Нейлоновый ангел
Шрифт:
«Заговори с ним», — сказал другой голос.
Я повернулась, пытаясь разглядеть, кто это, но он прошипел мне на ухо: «Ты не увидишь меня — я слишком мал. Повернись обратно, иначе вызовешь подозрения».
Я почувствовала себя глупо, но подчинилась.
— Эй! — вырвалось у меня.
Ангел взмыл вверх, подняв фонтан брызг, словно водоплавающая птица. Они попали в меня.
Я пыталась разглядеть его лицо, но у меня болели глаза, поэтому пришлось смотреть на кончики его крыльев, на которых остались полоски моей крови. В голове у меня загремела сотня барабанов. Я зажала уши, но это не помогло.
И
Его тело было настолько хорошо сложено, что у меня снова перехватило дыхание.
«Отвлеки его!» — прошипел кто-то у меня над ухом.
— Кто ты? Сатана или мамбо? [18] — спросила я. Ангел рассмеялся и взмахнул крыльями. На них вместо перьев были какие-то цифры. Но разглядеть их никак не удавалось.
Мое сознание заполнили слова. Казалось, что их произносит чей-то голос, но понять все это было трудно: «Мамбо, Сатана — эти имена ничего не значат. Они служат лишь для определения. Нам приходится ждать слишком долго».
18
Мамбо — жрица культа вуду. — Прим. перев.
— Чего ждать? — Я совсем растерялась.
Мне показалось вдруг, что на крыльях были начертаны отрывки из Библии и разных легенд. А еще имена — Иисус, Тор, Зевс.
Все-таки странное создание вселилось в меня! Или всегда было во мне?
«Подожди, — прошептал кто-то другой. — Мне нужно время».
Время?
И снова мое сознание заполнили слова Ангела: «Мы должны питаться и расти. Ваша раса богата питательными веществами. Благодаря ей мы сможем развернуться вовсю».
— Развернуться? — ничего не понимала я.
«Мы так глубоко вошли в вашу психологию, что вы поверили, будто порывы к насилию исходят от вас самих. Но мы еще ждем своего часа. Наши разведчики недооценили сопротивление вашей иммунной системы. И мы оказались запертыми на время. Для того чтобы расти, нам нужно больше крови».
У меня на шее возникло странное ощущение. Кожу начало покалывать, она стала зудеть и чесаться. А голос тем временем продолжал:
«Развитию нашей расы мешает эпинефрин, вырабатывающийся в ваших телах. А страх и злоба питают нас. Тут уж ничего не поделаешь».
— Ты хочешь сказать, что вы п-паразиты?
«Разве ты называешь паразитом саму себя? Ведь ты тоже пользуешься природными ресурсами, чтобы выжить. Тебе необходимо поглощать еду и питье. А вдруг это тоже угрожает какой-то расе? И даже может уничтожить ее? Ты согласна из-за этого перестать есть и пить?»
Я постаралась ответить как можно спокойнее, хотя внутри все кипело:
— Наверное, нет. И что значит «поглощать»? Если поглотить всю воду и пищу, то лишишься ресурсов для дальнейшего существования.
Ангел, смеясь, продолжал:
«Мы не собираемся уничтожать вас. Просто нам необходимо, чтобы вы жили в постоянном страхе и злобе. Таково уж особое свойство ваших тел».
«Особое свойство? Это что еще за хренотень?» — подумала я и спросила:
— А почему ты похож на Ангела?
«Ты сама представляешь меня таким. Мы можем
принять любую форму, которую вы вообразите. Но увидеть наш настоящий облик вы не сможете».— А как вы сами себя называете? — поинтересовалась я.
«Наше древнее имя тебе ничего не скажет. Некоторые называли нас Эскаалим, или Бодрящими, или Хозяевами. Мы хотим, чтобы вы эволюционировали в нечто большее, чем люди. В нас».
— Мы изменимся? — воскликнула я. — И освободим вас?
«Все готово», — раздался в моей голове другой голос.
К чему?
«Начинай!» — приказал Ангел.
Субстанция под моими ногами начала дрожать. Стараясь удержаться, я заваливалась то в одну, то в другую сторону.
«Не выбрасывай меня. Еще рано! Еще рано!» — кричал другой голос.
— Я… пытаюсь, — сорвалось с моих губ. — Но мне нужно знать… что изменится?
Кожа на моих плечах разорвалась, брызнула кровь. Почти в агонии я упала на колени, но все же постаралась следить за происходящим.
Я увидела парящую птицу с тонкими ногами и длинным изогнутым клювом. Она состояла из чистой энергии. Испустив угрожающий крик, птица устремилась к Ангелу, словно брошенное копье. Ее клюв был острым, как меч.
Глаза!
Она собиралась выклевать его глаза! Я наблюдала за ее полетом, пока хватало сил. Птица коснулась челюсти Ангела, но в этот момент я потеряла сознание от боли. Издалека донесся приглушенный крик.
Когда я пришла в себя, мои плечи пылали огнем. Оказалось, что я лежу на животе и дрожу.
Кто-то осторожно взял меня за руку.
— Не трогай меня! — воскликнула я.
— Перриш! — это был Столовский. В его голосе слышалась паника. — Что тут у вас случилось, Перриш? Мэй плохо…
Я повернула голову, превозмогая резкую боль в шее. По лбу струился пот. Сделав титаническое усилие, я поднялась.
Мэй лежала на полу напротив меня. Ее шея была повернута под неестественным углом.
— Не трогай ее, Столовский. Позови врача. Скорее!
Он кинулся прочь.
Я подползла к Мэй и поискала пульс. Кажется, что-то нащупала, но возможно, это был мой собственный пульс. Я знала лишь одно — произошло что-то ужасное, и Мэй пыталась этому помешать.
Через несколько секунд появился врач-киборг. Столовский и Стиро выглядывали из-за него.
— Что произошло? — спросил врач, растерянно глядя на меня.
Если бы мои плечи могли двигаться, я бы пожала ими, а так пришлось лишь покачать головой и ответить:
— Она прорицательница. Мы с ней… вошли в транс…
Врач подсунул ей под голову плоскую подушку, от которой было мало толку.
— По-моему, вы пытались свернуть ей шею, — сообщил он сердито.
«Только не я», — подумала я и спросила:
— Она будет жить, правда?
— Недолго, — пробормотал врач и обернулся к Столовскому: — Унесем ее.
Он стал раскладывать носилки. Его невозмутимость выводила меня из себя. Киборги-медики всегда ведут себя так, будто у них впереди целая вечность. Наконец они направились к выходу. Столовский был так бледен, будто из него выкачали всю кровь. Да и Стиро, тащившийся следом, выглядел не лучше.
В дверях врач обернулся ко мне:
— А вам лучше поскорее сделать перевязку. Иначе вы умрете от потери крови.