Нежеланная дочь

— Приходил Константин Владимирович, — все-таки проясняю момент, но о том, что мы ни словом не обмолвились про мальчика, приходится промолчать.

— Легендарный папа Филиппа Лебедева снизошел до нашей школы? — идеальные брови коллеги взлетают вверх.

— Легендарный? — переспрашиваю я, немного не понимая, чем же так прославился бывший муж.

— Извините, я забыла, что вы не в курсе… — Ольга Васильевна тушуется, вспомнив, что я недавно в их коллективе.

— Просветите меня, пожалуйста.

Классный руководитель 5-А молчит. Я знаю, что Ольга Васильевна не болтлива. О том, что Дарина — моя дочь, знает до сих пор только она и учитель начальных классов.

— У нас, — начинает говорить коллега, — давно ходят разговоры про Лебедева. Все о нем слышали, а видеть никто не видел, — осторожно подбирая слова, говорит коллега. — Вы первая.

«Еще бы сто лет его не видела!»

— На собраниях родителей Филиппа тоже не бывает? — спрашиваю, чувствуя укол совести, потому что сама не была ни на одном собрании дочери.

— Нет. Евгения Александровна дала четко понять, что она и ее муж очень занятые люди. Их ребенок одет, обут, а остальное уже наши проблемы. Ее номер телефона указан, но она никогда не отвечает, поэтому мне приходится слать ей сообщения. А вот читает их она, или нет, я сказать не могу.

«Видимо, читает. Раз Лебедев явился в школу».

Звонок на урок прерывает наш разговор. Жду, когда в класс зайдут дети. Дарина даже не смотрит на меня. Маленькая партизанка! Зато Филипп часто хлопает своими длиннющими ресницами, косясь в мою сторону. Останавливаю на нем взгляд, и ребенок замирает. Наклоняю голову, показывая, что я обязательно буду его проверять, и ребенок вытягивается, становясь еще выше. Большинство одноклассников не дотягивают до его роста. Опять мелькает мысль, что не одно сердце будет разбито, стоит им только повзрослеть, и я выхожу из кабинета.

* * *

— Мам, а что ты Фильке сказала? — прямо с порога кидает в меня вопрос Дарина.

— Какому Фильке? — отдаю сумку дочери и снимаю сапоги. Ноги просто гудят.

— Нашему Фильке! Лебедеву!

— А, — тяну, наконец, понимая о ком идет речь. — А что?

— Ну, интересно же! — никак не может угомониться дочка.

— Почему у него не спросила?

— Он не говорит, — Дарина обиженно дует губки. — Даже мальчишкам не говорит! А нам всем интересно! Его сегодня даже Ольга Васильевна похвалила!

— Вот как? За что?

— Он на уроке тихо сидел. Прям как мышка.

— А что, обычно не сидит?

— Не-а. Ну, мам, ну скажи! — просит дочь.

— Дарина, вот как ты объяснишь ребятам, откуда ты узнала? Ты ведь сама не хотела, чтобы твои одноклассники знали, кто твоя мама.

— Не хотела. Со мной тогда никто дружить не будет, — вздыхает дочь.

— Почему?

— Потому что все будут думать, что пятерки мне ставят потому, что ты попросила.

— Глупости какие! Я же не буду за тебя писать контрольные.

— Нет. Но все равно. Мам, ну скажи мне хотя бы! — Дара никак не может успокоиться.

— Да, ничего я ему не сказала. Просила быть осторожным и не бегать.

— Ну, мам! — Дарина мне не верит. — А что он тогда так важничает?

— Хочется, наверное. Ты ела?

— Ага.

Кажется, дочка разочарована. Большой секрет Филиппа Лебедева оказался не таким уж грандиозным. Не знаю, что там могли напридумывать дети, но все оказалось слишком банальным.

— Папа не звонил?

— Не-а, — отвечает Дарина, продолжая витать в облаках.

— Ты мне поможешь на кухне?

— Конечно! — тут оживает моя помощница.

Скоро придет Сережа. Хочется приготовить ужин и хоть немного отдохнуть. Достаю из морозилки котлеты. Почти каждые выходные мы ездим к маме. Сережа крутит фарш, а мама с Даринкой лепят огромное количество котлет, которые потом плавно переезжают в нашу морозилку. «Мне одной много не надо, а с твоей работой и готовить некогда! А так картошечку сварили, салатик нарезали, и ужин, считай, готов!» — с благодарностью вспоминаю ее слова.

Дарина заканчивает салат, а я накрываю крышкой тушеные овощи.

— Ну, и что там Лебедев? — спрашивает муж, когда мы остаемся одни.

Даринка только что ускакала. Что ты — ей звонят уже второй раз!

— Да нормально, — отвечаю, поставив Сереже чай и печенье. Сажусь рядом и, не задумываясь, что делаю, тяну слоеное печенье в рот. — Успеваемость средняя, даже чуть ниже, я бы сказала. Живой, активный ребенок, который предоставлен самому себе.

— Полина, я про старшего, — улыбается Сережа.

— А ты знаешь, про него ничего нет, — вспоминаю, что по документам в семье Лебедевых числился один ребенок. Ведь у Кости уже был сын, когда мы поженились. — Насколько я помню, мальчик родился вне брака, но мать сама заявила, что семья ей не нужна. Она хотела только забеременеть и помахала ручкой, получив желаемое. — Я до сих пор не могу понять, как можно было так поступить, но у каждого свои цели в жизни. — Она погибла в автомобильной аварии, а бабушка мальчика обратилась за помощью к Косте. От признания им отцовства женщина почему-то категорически отказалась (вроде как: таково было желание умершей), а от материальной помощи — нет. И, по крайней мере так было раньше, Костя ежемесячно переводил ей какую-то сумму, а самим воспитанием мальчика занималась бабушка.

— Хм. Странно, конечно. Но вообще-то я спрашивал, тогда уж, про самого старшего, — поясняет муж.

— Про Костю что ли? — громко удивляюсь и кошусь на двери, чтобы Даринка меня не услышала.

— Да.

— Без понятия, что там с ним. Надеюсь, это был единичный визит в школу, и я его больше не увижу.

Для меня оказалось большим сюрпризом узнать занимаемую им сейчас должность: заместитель главы администрации Кировского округа. Как-то даже и не ожидала, что бывший муж так высоко прыгнет с места обычного экономиста. Видимо, женитьба на правильной, как говорила Анна Захаровна, девушке принесла свои плоды. Хотя мне до сих пор не понятно, что руководило им при выборе школы для своего сына, если только, конечно, он не планирует занять депутатское кресло и войти в городской совет. Тогда такая «близость к народу» многое объясняет.

Глава 4

Первая четверть и каникулы прошли без особых происшествий. Обычные рабочие моменты, к которым, не скажу, что привыкаешь, но начинаешь относиться проще. Про визит бывшего мужа я почти не вспоминала. Признаюсь, что в самом начале, заходя в здание школы, каждый раз оглядывалась по сторонам, боясь столкнуться с пристальным взглядом серых глаз. Но дни шли, а Лебедев не появлялся. Наверное, я права: его нынешний статус и положение не оставляли времени на бывшую жену и дочь, которая и раньше была не нужна. И можно выдохнуть, что все останется так, как и прежде.