Нежный бар
Шрифт:
Я попрощался с ребятами из «Пабликанов». По многим причинам в этот раз было намного тяжелее сказать «прощай», чем много лет назад.
— Когда ты вернешься? — спросили они.
— Не скоро, — сказал я печально.
— Не пропадай на этот раз.
— Я не пропаду, — пообещал я. — Не пропаду.
Я пообещал редакторам сдать статью про Манхассет к концу недели. Перед тем как сдать ее, осталась еще одна вещь, которую мне нужно было сделать. Одно последнее интервью. Мужчина
Я позвонил ему и сказал, что пишу о своем родном городе и о том, как он изменился навсегда.
Он не захотел разговаривать. Репортеры уже писали о его отце, и большинство из них все переврали. Они даже его фамилию напечатали неверно. Я пообещал, что по крайней мере это я сделаю правильно. Я умолял его встретиться со мной. Он вздохнул:
— Хорошо. Где?
Я назвал несколько ресторанов в Порт-Вашингтон. Я предложил греческий ресторан Луи. Я называл места возле его дома, места подальше. Он замолчал. Я тоже замолчал.
Наконец он сказал:
— Есть место, куда мы любим ходить с друзьями.
— Говорите.
— Помните то место, где раньше были «Пабликаны»?
БЛАГОДАРНОСТИ
Как и ее автора, эту книгу не раз спасало большое количество необыкновенных людей.
Прежде всего, Слоан и Роджер Барнетт. Их любовь и щедрость, когда все только начиналось, сделали большое дело. Когда эта книга существовала только на уровне идеи, они познакомили меня с Морт Джанклоу, архангелом литературных агентов, который сразу же понял, какую мысль я пытаюсь донести. Он принял меня с распростертыми объятиями, вдохновил меня — и потребовал, чтобы я написал заявку на книгу. Более того, он объяснил мне, как это делается, — я навсегда его должник.
Морт Джанклоу направил меня к Джеффу и Трейси Смит, Нику и Норе [108] «Водяной Мельницы». Они вырезали для меня цитаты из Сомерсета Моэма и повесили у меня над компьютером, который позволили мне поставить в их пустом домике у воды. Там, наблюдая, как на пруду тает снег, я написал черновую версию своей книги.
Пока я гостил у них, я писал статьи в газету, бесчисленное множество раз приезжал в Манхассет и брал интервью почти у всех людей, появившихся на этих страницах. Приношу огромную благодарность Бобу Полицейскому, Атлету, Кольту, Далтону, ДеПьетро, Дону, Джорджетте, Джо Ди и Мишель. Они, как и многие другие завсегдатаи «Пабликанов», провели долгие часы, подтверждая или корректируя мои воспоминания и помогая мне восстановить разговоры давно минувших дней. Они также разрешили мне использовать
их настоящие истории и настоящие имена. (Только три имени в книге были изменены: Лана, Магдалена и Сидни.)108
Ник и Нора — семейная пара из романа «Худой человек» Дэшила Хэмметта, по которому был снят одноименный фильм, поставлены радиопередача и бродвейский мюзикл.
По мере продвижения работы над черновиками я показывал их группе внимательных и вдумчивых читателей. Джеки Григз, Билл Хастед, Джим Лок, Макграу Миллхейвен, Джим Ньютон, Эмили Нанн и Эми Уоллас — каждый из них помог мне по-своему, и эта помощь оказалась очень существенной. Выражаю особую благодарность профессору Гарварда Джону Стауфферу, который предоставил мне список редких старинных мемуаров, которые следовало прочесть, а потом сидел со мной в своем кабинете в студенческом городке длинными зимними вечерами и объяснял мне, что такое американские мемуары. Это были одни из самых приятных часов в моей жизни.
С самого начала мои редакторы в «Лос-Анджелес таймс» — Джон Кэрролл, Дин Бакет и Скотт Крафт — поддерживали меня в моем начинании и даже предоставили мне отпуск для написания книги в совсем не подходящий для них период. Я никогда не смогу до конца их отблагодарить.
В один особенно беспокойный момент мне посчастливилось встретиться с главным редактором «Гипериона», Биллом Шволбе, который направил меня в нужное русло, прочитав мне краткую лекцию об «архитектуре» повествования. Еще одна поворотная встреча с редактором «Лос-Анджелес магазин» Китом Раклисом, Его Величеством Мастером, помогла мне в конце концов закончить мой труд.
На стадии проверки фактов представитель Йельского университета Дори Бейкер и декан колледжа Сэйбрук Лиза Коллинз были добры, милы и неутомимы. Именно такие люди олицетворяют Йель.
На протяжении всего этого пути меня подталкивала, наставляла, поддразнивала, обучала, изумляла и редактировала невероятно волшебная Питернелль ван Арсдейл, мой редактор из «Гипериона». Такая же изысканная и мелодичная, как ее имя, она сделала две вещи, которые не удавались никому: она заставила меня поверить в свою историю и продолжать писать.
И, наконец, моя мать. Она честно и удивительно старательно ответила на сотни моих вопросов. Она позволила мне описать некоторые из ее самых тяжелых дней и поделилась со мной семейными дневниками, фотографиями, кассетами и письмами за многие десятилетия, без которых эта книга не стала бы возможной. Кроме того, когда я терял ориентир, она была моим маяком, напоминая мне о словах, о простых словах. Я обязан ей появлением этой книги, так же как и своим появлением на свет.