Незапертая Дверь

О помолвке, о том, какой будет свадьба, мы проговорили больше часа, пока Ракушка не начала проситься домой, соскучившись по матери. Распрощавшись с ними и проводив до остановки, я осмелилась позвонить родичам.

— Алло, мам, привет, — как побитая собака начала я.

— Вы, девушка, ошиблись номером. Здесь ваша мама не живет!

Мне объявили бойкот, это и ежу понятно. Не представляю, как мы будем ладить, когда я вернусь домой. Они меня изведут, особенно теперь, когда узнают, что Верка выходит замуж раньше меня.

Глянув на Лизавету, дремлющую на сумке, я уверилась, что кошки ничего не смыслят в магии, и пошла обедать. День без книги показался муторно-длинным. Пробовала читать что-нибудь другое, но куда там, конечно же, не увлекло. После «Незапертой Двери» все казалось неживым. Алик же сейчас, наверное, упивается, уткнувшись в дебри символов.

Решив хоть малость обломать халяву, я позвонила ему на мобильный. Как и предполагала, счастливец мне вежливо не ответил. Ладно, фиг с ним. Может, прочитает и перестанет досаждать своими блужданиями тете Глаше.

И снова я мысленно обращалась к ключику и зловещему шепоту Либры. Эти загадки не давали мне покоя.

Весь вечер я проводила наблюдение за кошкой. Она отиралась у зеркала, прогуливалась до Пешкиной миски и возвращалась к сумке. Очевидно, что та влекла ее, но в чем причина? Конечно же, негативная энергия! Значит, в пугавшем меня больше всего зеркале по ее кошачьему мнению негатива куда меньше, чем в бауле с барахлом.

Ох уж эти бабушкины рецепты!

Либра заявилась в одиннадцатом часу, когда я смотрела не особо интересный боевик, прежде выслушав угрозы ее матери. Пришлось сказать, что Русалка действительно заплыла ко мне и не желает возвращаться домой. Тут кораллы удобнее, вот так-то, Макс!

— Ну и как погуляли? — поинтересовалась я, оглянувшись на нее, разувающуюся в прихожей. — Слышала новость? Верка выходит замуж. Собирается осенью сыграть свадьбу. Хочет, чтобы ты была ее дружкой.

— Лишь потому, что ты отказалась, — проворчала Либра и скрылась в ванной.

Да, она была явно обижена и на Верку, и на меня. А на меня-то за что? Ах да, я лишила ее удовольствия дочитать книжку. Вот уж не думала, что она из-за этого скуксится.

— Так как прошло свидание с Костей?

— Прекрасно! — несколько оживилась Либра, вернувшись в зал. — Мы здорово провели время.

— Ну-ка повернись! Откуда у тебя эти серьги?

— Он мне их сегодня презентовал. Во время ужина в ресторане. — Либра покрутилась перед зеркалом, демонстрируя мне подвески с двумя белыми жемчужинами.

— Настоящие? Давай проверим? Кинем в уксус на недельку-другую, а?

— Злобствуешь? Какая разница? Главное – красиво.

— Ты же всегда считала жемчуг и бусы старомодным украшением бабушек. И так резко изменила своим вкусу, мнению и пристрастиям?

— Что ты жужжишь? Я же для Кости – Русалка. С него и спрашивай. И да, мне стал нравиться жемчуг! Разговор окончен! Не порти настроение!

Я пожала плечами и вскинула руки, дав понять, что сдаюсь. Либра сегодня определенно не в духе. Какие мальки ей плавники покусали?

Выключив телевизор, так и не дождавшись окончания рекламы, за время которой забыла о чем был фильм, я пошла укладываться спать. При свете, наконец-то, поняла, что неуловимо изменилось в Либре. Нос. Его переносица странно утончилась, выявив легкую горбинку, какой раньше не было. И губы стали четче, чем еще пару недель назад. Ох уж это баловство новомодной косметикой. Скоро Либра перестанет быть похожей сама на себя.

Натянув на плечо простынь, я отвернулась от люстры, прислушиваясь к шороху одежды переодевающейся подруги. Она мутно отражалась в оконном стекле, и я украдкой наблюдала за ней. Когда она распустила волосы и, взяв в руки щетку, начала расчесываться, я снова услышала ее торопливый шепот.

«…вершила свое колдовское дело, счастье собирала, у других воровала и себе даровала…»

Я медленно повернулась и посмотрела на нее, улыбающуюся своему отражению, вплетающую непонятный шепот в косу. У меня захолодело в желудке. Я отчетливо почувствовала, как этот холод расползается по венам и поднимается к голове.

— Почему ты на меня так смотришь? — заметив мое окаменение, обычным тоном спросила Либра и забралась на кровать. — Словно мы сто лет не виделись!

— Ты какими-нибудь любовными заговорами пользуешься?

— Нет, конечно! А то ты не знаешь, как я отношусь к подобным глупостям. А что?

Не пойму, то ли она мне голову морочит, то ли… Что в ином случае это может быть? Но ведь не мерещится же мне!

— Да так, забудь. Какие планы на завтра?

— Днем приводим себя в надлежащий вид, а вечером идем к Лешке. Он пригласил Романа на, так сказать, смотрины жениха. Завтра Верка не открутится и представит своего тайного воздыхателя. Как думаешь, почему она его от нас так долго скрывала? Или очень уж красивый, и она боялась, что я его отобью, или же старый и безобразный. Потому и стыдилась выводить его из тени.

Либра выключила ночник и приготовилась ко сну. Перспектива завтрашнего дня немного отвлекла меня от новоявленных странностей Русалки, и я, гадая, каким окажется таинственный Роман, заснула.

Встав среди ночи в туалет, я увидела, что Либры нет в комнате. На кухне горел свет. Неужели ее опять Пешка разбудил? Или кошка запросилась на улицу?

— Либра? — позвала я, выйдя в коридор. Заглянула по пути в зал и в ванную. Прошла на кухню. Нигде нет!

Посмотрела на часы — 3:48. Куда она могла уйти среди ночи? Входная дверь закрыта на ключ изнутри. Не в форточку же вылетела?

Я подошла к зальному проему и нашла ее в кресле, свернувшуюся в маленький комок. Такой маленький, что я в первый раз ее даже не разглядела за спинкой и подлокотниками. Обняв себя за плечи, она сидела перед соседским зеркалом и держала на коленях Лизавету. Взгляды обеих были устремлены вглубь отражения.

Мою сонливость окончательно сбило. Я поспешно включила люстру, ударив по включателю кулаком. Либра вздрогнула, поморщилась и прикрыла глаза рукой. Лизавета спрыгнула с ее колен и принялась отираться о мои голые ноги.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я, с трудом узнавая свой охрипший голос.

— Не спалось. Боялась тебя разбудить вот и решила посидеть здесь. Чо ты встала?

— Ты так меня напугала! Почему ты сидишь в этом кресле, если твое любимое место, как я заметила, на краю дивана?

— Что с тобой? — обеспокоилась Либра, вскинув на меня глаза. Показалось мне или они и впрямь стали намного темнее? — Просто села, да и все. В чем дело-то?

— Пошли спать, сомнамбула!

Либра изогнула свои разные брови, дернула плечом, но последовала за мной. Больше мы не сказали друг другу ни слова, но заснули только под утро.