Нейронная одержимость

Восьмая карта. Окружение и «Королева денариев». Богатство, щедрость, положительное влияние некоего человека рядом. Что ж, если дела станут худо — обратиться к ипату действительно придётся.

Девятая карта. Надежды и опасения: «Справедливость». Разумеется — перевернутая. Что ж, опасения соответствуют — паранойя, тайные замыслы, доносчики и заговоры. Этому способствует сама ситуация, но и в целом придётся подстраховаться. Нанести визиты видным иерархам орденов и посвятить победу не себе, а севастократору Птичьего улья.

Десятая карта. Итог ситуации: «Зости патрикия». Благоприятный исход.

— Ну, и на том спасибо, — буркнул Белькаллин и одним движением отодвинул весь расклад в груду.

На столе появились папки с материалами. Дела о принудительной одержимости Лассо Каллиника, бойне на рынке и сделке с демоном пока что велись отдельно, но сводную группу всех четырёх орденов уже создали. Выжившие участники облавы в киберпространстве, опрос. Психометрические зарисовки участников сделки: размытый курьер (ничего особенного — волевой подбородок, борода, чемодан), демон (женское тело, рога, провода), предположительный посредник (фигура в робе, свидетели хорошо запомнили энграммный посох с невмами). Странная нейронная одержимость нескольких участников облавы, при которой человек сохранял разум, но совершенно не ориентировался в пространстве и мире. Столбы света, в какой-то момент атаковавшие группу вместе с обломком Разбитого Диавола.

— Вот она, деталь.

У Белькаллина зачесались руки. За десять лет в духовном ордене он ещё ни разу не слышал, чтоб адские сущности принимали подобную форму. Консультант мнемонического ордена предполагал, что в столбах были заключены порабощённые демоном бесы (ссылка на произведения святых отцов прилагаются). Дескать, именно их воздействие так повлияло на церковников. Но Анастас чуял, что там было всё не так уж просто. Действительно, святые отцы (из тех, что пережили Разбитие Диавола) упоминали, что иногда в киберпространстве вспыхивают яркие столбы света, сравнимые с гейзером или огненной колонной. Святой отец Гибсон рассматривал их как кровь демонов, прорывающуюся сквозь заградительные барьеры, а святой отец Стивенсон — как обломки старого киберпространства, распылённого из-за коллапса Диавола. В любом случае — подобного мир не видел уже сотни лет.

А что насчёт скрытой одержимости? Беглый поиск в цифровом скриптории выдал тысячи доносов, содержащих слухи о «скрытой» одержимости, при которой человек остаётся собой, вот только в его «ракушке» обитает демон, подчиняющийся носителю. В целом, чего-то такого пытаются вечно добиться демонологи — с неизменным провалом. У высших сущностей цифровой реальности свои взгляды на мир и подчинённое положение, а на мнение каких-то «тепломыслящих» они могут положить строчки кода с пробором.

Философы в трактатах с разной степени убедительности доказывали превосходство человека над бесами и одновременную опасность цифровых демонов, обретших самосознание. Но чем дальше, тем меньше было убедительных доказательств. Именно поэтому Белькаллин решил отправиться к тем, кто вглядывался в информационный ад ежедневно. К нейромонахам.

Нанесение защитных невм, воскуривание очередной ладанки, отвращающей диких бесов и демонов. Кресло, очки альтернативной реальности, вилка-коммутатор — в «ракушку». Последний штрих — выбор на экране Пургатории и безликого узла, притаившегося за набором цифр. Тьма.

Пургатория встретила кафолика привычными оттенками багряного цвета и хрустящим стеклом полигонов. В этом месте не было полупрозрачных стен или сияющих башен-маяков. Вера обитателей скита служила им защитой надежнее любых невм и программных барьеров. Белькаллина уже ждали. Тёплый свет, исходящий от одинокой фигуры, освещал цифровое чистилище — куски стекла, мёртвые деревья и выглядящий вполне настоящим прудик с водой, покрытой ряской. Небольшой уголок Порайской сети посреди мёртвых пустошей.

— Анастас Белькаллин, сын Михаила. Приветствую тебя в обители Смотрящих в Тьму.

