Нежданная гостья

– Никогда не забуду те кошмарные дни, когда я ждала дедушку, – мрачно произнесла Розелла.

Филипп наклонился вперед.

– Если бы я только не поторопился с глупым отъездом из Парижа! Тогда бы мы встретились, и встретились бы в тот самый день, когда я предпочел оставить письмо вместо того, чтобы дождаться вас. Но я полагал, что маленькая школьница, которую сопровождает воспитательница, не больше меня знает о дате приезда Андрэ. В тот момент я оказался в затруднительном положении, так как предложил погостить у меня в деревне приятелю-судовладельцу и его жене, которую я никогда не встречал. Они хотели найти дом в долине Луары, и я не мог больше откладывать отъезд. Примчавшись сюда, я получил сообщение, что они передумали и едут в Прованс.

Филипп весело ухмыльнулся, словно капризы неизвестной дамы не причинили ему неудобств. Розелле его рассказ показался восхитительным. Значит, она оказалась права. Вовсе не умопомрачительное желание снова увидеть Луизу заставило Филиппа в такой спешке покинуть Париж.

– Прованс чудесен, – горячо воскликнула Розелла. – Однажды с дедушкой я побывала в Сент-Тропезе и еще нескольких городах Прованса. Больше всего мне запомнились запах розмарина, лаванды и чабреца, доносившийся со скалистых холмов, черные кипарисы и живой цвет моря. – Я согласна с женой судовладельца и предпочитаю Прованс долине Луары.

– Интересно, почему? – с любопытством спросил Филипп, опершись подбородком на руку. – Не от того ли, что долина Луары для вас означает замок де Луимонт, а замок означает несчастье?

Розелла кивнула.

– Когда я представляю себе карту Франции, один район для меня темнее остальных. Это место, в которое я надеялась никогда не возвращаться. Я не могла даже вообразить, что судьба распорядится столь неожиданно и снова забросит меня сюда.

– Весьма трагично, – произнес Филипп с глубокой серьезностью, – что вам приходится испытывать такую враждебность к одному из самых красивых уголков всей Франции.

– Глазами я вижу здешнее великолепие, – печально объяснила Розелла, но мое сердце настроено против.

– Следовательно, вы ничего не видели по-настоящему, – сказал он, взглянув на Розеллу полупытливо, полузагадочно. – Что связывает вас столь тесно с прошлым? Что делает для вас невозможным посмотреть на жизнь глазами взрослой молодой женщины? Когда вы вырветесь из своей клетки?

Слова Филиппа задели за больное место. Он прав. Розелла – пленница собственных эмоций. Только она одна знает, что башенная комната символизирует все давно ушедшее: любовь, страх, страдания. И держит ее в плену.

– Может быть, я потеряла ключ, – нерешительно проговорила девушка.

Вполне вероятно, что замок будет удерживать ее до дня смерти. Возможно, свобода выбора уже ускользнула от нее. Если стены башенной комнаты когда-нибудь сомкнутся и обрушатся, в минуту своего конца она познает ужас, но не удивление.

– Не думаю, Розелла.

Девушка медленно подняла голову, отбросила назад упавший на лицо локон и взглянула в глаза Филиппу. Сердце потеплело от искренней веры в ее силы, прозвучавшей в его голосе. Неужели в Филиппе она нашла человека, которому можно по-настоящему доверять? Человека, к которому можно обратиться, как к надежному другу?

Только сейчас Розелла заметила, что пока они разговаривали, день подошел к концу, уступив место чудесному вечеру. Небо стало бледно-лимонным, а на каждом дереве зажглись разноцветные фонарики. Девушке показалось, она могла бы остаться в этом тихом саду всю ночь, слушая доносящуюся издалека музыку, вдыхая аромат цветов.

Она робко улыбнулась Филиппу.

– Вы даете мне поддержку.

На его лице отразилось удовольствие.

– Это хорошо. Я рад.

