Нежелательные элементы

Вероятно, избежать этого нельзя, решил он. Старшие возлагают надежды на молодежь и одновременно боятся ее, с полным на то основанием. Со Снайменом мы схватились так, что не разнимешь, и он полон праведного гнева! Быть может, он считает, что я замахиваюсь на слишком уж многое, что его медицина законна, а моя — нет.

Ну, ничего не поделаешь!

Он повернулся в своем вращающемся кресле, резко откинулся на спинку — она даже уперлась в край письменного стола — и невидящими глазами уставился в окно. Тут никаких сил не хватит. Вчера они сняли собаку с операционного стола живехонькой, с прекрасной циркуляцией и отличным кровяным давлением. Все было отлично. За исключением того, что собака околела.

Он поглядел на маску колдуна в простенке между окнами и вспомнил, как Джованни потянулся ее потрогать. Бедный малыш! Жив он еще? Больные с атрезией трехстворчатого клапана остаются в живых годами. Остаются в живых. Его состояние пока относительно неплохое. Но тем не менее смерть приближается к нему так же неумолимо, как охотник, подкрадывающийся с ружьем к оленю, который, ничего не подозревая, стоит на залитом солнцем холме…

Триш.

Он часто думал о ней, пока они с Мулменом проводили свои эксперименты. Что бы она сказала, узнав о его попытках разработать методику операции, которая может сохранить жизнь ее сыну? Осветилось бы ее грустное лицо улыбкой?

Ты прекрасно знаешь, она давно уехала в Италию.

Тем не менее, подчиняясь внезапному порыву, он взял телефонный справочник.

И, К, Ка, Ко, Коблер, Колмен. Вот. Коултер. «Коултера, аптека» — и адрес. Он смотрел дальше. Домашнего адреса не было. Родители Триш жили где-то в Ньюлендсе. Они переехали? Умерли?

Он надавил на клавишу селектора.

— Соедините меня вот с этим номером, — сказал он Дженни и продиктовал его. — И постарайтесь соединить по-человечески. В прошлый раз ничего не было слышно.

— Извините, профессор, — кротко сказала она.

Через полминуты она позвонила.

— Аптека Коултера, профессор.

Женский голос повторил:

— Аптека Коултера. Доброе утро.

— Здравствуйте. Могу я поговорить с мистером Коултером?

Секундная пауза.

— Извините, но мистера Коултера у нас нет.

— Но ведь это же аптека Коултера?

— Да, но это просто… просто название. Соединить вас с мистером Слоуном, управляющим?

— Будьте так добры.

Четкий суховатый голос произнес:

— Слоун слушает. Чем могу быть вам полезен?

— Видите ли, я пытаюсь разыскать мистера Коултера.

— Мистера Коултера? — снова секундная пауза. — Извините. Ничем не могу помочь, сэр. Я здесь всего полгода и мистера Коултера не застал…

— Может быть, предыдущий владелец…

— Аптека принадлежит фармацевтической фирме, сэр. Мы сохранили название по традиции… Фирма большая, с сетью аптек. Возможно, с тех пор, как господин Коултер продал ее, здесь сменился десяток управляющих.

— Ах, так…

Неужели так легко кануть в небытие? И тебя могут вычеркнуть из книги жизни с той же легкостью, как из телефонного справочника. Так что останется только фамилия, уже ничего никому не говорящая, просто удобный код для людей, которых ты никогда даже не видел.

Придет день, и кто-то скажет: «Извините. Деон ван дер Риет здесь больше не живет».

— А ваши служащие? — не отступал он. — Может быть, кто-то из старых служащих его помнит?

В энергичном голосе появился оттенок раздражения:

— Не думаю, сэр. Все они работают здесь меньше года.

— А, ну тогда конечно…

Голос вдруг изменился:

— Хотя подождите. Может быть, этот… Не вешайте трубку.

— Хорошо.

Прошло несколько минут. Наконец в трубке зашуршало.

— Вы слушаете? Я вспомнил, что рассыльный… старый цветной, служит тут давно. Так он сказал, что мистер Коултер после того, как продал аптеку, будто бы переехал в Германус. Правда, он не уверен.

— Германус? Отлично. Большое спасибо…

— Не стоит.

И короткие гудки, намекающие, что занятое субботнее утро мало подходит для подобных звонков.

Справочник загородных телефонных станций. В Германусе никакие Коултеры не значатся.

Вот так. След потерян. Ничего сделать нельзя. Но разве это объяснит или развеет тоскливую горечь, которая вдруг поднялась в нем, обиду и боль, такую же острую, как в тот далекий день, когда он узнал, что Триш ушла из его жизни и никогда не вернется?

Он яростным рывком повернулся в кресле к столу. Отвернув манжету, посмотрел на часы. Без четверти десять. Общая конференция с кардиологами в больнице в десять. Затем, если не считать завтрашнего утреннего обхода, весь конец недели у него свободен. При условии, что не случится ничего неожиданного. Во второй половине дня он играет в гольф, так что пообедает в гольф-клубе.

Он снова взглянул на часы, хотя не прошло еще и минуты. Ходьбы до больницы семь минут, еще полторы минуты — до конференц-зала. Но лучше войти загодя. Он не любил опаздывать — это значило подавать дурной пример.

Совсем собрался идти и медлил.

А, черт! Возьми себя в руки! Ты не романтичный мальчишка. Ты взрослый человек со взрослыми обязанностями. Выбрось все это из головы. Забудь ее. Сейчас же!

Когда он проходил мимо Дженни, его лицо ничего не выражало. Он отдал ей необходимые распоряжения, пожелал приятно провести воскресенье. Затем без излишней торопливости, хотя и быстрым шагом, вышел в коридор.

Почти все уже собрались в конференц-зале. Здороваясь, он прошел в первый ряд, сел, закинул ногу на ногу и хмуро уставился на комочек глины, успевший прилипнуть к носку до блеска начищенной туфли, пока он шел сюда.

Напротив, рядом с Питером Мурхедом, сидела девочка. Темноволосая, темноглазая, с землисто-бледным лицом, будто никогда не бывала на солнце. Она сидела неподвижно, зажав руки между колен.

Деон вопросительно посмотрел на Питера.

Питер сказал виновато:

— Это Кэтлин Дженнис, профессор. Не помните? Девочка из Ирландии, о которой я говорил вам в прошлом месяце. Родственница моей жены. Ее племянница.

Услышав свое имя, девочка внимательно посмотрела на Деона. На бледном лице глаза казались черными, как два уголька, на впалых щеках залегли черные тени, словно кто-то провел по ним пальцем, выпачканным в саже.

— По заключению кардиологов у нее только одно предсердие с аномалией легочно-венозного кровообращения, — сказал Питер. — Она из Килкенни, ее смотрели в Дублине и Лондоне, но тамошние врачи не берутся оперировать такой дефект. Сестра Джиллиан написала нам, а мы посоветовали привезти Кэтлин сюда. Вы обещали, что взглянете на нее. У нас в кардиологическом отделении ей сделали повторную катетеризацию и сегодня должны сообщить результаты.