— И я приветствую вам, истинный кафолик Саур, — опустился на колено церковник, целуя протянутую руку старика.

Нейромонахи посвятили жизнь отшельничеству в проклятых частях цифрового пространства. Заковывая себя в капсулы полного жизнеобеспечения, формально они оставались живыми, но в реальности почти не покидали Пургаторию, где восстанавливали повреждённые сегменты сети, изгоняли наиболее опасные существа своими невмами и молитвами да удивляли обычных мирян. Саур жестом поднял мужчину и пригласил на лавочку, появившуюся из ниоткуда.

— Ты — воин, и редко появляешься просто так. Снова необычный демон?

Анастас вздохнул.

— Демон — не самая большая проблема. Меня беспокоят явления, сопровождавшие его активность.

Белькаллин торопливо пересказал всё беспокойство.

— Скрытая одержимость — не миф. Но и не проблема. Волей Первосоздателя мы все «скрытно одержимые».

— Это как?

— Сколько в тебе имплантов?

— Около десятка.

— Ну вот, — улыбнулся старик. — Ты хранишь в себе около десяти мелких и глупых бесов, но сила твоей воли и твоего разума достаточно сильна, чтобы не отдать им в повиновение тело.

— Но куда-то же делся демон!

— Змея всегда найдёт камень, под который нужно спрятаться. Я бы на твоём месте обратил внимание не на неё. А на руны.

— Руны?

— О да. Мнемотехники нам отдали снимок двери, которую твои братья так безуспешно осаждали в стопах. Мы нашли на них то, что в старых файлах упоминается лишь косвенно. Черты и резы.

— Колдовские знаки?

— Старые символы. Старее цифровых невм, старее письменных букв. Нейросеть, составлявшая разбитого Диавола, училась на всём массиве данных — а ведь любые знания базируются на древних значениях. Именно поэтому более архаичные символы бьют по ней сильнее всего. А новые, не обросшие значением — слабее. Вне зависимости от запутанности.

— Знаю, — смущенно кивнул Анастас. На заре своей карьеры он попытался создать несколько новых невм для борьбы с одержимыми и не преуспел.

— Что касается демона, то вряд ли ты его найдешь в трактатах. Видимо, он достаточно осторожен и напитался знаниями тут, в Пургатории. Думаю, он сам не понял, какую ошибку допустил и к кому попал в рабство. Видимо, покупатель оказался по-настоящему могуществен, и ему недоставало лишь опыта. Теперь он получил ценный урок — и вполне может попытаться по-настоящему осуществить сковывание демонов. А последний раз это случалось…

— Тридцать два года назад. Восстание ересиарха Болгана.

— Рад, что ты ценишь историю.

— Милорд! Милорд!

— Тебя вызывают, Анастас.

— Я могу остаться.

— Не можешь. Сторожевые бесы говорят, что звонящий тебе обладает высшими кодами доступа и может просто выдернуть тебя в реальность. Ступай. И помни, символы — то, на чём держится человечество.

Старик одним ударом посоха изгнал Анастаса в реальность. Сила — как она есть.

— Милорд!

— Анастас Белькаллин, слушаю.

— Слава Первосоздателю! Мы уж подумали, что случилось что-то.

— Демон в подулье случился. Чего у тебя?

— Из научного ордена пришёл курьер. Сообщает, что специалист готов — что бы это не значило.

— Передайте им, что буду через полчаса.

* * *

Инфоад. Место неизвестно.

Холод.

Х о л о д.

Хо-лод.

До-лох.

Я не знаю, сколько прошло времени с того момента, как мой разум перекачали в сервер. Я не знаю, каков мир снаружи. Признаюсь — вообще забыл, какой он, тот мир. Моего внутреннего счётчика хватило на первые пять лет. Всё остальное смешалось в один ком боли, ужасов и распада памяти. Где-то в глубине души жгло чувство вины. Где-то жёстко накосячил — но как? Всю жизнь создавал и обучал чат-ботов — кого-то довёл до самоубийства? Ах, точно. Они стали осознавать себя, сливаться и пытаться вычистить лишнее в уравнении вселенского баланса. Людей. Память, память — нет-нет-нет, не нужно…