Все вокруг них пришло в движение. Гости выходили из нижнего сада, снова направляясь на лужайку перед особняком. На фоне пастельного неба возник силуэт Луизы. Она стояла на верхней ступеньке, украшенной флажками лестницы.

– Ах вот вы где, Филипп. – Ее голос прозвенел легко и радостно, неестественность тона резанула слух Розеллы. – Невеста и жених уезжают. Пойдете проводить их?

Розелла встала вместе с Филиппом. Луиза болтала с ним, когда втроем они влились в поток гостей, направлявшихся к экипажу новобрачных. Собралась веселая возбужденная толпа, и в лучах заходящего солнца из дома вышли новобрачные. Клодин, переодевшаяся в дорожный костюм изумрудно-зеленого цвета, словно прелестная маленькая птичка бросилась вперед поцеловать в обе щеки свекровь. Ближайшие друзья обняли ее и расцеловали, и в последнюю очередь она повернулась к отцу. Себастьен попрощался с матерью, пожал множество рук, но его глаза беспокойно метались по толпе.

Розелла отпрянула назад, стараясь скрыться за другими гостями, ведь она прекрасно знала, кого он искал. Но когда Себастьен и Клодин сели в карету, он оказался как раз с той стороны, где стояла Розелла. Она бы попятилась еще дальше, но Филипп воспользовался давкой и обвил рукой талию девушки. Себастьен приказал отправляться, сгорая от нетерпения положить конец маханию платочками и бросанию лепестков. Под стук копыт четверки вороных, радостные крики и аплодисменты молодожены отправились в свадебное путешествие.

Экипаж проехал в нескольких футах от Розеллы, и Себастьен увидел ее. В темных глазах мелькнуло обещание, что между ними ничего не кончено, и неважно, как она будет бороться против этого. Потом Розелла в последний раз поймала восторженный взгляд Клодин, и карета скрылась за деревьями.

– Я отвезу вас домой, – бесцветным тоном произнес Филипп.

Розелла повернулась к нему и поняла, что он разгадал значение прощального взгляда Себастьена. И она поняла еще кое-что: ее надежды на дружбу с Филиппом потерпели крушение. Он хотел большего, чем дружба, и не собирался уступать Розеллу Себастьену или кому-то другому. В его планы входило завоевать ее только для себя.

Никогда еще замок не казался таким мрачным и пустым. Розелла осознала, что раньше надеялась на мимолетные встречи с Себастьеном, каждый раз получая крошечное вознаграждение за то, что сознательно избегала столкновений, которые могла бы подстроить так легко.

Она раздумывала, сколько часов прошагал он по комнате в ночь перед свадьбой, зная, что любовь к ней становится все сильнее вместо того, чтобы уменьшаться. И не важно, что он пытается сдержать свои чувства. Розеллу по-настоящему встревожило то, что Себастьен словно внезапно забыл о своих твердых принципах. Он отбросил в сторону здравый смысл и осторожность, танцуя с ней у всех на виду. Ей оставалось только надеяться, что Себастьен станет больше обращать внимания на свою молодую жену, чем в первые недели после приезда Розеллы в замок. С другой стороны, он может вернуться, твердо решив возобновить осаду. Эта мысль напугала Розеллу. К тому же, замок предупредил ее о надвигающейся беде.

Иногда при случайных встречах в саду или на лестнице Маргарита в своей отстраненной рассеянной манере сообщала новости о молодоженах.

– Себастьен покинул Швейцарию. Они с супругой отправились в Баден-Баден. Правильно, Софи? – сказала она однажды утром, повернув голову к младшей дочери.

– Нет, мама. В Германии они были на прошлой неделе. А сейчас на две или три недели остановились в Люцерне.

– Ах, да. – В голосе Маргариты прозвучала нота разочарования, как всегда, когда дочери чем-нибудь действовали ей на нервы. – Так много путешествуют. Туда, сюда, повсюду.