Нежить или Таинственные существа
Шрифт:
Уложила я спать детей, сама сижу рядом в темноте. Такой на кухне шум был, долго нечисть не уходила, затем дверь стукнула, и наступила тишина. Я выскочила на улицу, там никого не было.
На следующий день я пошла на работу вечером и видела огненный шар на краю деревни. Сначала он висел низко над домом, потом исчез. День спустя я позвонила в редакцию местной газеты. Приезжали уфологи и делали снимки того места, где я видела летающую тарелку.
И в том же году за клубом я и другие жители видели НЛО: оно было уже не огненным шаром, а круглой большой тарелкой с огненными шарами разного цвета. В это время в клубе шёл фильм “Интердевочка”.
Один мальчик открыл дверь в зал и позвал всех смотреть. Целых полчаса мы глядели на тарелку, потом она медленно поднялась в небо и улетела.»
Хотя активные действия полтергейста закончились, исследователи из Томска застали в доме и на месте образования “круга” немало аномалий. Уфолог В.Сивцов подвёл итог:
«В уфологии
События, случившиеся в 1870-71 годах на хуторе Измайловском Уральской области, были столь необычны и сенсационны, что слухи о них дошли до членов Оренбургского отделения Императорского Географического общества. Владельцу хутора Василию Щапову пришлось потрудиться над обстоятельным описанием:
«Исполняя вашу просьбу относительно сообщения о происходивших и происходящих ещё и в настоящее время чудесах, я прошу только извинить, что рассказ мой выйдет, может быть, не так связен и последователен, но за то, что он верен и не вымышлен, ручаюсь и выставляю свидетелей, которые подтвердят всё это.
Начну с того, что 16 ноября я, возвратившись из Илецкого городка на свой хутор, узнал от своих семейных и служащих, что во время моего отсутствия, именно с 14 на 15 ноября, т. е. накануне воскресенья, около 2 часов ночи началось совершаться что-то необыкновенное. Именно, как они рассказывали, сначала их испугал сильный стук в стену кулаком, потом вызывающий стук по стеклу наружного окна, выходящего к лесу; затем они явственно слышат, что у них над головами, т. е. на потолке, кто-то пляшет, и так эта пляска была отчётлива и натуральна, что первое время они подумали, что это продолжает потешаться наша стряпка Марья, которую жена моя, ради шутки, чтобы развлечь ребёнка, в этот вечер заставила поплясать в комнате. Оказалось, однако, что стряпка спит, а стук, повторявшийся время от времени, и пляска не прекращались до утра. На следующую ночь, рассказывали они, около 11 часов такая же история повторилась снова. Несмотря на то, что все служащие в нашем доме (до 6 человек) были собраны и оцепили дом, строго следили, не шутка ли это какого-нибудь чудака или мошенника, но все их наблюдения и даже выстрелы из ружья около дома не повели ни к чему; стук в стену, в окно и пляска с небольшими перерывами — всё продолжались по-прежнему, так что и эту ночь они провели почти без сна.
Я слушал их рассказ довольно равнодушно и насмешливо, будучи ещё с малолетства очищен, так сказать, от всяких суеверий, и дал это почувствовать своей жене, упрекнувши её за это; а также дал им в то же время слово, что если эта история повторится при мне (чего жена моя пожелала, обидевшись за мой упрёк), то я берусь объяснить им то явление, происходившее, по моему мнению, от причин каких-нибудь, конечно, естественных, а не по наваждению дьявола, на которого они теперь сваливали всю вину.
Часов в 10 вечера, когда все пошли спать, и я в это время, лёжа на кровати в смежной с жениной комнате, спокойно читал книгу, как стук в окно довольно осторожный, а вслед затем действительно пляска на потолке подняли меня на ноги. Ещё несколько минут спустя раздаётся сильный стук кулаком в стену. Я не знал, что подумать. Трудно было допустить, чтобы это какой-нибудь негодяй решался третью ночь сряду и без всякой цели тревожить нас, наверное зная, что я дома (я приехал часа в 2) и что ему это не пройдёт безнаказанно, тем более что накануне делались, как я сказал, выстрелы. Кроме этого, пристально наблюдая в окно, я при всём старании ничего не мог заметить. Оставалось думать одно: что это какой-нибудь сумасшедший, который как-нибудь ловко укрывается, и с этой мыслью я с ружьём и в сопровождении других отправился к наружной восточной стене, обращённой к лесу. Подошедши к ней, мы все, к общему нашему удивлению, услышали, что стук кулаком раздался подле нас, но только теперь он уже слышался нам изнутри, тогда как находившиеся в комнате все единогласно утверждали, что они явственно слышали стук снаружи. Я и сам, взошедший в дом, действительно убедился в этом, когда снаружи мать-старуха ставила кресты на завалину. Перед таким загадочным явлением я уже спасовал, потому что ничего не нашлось такого в моей голове, чем бы можно было объяснить себе это.
После этого, около часа спустя, и всё прочее прекратилось: уже ничего не было слышно, и мы уснули. Я знал только, что это не иллюзия слуха, не галлюцинация, а что-то такое необыкновенное, что все меня окружающие окрестили “чертовщиной” и с чем, как ни грустно это было, я должен был согласиться хотя бы на время.
В следующие затем ночи было тихо, хотя изредка и повторялись некоторые штуки, так, например, раз вечером без всякой причины запрыгал диван, и раздавался где-то за стеною стук, похожий на падение куля с мукой, но всё это было как-то неопределённо.
