Нежеланная. Книга вторая. Панна и Смерть
Шрифт:
– Где Гирдир?
Что ж это такое приключилось, что глазастый лучник не приметил своего товарища? Гирдир выступил из тени и хмуро посмотрел сначала на Мельцу, потом на Ягина:
– Чего орёшь? Случилось что?
– Случилось! Ведьма сбежала!
Мельца вздрогнула, и оба кметя вдруг повернулись к ней.
– Выйдем! – Ягин махнул в сторону улицы, но Гирдир покачал головой.
– Мне Лютовид её стеречь приказал, – быстрый кивок в сторону Мельцы, – тут говори.
– А что говорить-то?! Помог ей, видать, кто-то. Все три косточки вырыты из земли,
– И что, сама?
– Да почём мне знать?!
– А метла?
– Метла на месте. Сумку ведьмину атаман с собой забрал.
– Искать её надо.
– Надо, конечно! Да как мы её без Лютовида поймаем?
– Да она ж едва живая! Ты ж видал, что с ней атаман сделал!
Гирдир снова взглянул на Мельцу. Она же стояла и боялась шелохнуться. Сбежавшая ведьма – это очень плохо.
– Что мы теперь людям скажем?.. – Гирдир, наконец, отвернулся и по-мальчишески взъерошил волосы.
– Да плевать на людей! Что мы атаману говорить будем?! Он же с нами такое сотворит…
– Так, далеко она уйти не сможет. Надобно в разные стороны людей пустить. А Сальбьёрг что говорит? Ты почему с ним не посоветовался?..
Ягин вдруг замялся, бросил на Мельцу странный взгляд и, кажется, немного покраснел.
– Тут такое дело… Они там с вдовой где-то уединились… Короче, найти его не можем. Теперь уж либо его разыскивать, либо ведьму.
– Проклятье! – Гирдир саданул кулаком по стене и тоже посмотрел на Мельцу.
Снова она была чьей-то обузой. Снова мешала. Решение пришло само собой. Быстро и легко:
– Ты за меня не бойся. Ступай ведьму искать. – Мельца уверенно кивнула своему охранителю. – А я отправлюсь к Злотичне. Может, там ипат ваш.
Гирдир неуверенно мялся у порога.
– Ты бы одна не ходила. Темно уже… Да и атаман с меня кожу живьём сдерёт, когда узнает, что одну оставил.
– Я ему не скажу. Вы, главное, ведьму найдите. Со мной уж ничего не случится. Сам посуди, кто в такую погоду из дома выглянет? Не мешкайте, идите.
Видать, её уверенность и кметям передалась. Они благодарно кивнули и так быстро убежали, словно и не было их тут.
Мельца же отбросила грязную тряпку, вытерла руки и задула одинокую свечку. Тут же сумрак окутал всё серой вуалью. Страшно стало. Что-то в этом неверном свете было жутким, угрожающим. Будто враг невидимый где-то притаился и выжидает, посмеиваясь над глупой добычей. Мельца сглотнула и расправила плечи. Не добыча она больше. Рука коснулась кинжала, спрятанного под платьем. Его нежная сталь уже привычно ласкала кожу. Вот её защитник. С ним ничего не страшно.
С этими мыслями она ступила за порог и тут же оказалась облита холодной сверкающей водой. Зубы застучали, а кожа покрылась мурашками. Наверное, Лето позабыло, что сейчас его пора. Перепрыгивая через лужи, Мельца добралась до калитки и со всех ног припустила к дому Злотичны. Прохудившиеся туфли тут же промокли, и теперь в них неприятно хлюпало.
Весь хутор вдруг начал казаться Мельце пугающим существом. Свет в окошках нигде не горит. Голосов людских не слышно.– А-а-а, атаманова зазноба… На свидание к нему бежишь?
Мельца испуганно обернулась. Возле покосившегося забора, что отделял хутор от леса, стоял Антип. Даже в сером сумраке видно было, как безумно его взгляд бегает по сторонам. Глаза дико вращались в глазницах и никак не могли остановиться на чём-то одном.
– Антип? – Мельца осторожно сделала шаг к торговцу. – Что случилось? Что ты здесь делаешь?
– Мне-то можно… А вот ты почему ночью по улице одна разгуливаешь?.. Атамана порадовать решила?
Мельца остановилась, не решаясь подойти ближе. Торговец выглядел как-то странно. Вроде и он, и не он. Лицо Антипа, а в глазах – злоба. И язык заплетается. Пьяный…
– Не знаю, о чём ты, но…
Антип резко её перебил:
– Не будь дурой, Мельца! Все заметили, как он на тебя смотрит!
– Антип, ты о чём? – Мельца повторила ещё раз и сощурилась от холодных дождевых капель, которые так и норовили попасть в глаза.
А Антипка её и не слыхал будто. Словно Чёрт его телом овладел. Продолжал покачиваться пьяно и размахивать бутылью.
– Злотична вон всё гадала, чем ты его так приворожила. Неужто щель у тебя какая-то особенная? Чего это атаман тебя ей предпочёл?! Видать, хорошо ты его обслужила!
– Антип! Ты сам не ведаешь, что говоришь!
Мельца бросилась к торговцу, тряхнула его за плечо и попыталась вырвать бутыль из рук. Обидные слова метко попадали в душу, но она пыталась не замечать боли, которую они причиняли.
– Чего ж это не ведаю?! Всё ведаю! Я видал, как он на тебя пялился, когда впервые увидел и лечить собрался. Да не будь меня рядом, он тебя прям еле живую и поимел бы! А в Дауфурнотт?! Это ты, слепая, ничо видеть не хотела! Да он же пока на тебя глядел, видать, в голове пару раз оприходовал прям на столе!
Боль от хлёсткого удара укусила ладонь, голова Антипа резко откинулась назад. И Мельца с удивлением поняла, что снова замахивается. Антип нелепо всхрапнул, как лошадь, и уставился на неё:
– Это я, понятно?!
Мельца замерла с занесённой для нового удара рукой. Отчаянье и боль во взгляде торговца были так хорошо ей знакомы, что она бессильно опустила руку. И в самом деле, чего это она?! Как её только ни называли. Подумаешь, теперь вот и Антипка. Старый добрый проходимец…
– Что – ты?
– Это я Черупку отпустил!
Какая ещё Черупка? Не живёт такой в Пеплицах. Мельца замерла. Великий Созидатель… Он же о ведьме говорит! Она схватила торгового за грудки и встряхнула:
– Что ты наделал?!
– Это не она хутор изводила, ясно?! И атаман твой ей поверил!
– Нельзя было её отпускать! Что же ты, глупенький, наделал? – Мельца убрала руки от Антипа и покачала головой: – Это же ведьма… Нельзя…
Она не знала, что теперь делать. Кмети ведьму уже вряд ли изловят. А вдруг мстить начнёт? Она же никого не пощадит.