Нейро-панк

Надо браться. Соломон мысленно вздохнул и попытался вспомнить, с чего начинал подобные дела детектив Баросса. Старый хитрец Баросса, который предусмотрительно не стал связываться с Эмпиреем Тоддом. Кажется… Точно, он использовал четыре «В»…

Соломон взял лист бумаги (с одной стороны испорченный черновиком рапорта), положил его между собой и посетителем, после чего быстро нарисовал на нем четыре раздельно стоящие буквы «В», и каждую обвел кружком. Получилось на удивление внушительно.

– Господин Тодд, кто-то требовал у вас деньги за возвращение нейро-модулей?

– Нет. Никто. Отчего, думаете, я ждал два дня перед тем, как придти в Транс-Пол? Думал, что вор выйдет на связь и предложит цену, не хотел его спугнуть. И любая цена не показалась бы мне излишне большой, уверяю… Но тщетно. Похититель не обращался ко мне. Ему не нужны мои деньги, ему нужен я. И он меня получил, с потрохами.

– Что-то личное? – предположил Соломон, аккуратно перечеркивая одну из «В», - Месть? Зависть? У вас есть враги?

Эмпирей Тодд качнул головой, так резко, что она едва удержалась на тощей шее.

– Никогда не было. Я был идеален, детектив. Я умел заводить друзей, но никогда не имел врагов и завистников. Я был бесконечно остроумен, щедр, спокоен, вразумителен и милостив. У таких не бывает врагов, даже среди компаньонов и конкурентов.

Соломон столь же аккуратно перечеркнул вторую «В». Человек, бывший прежде Эмпиреем Тоддом, с беспокойством взглянул на рисунок.

– Что это?

– Стандартная формула, которую мы используем при расследовании дел, связанных с похищением нейро-софта. Называется «Вымогатели-Враги-Воры-Вандалы». И раз вымогатели и враги здесь не присутствуют, остаются только воры и вандалы.

– Не думайте, что утешили меня!

Соломон пожал плечами.

– Как знать? Может, весь ваш нейро-софт или хотя бы часть него всплывет через неделю где-нибудь на юге Фуджитсу. А может, в Азусе или даже Уолмаркете. Каналы краденного нейро-софта могут вести через весь континент и десятки стран. Может, сейчас какой-нибудь воришка уже наслаждается вашим «Сен де Сюре» в сотнях миль отсюда…

Кресло подбросило Эмпирея Тодда, точно попытавшись катапультировать.

– Мою личность нельзя разбить на куски! Она – единое произведение искусства, продуманное до последних мелочей, и каждая его…

– Извините, - сказал Соломон, удержавшись от зевка, который выглядел бы сейчас в высшей степени неуместно, - Но только воры, когда им случается умыкнуть большой кусок нейро-софта, часто пытаются разбить его на составляющие. Так легче продать, да и Транс-Полу сложнее будет выйти на след. Так что, вполне может быть, вашего «Клавдия» кто-то уже использует в далеком Сони, а то, что вы годами собирали, уже разошлось от Лукойла до Боша. С некоторыми странами есть договоры о выдаче, но вы же сами понимаете…

С затаенным злорадством Соломон представил, как бесценная личность Эмпирея Тодда разлетается в разные стороны горстью оброненных бусин. Сто пятьдесят шесть нейро-модулей… Некоторые люди в попытке исправить реальные или мнимые недостатки своего характера иногда хватают через край, а потом расплачиваются за это. Видно, нашелся грамотный взломщик, который ловко обошел защиту и сорвал с одного из Серых Костюмов все его погремушки. Впрочем, злорадство было изрядно оттенено стыдом. Каким бы тщеславным, напыщенным и гордым ни был господин Тодд в прошлой жизни, подобной участи он явно не заслужил. Соломон представил, каково это – в одно мгновенье лишится самого себя – и его мысленно передернуло. Наверно, так чувствуют себя люди, у которых ампутировали часть тела…

– Могу обещать, что Транс-Пол Фуджитсу примет все меры для скорейшего обнаружения вашего имущества. Разумеется, я не могу обещать, что это произойдет в скором времени, но…

– Я не могу долго ждать!
– Эмпирей Тодд оскалился, - Каждая минута, которую я вынужден проводить в этой мертвой и чужой оболочке, кажется минутой в аду. Меня не просто лишили какой-то мелочи, меня лишили самого себя! Я не могу думать так, как я привык, и собственные мысли совершенно чужие и неприятные. Я задыхаюсь в этом чужом рассудке, вынужденный испытывать чужие чувства и смотреть чужими глазами. Это мучительно!

