Нейро-панк
Шрифт:
«Конечно, - подумал Соломон, неотрывно глядя на него и чувствуя, как к горлу подступает липкий и горячий комок, - Старых приятелей не принято арестовывать в одиночку. Но какой же ты подлец…»
Вслух же он сказал:
– Значит, ты готов помочь мне?
– Тысячу раз да! – отозвался Баросса. Он еще не видел Соломона, но верно угадал по голосу направление и повернулся безошибочно, - Выйди на свет. Я обещаю, что не достану ствол. Мы сядем в мою машину – вон она, ждет – и поедем в участок. Не как детектив и задержанный, а как старые приятели. Понимаешь? Мы разберемся, даю тебе слово. Соломон!..
–
– А сам не знаешь?
– Не знаю. Но догадываюсь. Ну же. Советую говорить быстрее. Никто не знает, как сегодня у Энглин обстоят дела с терпением.
– Плохо, - Энглин плотоядно усмехнулось, шевельнув револьвером, тусклый блеск которого Баросса наверняка разглядел в полумраке, - И он прав. Начинай болтать, детектив. Длина твоего языка в данном случае прямо-пропорциональна длине твоей жизни.
– Ладно. Все в порядке, - Баросса кивнул, показывая, что понял угрозу вполне серьезно, - Комиссар Бобель сказал, что тебе нужна помощь.
– Вот как? Какая же помощь мне нужна?
– Он… Ты ведь спокоен, да?
– Невероятно спокоен, - подтвердил Соломон, мысленно заставляя сердце замедлиться, - Говори.
– Он сказал, что у тебя шизофрения. Вот что он сказал. Извини, приятель, - Баросса виновато развел руками, - Я даже не подозревал. Да, это его слова. У тебя в юности диагностировали шизофрению. Говорят, ты был совсем плох. Не мог себя контролировать. Был опасен. И тебе рекомендовали принудительную перманентную нейро-коррекцию. Пересадку специально разработанной личности, которая должна была подавить агрессию.
Гладко и красиво. Соломону вспомнились ровные ряды игрушечных солдатиков в кабинете комиссара Бобеля. Никто никогда не видел, чтоб комиссар к ним прикасался, но Соломон отчего-то решил, что его толстые пальцы переставляли крошечные оловянные фигурки с величайшим изяществом.
– Значит, я психопат? И никто об этом не подозревал за все время, что я работал в участке?
– О таком не пишут даже во внутренних досье. Поэтому никто не знал. И ты сам не знал, приятель. Мне… очень жаль. Поверь.
– Так я шизофреник? И в самом деле, это могло бы кое-что объяснить.
– Да кто из нас нормален, Соломон? Оглянись вокруг… В этом городе психов больше, чем бродячих котов. Нейро-зомби, нейро-неадаптанты, нейро-вандалы… Никто не винит тебя. В конце концов, ты ни в чем не виноват. Это все Анна…
– Анна?
– Твоя жена, - Баросса сделал осторожный шаг вперед, но услышал тонкий скрип спускового крючка Энглин и покорно остановился, - Ее-то ты помнишь? Она ушла от тебя неделю назад.
– Да, но…
– Это стало тем камешком, который вызвал обвал, Соломон. Твоя нейро-личина, как выяснилось, была не идеальна. Своего рода зазоры, нейро-трещины… То, что мучало тебя в молодости, вернулось. Не полностью, но частично. Чтобы заглушить боль и тоску, ты стал покупать нелегальный нейро-софт. Комиссар Бобель запрашивал информацию у Мафии. Он… Знаешь, мне и самому этот разговор не очень, но ты сам…
– Я никогда не делал ничего подобного.
– Мафия говорит, что делал. Извини, Соломон. Мафия говорит, что ты заказывал самые странные наборы, и почти все – из черного списка. Ты делал со своей психикой какие-то жуткие, нечеловеческие опыты.
И произошел окончательный обвал. Твоя психика не выдержала. Раскол личности. У тебя появились навязчивые идеи, галлюцинации, страхи. Ты воплотил их все в образе нейро-маньяка. Сделал его своим личным врагом. Начал думать, что это он отобрал у тебя все.– Он существует. Ты сам видел документы.
– Истлевшие бумажки из архива. Эти люди умерли много лет назад и нет никаких причин считать, что к этому кто-то приложил руку.
– Их нейро-софт обчистили!
– Это Фуджитсу, приятель. Здесь каждый час у кого-то крадут софт. Извини. За то, что я поверил тебе и таким образом дал твоему навязчивому желанию почву. Я ведь… Черт возьми, откуда мне было это знать? Бобель открыл твое досье только тогда, когда стало слишком поздно!
– Что сказал Бобель? – спросил Соломон, пристально глядя в глаза Бароссе, - Что он сказал?!
– Он… Он сказал, что тебя надо задержать, ты стал опасен и больше не контролируешь свои действия.
– И дал вам разрешение применить оружие?
– Да, - тихо сказал Баросса, отводя взгляд, - Да. Он так сказал. Что мы не можем позволить, чтобы…
Не договорив, Баросса напрягся. Как большой мускулистый зверь, услышавший в окружающих джунглях подозрительный шорох.
– Что это? – спросил он резко.
– Автомобиль, - сказал Соломон, вновь приникая к отверстию, - Ты думал, что будешь единственным гостем на сегодняшнем празднике?.. Все в порядке, тебе тоже будет интересно с ним пообщаться.
Дверь скрипнула, пропуская в полумрак еще одну фигуру. Она была ощутимо ниже и субтильнее Бароссы, но двигалась уверенно и почти бесшумно. Соломон разглядел развевающиеся полы старомодного плаща и почувствовал запах одеколона, также давным-давно вышедшего из моды.
– Добрый вечер, комиссар Бобель, - сказал он, - И добро пожаловать. Возле вас стоит детектив Баросса, так что не пугайтесь. Считайте, что сегодня здесь собрались старые друзья.
Баросса напрягся и замер, а комиссар Бобель беспомощно завертел головой, так что заблестели на его носу крохотные лунные светлячки линз.
– Кто тут? – испуганно спросил он, - Это вы, детектив Пять? Что за странный звонок? Что вы хотите?
– Сложно сказать, господин комиссар. Эта история так запуталась, что все труднее говорить наверняка. Мы словно уходим все глубже в темноту, правда, господа? С каждым шагом делается все менее понятно, кто же нас окружает.
– Детектив Пять, я надеюсь, что вы достаточно благоразумны, - забормотал комиссар Бобель, ужас которого можно было явственно разобрать даже без света, - Я приехал сюда только потому, что надеялся помочь вам, и я до сих пор уверен, что все… Все ваши проблемы можно решить, достаточно лишь…
– Достаточно что? – раздражение, дремавшее внутри Соломона, выпростало шипы прямо сквозь кожу, - Вытащить содержимое моего мозга и вышвырнуть в сточную канаву? Чтобы добраться до нейро-приза?
– Опять, - сказал комиссар Бобель, суетливо протирая очки, - Опять это с ним… Детектив Баросса, вы слышите это? Я боюсь, наш друг, детектив Пять снова оказался во власти болезненных фантазий.
– У меня нет никаких фантазий! – крикнул Соломон, не сдержавшись, - Я не шизофреник! Я все осознаю!