Неземная

– Вы одна? – спрашивает он.

– Да.

– Одна! У нас здесь одиночка! – кричит он через всю очередь.

Так унизительно. Внезапно я жалею, что не надела шапку.

– Окей, - говорит работник, махая кому-то впереди рукой. Когда он жестом показывает на меня, я подхожу к линии, вычерченной на снегу, устанавливаю мои лыжи, смотрю через плечо и нервно наблюдаю за тем, как подъезжает сидение. Оно больно ударяет меня по ногам. Я сажусь, и сиденье поднимает меня в воздух. Затем оно быстро устремляется вверх, в гору, слегка покачиваясь. Я с облегчением вздыхаю.

– Так плохо, да?

Я поворачиваюсь, чтобы увидеть рядом с кем сижу. И воздух мгновенно оставляет меня.

Я на подъемнике с Кристианом Прескоттом.

– Привет, - говорю я.

– Привет, Клара, - отвечает он.

Он помнит мое имя. Это просто мечта. Глупая, глупая мечта.

– Неплохой день для катания на лыжах, правда? – говорит он.

– Да, – сердце отбивает сумасшедший ритм в моих ушах. На подъемнике он выглядит как дома. В своей древесно-зеленой лыжной куртке и черных штанах, черной шапке с очками, поднятыми вверх, и чем-то вроде пушистого шарфа, он выглядит точно модель с постера, рекламирующего зимние виды спорта. Его глаза потрясающе смотрятся на фоне куртки, глубокого изумрудного цвета. Он так близко, что я могу ощущать жар, исходящий от него.

– Мы виделись в «Пицца Хат» недавно, верно? – спрашивает он.

Нужно же было про это вспомнить. Жар приливает к моему лицу. Он может прямо сейчас смотреть на мои волосы и думать про себя – Бозо, клоун Бозо. Ну почему я не надела эту дурацкую шапку на мои дурацкие волосы?

– Да, может быть, - запинаюсь я. – То есть я была там, и ты, может быть, видел меня. Думаю, ты видел меня, да? Я-то видела тебя.

– Тебе нужно было подойти и поздороваться.

– Может быть, нужно, – я смотрю на землю, мелькающую под нами, стараясь найти тему для разговора. На нем стильные черные лыжи, чуть изогнутые, и мало похожие на мои.

– Ты не катаешься на сноуборде? – спрашиваю я.

– Я умею, - отвечает он. – Но больше люблю лыжи. Я в команде по лыжным гонкам. Не хочешь «Jolly Rancher» [20] ?

– Что?

Он подсовывает лыжные палки под свои бедра и снимает перчатки. Затем открывает карман куртки, просовывает туда руку и достает полную горсть леденцов.

У меня неожиданно пересыхает во рту.

– Конечно, я не против одного.

– Огненный красный или вишневый?

– Огненный красный, - отвечаю я.

20

 «Jolly Rancher» - бренд конфет.

Он разворачивает леденец и отправляет его себе в рот. Затем берет еще один для меня. Но я даже не могу взять его в своих тяжелых перчатках.

– Секундочку, - говорит он и наклоняется ближе ко мне. Я стараюсь отбросить волосы со своего лица.

– Открывай, - говорит он, держа конфету.

Я открываю рот. Очень осторожно, он кладет леденец на мой язык. Наши глаза на мгновение встречаются. Когда я закрываю рот, он отклоняется обратно к спинке сидения.

– Спасибо, - говорю я с конфетой во рту. Я кашляю. Леденец неожиданно оказывается горячим. Я думаю о том, что нужно было попросить вишневый.

– Всегда пожалуйста, - он снова надевает перчатки.

– Так ты тренируешься каждые выходные, раз ты в команде по гонкам? – спрашиваю я.

– Я прихожу сюда по выходным, чтобы покататься просто для удовольствия, и иногда на гонки, если они проходят здесь. В течение недели я тренируюсь по ночам в «Снежном Короле».

– Вау, ты катаешься ночью?

Он засмеялся.

– Точно. У них вдоль трас установлено освещение. Мне нравится кататься по ночам, вообще-то. Не так людно. Тихо. Можешь видеть огни города. Это красиво.

– Звучит красиво.

Некоторое время мы оба ничего не говорим. Он осторожно постукивает свои лыжи друг об друга, заставляя снег с них осыпаться вниз, на склон под нами. Это так сюрреалистично, висеть с ним в воздухе между небом и землей, видеть его так близко, слышать его голос.

– «Снежный Король» находится непосредственно в Джексон Холе? – спрашиваю я.

– Да. Там всего пять трасс, но это хороший склон для практики. И когда мы соревнуемся в Чемпионате Штата, ребята из школы могут наблюдать за нами прямо с парковки.

Я почти готова сказать, что тоже хочу посмотреть на него на соревнованиях, но тут замечаю, что наше сидение уже почти достигло смотрового домика, расположенного на боковой поверхности горы, и люди начинают спускаться с подъемника вниз.

– О, черт…

– Что? – спрашивает Кристиан.

– Я не знаю, как спуститься с подъемника.

– Ты не…

– Это мой первый день на лыжах, - говорю я с все нарастающей паникой. Домик все ближе и ближе. – Что я должна делать?

– Приподними концы лыж чуть вверх, - быстро отвечает он.
– Мы поднимемся на холм. Когда поверхность выровняется, вставай и отъезжай в сторону. Это нужно сделать довольно быстро, чтобы тебя не сбили те, кто позади нас.

– Боже… Не думаю, что все это было хорошей идеей.

– Расслабься, - говорит он. – Я помогу.

Сидение всего в нескольких секундах от смотрового домика. Каждая мышца в моем теле напряжена до предела.

– Бери палки, - инструктирует он.

Ты можешь сделать это,говорю я себе, продевая кисти рук через петли палок и крепко стискиваю их. В тебе кровь ангелов. Сильнее, быстрее, умнее. Используй это, хоть раз.

– Приподнимай концы лыж, - говорит Кристиан.

Я поднимаю лыжи. Мы достигаем снежной насыпи и, как он и сказал, оказываемся на уровне земли.

– Вставай! – приказывает Кристиан.

Я сражаюсь с собственными ногами. Сидение бьет меня по ногам, подталкивая вперед.

– Теперь просто отъезжай в сторону, - говорит он, уже отъехав влево. Я пытаюсь последовать за ним, упираясь палками в снег и отталкиваясь со всей силы. Слишком поздно я осознаю, что он имел в виду, что я должна отъезжать направо, тогда как он направится налево. Он поворачивается, чтобы проверить, как мои дела как раз тогда, когда я уже мчусь на него, полностью потеряв равновесие. Мои лыжи наезжают на него. Я поскальзываюсь и одной рукой вцепляюсь в его плечо.

– А-а-а! – вскрикивает он, стараясь удержаться на ногах, но нет никаких шансов. Мы скользим по дорожке, а потом просто падаем.

– Мне так жаль…- говорю я. Я лежу на Кристиане, лицом вниз. Мой огненный красный «Jolly Racher» лежит в снегу, рядом с его головой. Его шапка и очки куда-то подевались. Мои лыжи слетели с ног, и палок нет. Я пытаюсь подняться с него, но ничего не выходит.

– Постой-ка, - говорит он твердо.

Я перестаю двигаться. Он обхватывает меня руками и перекатывает на другую сторону. Затем он наклоняется вниз, вынимает лыжи, которые все еще прижаты моей ногой, и скатывается с меня. Я лежу на спине в снегу, желая выкопать в нем яму и провалиться в нее до конца учебного года. Может даже навсегда. Я закрываю глаза.