Но вот 20 декабря приезжает ночевать ко мне один знакомый
и, слышавши раньше о происходящих чудесах, сильно интересуется услыхать что-нибудь подобное: а так как я сказал, что до этого всё было тихо, то я и не мог ручаться за успех, но всё-таки в виде опыта прибегнул к искусственному вызову этого явления, именно, заставивши свою стряпку Марью, женщину очень весёлого характера, поплясать в комнате, что она и исполнила. Хотя и не было никакого основания думать, что это явление имеет какую-нибудь связь с пляской, однако через час или полтора, к общему нашему удивлению, представление началось с теми же самыми явлениями, с тою только разницею, что вместо пляски на потолке теперь раздавалось барабаненье, сначала в стену, а потом в окно, и очень тактичное, и нельзя также сказать, чтобы однообразное, по временам с сильным стуком в стенку, продолжавшимся до 12 часов.На следующий вечер, т. е. 21 числа, тоже около 11 часов, ко всему прежнему присоединилось ещё дикое уканье, раздававшееся, по общему заключению, в трубе, а потом самопроизвольное летание разных вещей, например, валенок, ботинок и т. д., лежащих на полу и стремительно взброшенных к потолку или с силою ударяющих в дверь, в стену и т. д.; при этом замечено, что иногда летающая вещь издаёт шипенье, или вдруг из-под кровати взмётывается что-нибудь из чёрного белья, например, сорочка, и, падая на пол, покрытый кошмами, производит стук, как бы от падения тяжёлого тела.
Под Новый год собирается у меня несколько человек моих знакомых, и все они крайне интересуются слышать наши чудеса. С вечера, разумеется, наша Марья отплясала предварительно, как следует, а потом, часов уже около 2 мы улеглись спать и созерцали наши чудеса часов до 4, опять разразившиеся в очень резкие трели по стеклу окна в комнате жены и переходившие даже на стеклянную дверь в самой комнате. Тут мы снова проверили и убедились в странности явления, что стук, раздающийся в стену, во-первых, совершенно похож на удары кулаком, во-вторых, находящимся снаружи слышится изнутри, а находящимся в комнате — снаружи. Стук этот переходит на разные предметы в самой комнате и явственно чувствуется рукою, когда приложить её к стене, к стеклу или, например, к железной кровати, на которой спит моя жена. Слышались и уканье, и разнообразные звуки у окна, в доме мычания, рычания и т. п. То кто-то ломится в дверь, запертую на крюк, или ни с того ни с сего вдруг какая-нибудь вещь, например, платок, или что-нибудь из обуви поднимается с пола или печки и с силою ударяется куда-нибудь в сторону. В этот вечер жена моя, которая, правду сказать, не из трусливого десятка, видела явственно в окне просунувшуюся между ставнем руку величиною, по её словам, как у десятилетнего ребёнка, совершенно чёрного цвета, но с красными ногтями, или, как она говорит, с просвечивающими, т. е. когда вы поднесёте вашу руку к зажжённой свече, то цвет ваших ногтей именно будет таков.
В этот же вечер на том же месте окна она видела два каких-то отростка, если так можно выразиться, т. е. вроде больших пиявок, но, когда она торопливо позвала меня из другой комнаты подивиться на это чудо, видение уже скрылось.
Могу уверить, что она в это, как и в остальное время, находилась совершенно в нормальном состоянии и что вообще она ни к каким болезненным припадкам не предрасположена.
8 января, когда у меня ночевали двое знакомых и когда особенно барабаненья по стеклянной двери были отчётливы, жена увидела шар, вылетевший против неё, в углу, из-за изголовья другой кровати, на которой лежала её мать. Цвета он, по её словам, был тёмно-малинового и не светящийся, т. е. не издающий от себя света, но только прозрачный и очень походил на надутый гуттаперчевый шар, какие обыкновенно бывают в продаже; величиною в первое время появления был он с чайную чашку, а потом начал повёртываться на одном месте, увеличился в объёме до величины чайного блюдечка и с этим вместе стал снова опускаться вниз подле стены и уже из-под кровати (только в меньшем размере), устремился на неё, вследствие чего она не выдержала и со слабым криком упала в обморок. В это время её мать тоже подтвердила, что она видела что-то красное, промелькнувшее мимо неё, и что вместе с тем она увидала уже, что моя жена, опустившись с кровати, лишилась чувств. Всё это произошло, разумеется, моментально, так что мы и не успели заметить.
До этих пор было ещё сносно и даже забавно смотреть и слушать все эти штуки, но с этого вечера, т. е. с появления этого, как сказано в письме Географического общества, знаменитого шара, мы уже враждебно стали относиться к этим явлениям, потому, например, что этот проклятый стук в окно жениной комнаты 9 января раздался уже днём, часов около трёх, когда жена легла отдохнуть, и после того в тот же день начал преследовать её всюду; так, например, когда она сидела на диване за чаем, забарабанило рядом с ней по ручке дивана, и когда я сел на её место, то стук перешёл опять рядом с ней на клеёнку дивана, и т. д.; даже раздавался в шкафу, куда она ставила посуду, или когда выходила в кладовую, и там её преследовал. Понятно, что все мы взволновались, тем более, как она говорила, что хотя, собственно, и не боится этого стука, но что при этом она чувствует слабость и сильный позыв ко сну.