– Закажите дубликат, - посоветовал Соломон хладнокровно. Серый костюм мозолил глаза, почти столь же сильно, как и табличка на двери, напоминавшая об обеде. Но беспокойства от него было значительно больше.

– Не могу. Подлец, взломавший мою защиту, уничтожил резервные копии. Все до единой. Разумеется, у меня есть реестр, в котором записаны все приобретенные мною нейро-модули, но в данном случае он бесполезен. Ведь каждый модуль вручную подгоняется под остальные составляющие и базовую модель, настраивается, калибруется, проверяется… Вот о чем я вам толкую – моя личность была соединением множества сложнейших частей. Шедевром! Я необычайно тонко чувствовал мир, я упивался тысячами оттенков чувств, я был полон вкуса и достоинства… А теперь я заперт в теле безликого болванчика, пластикового манекена, а мои чувства беспомощны и примитивны, как у старой свиньи! Я мог улыбнуться тремя сотнями различных улыбок, и в каждой – идеально выверенная порция чувств. Я мог легким движением головы сказать больше, чем самой пространной речью! Я был решителен, великодушен, талантлив!..

– Обратитесь к нейро-мастерам, которые занимались внедрением, - посоветовал Соломон устало, - Наверняка у них осталась документация.

– Не осталось. Как я уже говорил, в прошлом моя личность была уникальна, и я не хотел, чтоб какой-то нечистый на руку нейро-программист продал ее копию на сторону… В мире мог существовать только один Эмпирей Тодд!

«Он и существует, - чуть не ляпнул было Соломон, - Только отдельно от вас».

– Значит, вашу личность не сможет восстановить ни один нейро-хирург? Это ухудшает положение.

– Не говорите об этом так, словно речь идет о восстановлении ключа от автомобиля! – вспыхнул Эмпирей Тодд, - Дело касается моей жизни! Я пытался купить базовый образ «Клавдий», почти сразу же, когда это произошло. Хотя бы частично вернуть утраченное, ощутить хотя бы тень того, кем я был…

– И? – осторожно спросил Соломон.

Эмпирей Тодд горько покачал головой.

– Я не смог получить даже этого. Нейро-шрамы. Вы знали про такую штуку, детектив Пять? Я тоже нет. Тот, кто похитил меня, действовал не очень-то мягко. Это сродни рубцеванию поврежденной ткани. Кто-то вырвал мою суть с мясом из физической оболочки… Тонкая нервная ткань не терпит такого отношения. Как результат, я не могу воткнуть в себя любой другой имплант. Нужны месяцы, а то и годы восстановительных процедур, и то, без полной надежды на успех. Мне нужен не просто новый «я», мне нужен мой старый «я». Только он и никто другой. И вы должны найти меня.

– Мы приложим для этого все силы. Пожалуйста, оставьте номер своего социального билета, чтобы мы могли связаться с вами. Кто знает, вдруг скоро мы сможем вас обнадежить?

– Да. Да. Конечно, - Эмпирей Тодд буквально вырвал из недр дорогого пиджака визитную карточку и бросил ее на стол. Визитка была оформлена с хорошим вкусом, ничего лишнего, лишь тонкое благородство показной скромности и дорогая рисовая бумага. Соломон с деланным уважением положил ее в ящик стола. На этом, как он надеялся, встреча должна была закончиться. Дергающийся бледный человек в сером костюме стал раздражать его, как засевшая между зубами веточка укропа. Он выглядел беспомощным, жалким и отталкивающим. Как грязный нищий, напяливший на себя одежду с чужого плеча и теперь сам чувствующий себя в ней неуютно и скованно. В его обществе было неприятно находиться.