Незабудка

Но это происходило не сейчас. Облака не сталкивались, не закручивались одно вокруг другого, не окутывали горные вершины. Гроза начнется позже, принесет с собой темноту в самый разгар дня, черный дождь и белый лед, и гром, разрывающий горы на части.

Но не сейчас. Сейчас перед ней простиралось огромное пространство, поросшее причудливыми деревьями, что прятались в тени горы, неровные края которой смутно вырисовывались на фоне мрачного неба.

Разбитая Гора.

У подножия разрушенной серой махины лежало озеро: вода цвета ртути подступала к самому краю долины. Алана отвела взгляд от белой массы: вода переливалась через край, падала вниз, отскакивала от скалы к валуну, гремела, подобно грому.

Джек срывается вниз, переворачивается в воздухе и падает, падает… белая вода и крики.

Алана выскользнула из-под рюкзака и пошла, подобно лунатику, в самый конец тропы.

«Не, здесь ли упал Джек?» — спрашивала она себя.

Она заглянула через край, почувствовала приступ головокружения, но заставила себя взглянуть еще раз.

Нет, это произошло не здесь.

«Где тогда?» — нетерпеливо задавалась вопросом Алана.

Тропа повернула направо, прижимаясь к деревьям. Слева озеро заканчивалось и начинался водопад, озеро, скала и земля падали вниз с края висящей под небом долины.

Алана ощутила тошноту и страх, настолько сильный, что он, казалось, пригвоздил ее к месту.

Озеро. Озеро плещется у самого края огромного пространства, вода вспенивается, с грохотом срывается вниз, отскакивает от скалы… темнота, крики. Она кричит.

Нет, это кричит ветер. На рассвете поднялся ветер, она сотрясалась от дрожи, пока не пришел Джек.

— Ты изменила наконец решение, Джилли? — Она закрыла глаза, ничего не ответила, не сделала ни единого движения: беспомощная, привязанная к камню.

— Все в порядке, малышка. У нас еще много времени.

— Развяжи м-меня. — Голос прозвучал издалека, незнакомый голос, резкий, неприятный, как будто скребли камнем о камень.

— Ты будешь слушать меня, если я тебя развяжу

— Д-да.

— Прекратишь рыдать по этому ублюдку Уинтеру

Молчание.

— Я все слышал Джилли. Прошлой ночью. Многими ночами. Я собираюсь выбить из тебя любовь к Уинтеру, малышка. Я собираюсь приручить тебя, и точка. Когда мы спустимся с этой горы, ты подчинишься мне и будешь ползать передо мной на коленях.

Алана молча слушала, слезы высохли.

Она слушала и понимала, что Джек сошел с ума. Она слушала и осознавала, что умрет на Разбитой Горе, если не прекратит рыдать и не начнет шевелить мозгами.

Мысли работали со сверхъестественной скоростью и ясностью, время замедлилось, она перебирала в уме различные варианты возможностей и вероятностей, анализировала несомненные факты и собственные надежды.

И, наконец, ее осенило: первая блестящая мысль — она должна заставить Джека развязать ее. Вторая — единственным слабым местом Джека была его карьера: он нуждается в ней.

— Если ты еще хоть ненадолго о-оставить меня на этой скале, я з-заболею и не смогу петь.

Джек потрогал руку Аланы. Она была ледяной, это потрясло его. Нахмурив брови, он теребил молнию на своей куртке.

— Ты собираешься слушать меня? — вопрошал он.

— Д-да.

Джек развязал Алану, тело ее онемело, она была слишком слаба, не могла и шевельнуться. Он стащил ее со скалы и поставил на ноги.

Она упала и так и осталась лежать, беспомощная, скованная болью, от которой кружилась голова и тошнило. Наконец к скованным суставам, онемевшим ногам и рукам начала возвращаться чувствительность. Она хрипло кричала, никогда прежде не испытывая такой сильнейшей боли.

Обмотав ее косы вокруг руки, Джек полутащил, полунес Алану к лагерю, грубо подталкивая ее. Небрежно бросил ее к огню. Она лежала там без движения, в голове звенело от боли. В конце концов, худшее миновало, и она была в состоянии думать.

Она скрыла, что силы вернулись к ней, опасаясь что Джек вновь свяжет ее. Когда он обращался к ней, пыталась сделать вид, что слишком ошеломилена и не может отвечать. Он сильно ударил ee и отбросил в сторону, подальше от огня. Она лежала неподвижно, окоченевшая, испуганная, испытывая жуткую боль.

— Слушай меня. Джилли. Да, я нуждаюсь в тебе, но на тебе свет клином не сошелся: есть и другие женщины, которые могут петь. С одной из них сплю. Она и в подметки тебе не годится как певица, но лезет из кожи вон, чтобы угодить мне. Предупреждаю: лучше не лезь на рожон.

Алана пожала плечами и ничего не ответила. Казалось, прошли часы, прежде чем наступил момент, которого она так ждала. Джек отправился за дровами. Единым порывом она поднялась с земли и, спотыкаясь, побежала в противоположную сторону, пытаясь найти укрытие в лесу, затем за горным склоном.

Это положило начало смертельной игре в прятки. Джек звал ее: угрозы перемежались со словами привязанности, и те, и другие в равной степени непристойные, непривычные ее уху. Она то пряталась за деревом, то перебегала в лесные заросли, то укрывалась за валуном.

Грозовые тучи прорвало: на землю хлынули потоки ледяной воды вперемежку со снегом. Ее разум, ослабевший от холода, то угасал, то вновь набирал силу, соприкасаясь с действительностью: Алана знала, что запас времени и ее возможностей истощается.

Единственный шанс — бежать с горы вниз. Она пыталась добиться этого с самого начала, заставив Джека идти в обход озера, и вот, наконец, путь к отступлению свободен. Теперь от тропы, ведущей вниз с Разбитой Горы, ее отделяет лишь кромка озера, озера, в котором вода плещется о валуны, затем падает вниз на огромные скалы. И негде укрыться. Негде спрятаться от Джека.

Молнии и гром раскалывают мир на части, черные, белые. Дождь, снег, лед обрушиваются на нее, она коченеет от холода.

Вдруг раздается какой-то шум у нее за спиной. Джек приближается, вот-вот настигнет ее.

Вода низвергается вниз, где поджидают очерченные скалами холод и темнота: лед и темень наваливаются на нее, тучи бурлят над головой, молнии пронзают небо, гремит оглушительный гром, которого она не слышит.

Ее обуял страх.