфокусированным, поэтому я загорелся желанием отправить его на отдых, но в этот момент рядом появился Кэп в сопровождении бледного и очевидно уставшего чиновника Джеймса Брамса.

— Нэй, — начал Кэп, косясь на бледного Риана, которого я поддерживал за талию. — Дети категорически отказываются передвигаться без тебя. Прости, но тебе придется их сегодня сопровождать…

Я замер, переваривая информацию. Столько всего навалилось вдруг: Ангелика ждет меня наверху, и я ужасно не хочу отпускать ее к этому полковнику без своего присутствия, Лис взбудоражен появлением своего таинственного противника, Риану снова плохо, и я просто обязан о нем позаботится, а тут еще эти детишки, разговор с которыми мне определённо очень нужен. Я ведь до сих пор не узнал, откуда они знают обо мне…

Почувствовав глубокое смятение, которое тут же было подхвачено Рианом на ментальном уровне, я растерянно заморгал, собираясь с мыслями. Но даже в этот момент мне не дали спокойно поразмышлять.

— Мистер Брамс! — молодой громкий голос, раздавшийся со стороны входа, заставил меня вздрогнуть и поднять глаза.

Высокий черноволосый мужчина, одетый в черный деловой костюм современного покроя, перебегал взглядом с лица на лицо, разыскивая, видимо, своего коллегу.

Чиновник, завидев его, с таким облегчением выдохнул, словно приехал его долгожданный заместитель, а не непосредственный начальник.

— Мистер Беллен! — воскликнул он радостно и подался вперед.

Ага, тот самый «враг» Лиса!