Нежный взгляд волчицы. Замок без ключа

— Конечно, нет, — сказал Сварог. — Сначала несколько часов занимался здешними архивами, потом полетел на землю и поднял на ноги всех: Багряную Палату, все три монашеских Братства, мэтра Анраха, а для пущей надежности — и тайную полицию, она ведь, как давным-давно сказано, ближе всех стоит к населению…

— И всех озадачили исключительно наведенными снами?

— Конечно, — сказал Сварог. — По-моему, это главное сейчас…

— И ничего не добились? Иначе непременно упомянули бы…

— Ничего, — вздохнул Сварог. — Все в один голос твердили: последние колдуны и колдуньи, умевшие наводить сны, исчезли лет дести назад — и трудами той же Багряной Палаты с Братствами, и в силу того самого закона… Который никто пока не сформулировал четко и не дал ему научного названия, но он, безусловно, действует: по каким-то неизвестным нам причинам число владеющих магией уменьшается и уменьшается. Конечно, нельзя ручаться, что исчезли абсолютно все. Где-нибудь в глухомани мог затаиться один, а то и несколько. И теперь выполз на свет, если строить версии — скажем, его подкупила Лавиния Лоранская, чтобы качественно помотать мне нервы. В точности так, как в свое время нам с Яной пытался помотать нервы Радиант — о чем Лавиния, конечно, не знает. Однако тот же отец Алкес такую версию решительно опроверг. Он сказал: никто никогда не слышал о колдуне, способном навести сны на человека, находящегося на другой планете. А у меня ведь все началось на Сильване… А последовать за мной туда колдун с Талара не смог бы — вот этого отец Алкес не знает, а я знаю в силу должностей…

Канцлер понятливо кивнул. Чтобы колдуны и черные маги, которых припекло на Таларе, не смогли бежать на Сильвану (а сильванские, соответственно, на Талар), давно уже, с момента первых рейсов на межпланетные корабли для земного народа установили аппаратуру, надежно таких субъектов выявляющую.

— В общем, все говорили одно: те, кто умел наводить колдовские сны, исчезли лет двести назад, — он вымученно усмехнулся. — Правда, тайная полиция кое-что добавила: в последующее время, когда на земле не знали точно, что таких колдунов больше не осталось, этот прием порой использовали против соперников в грызне придворных клик: обвиняли кого-нибудь в том, что он скрытый маг, навел на короля или королеву злые чары или злые сны. Ну, а у тайной полиции, как легко догадаться, всегда находились убедительные доказательства. Такая уж публика. Специфическая. Не сердитесь, Канцлер, но поставь я перед ними такую задачу, они бы в два счета доказали, что вы — затаившийся черный маг, сколотили на земле колдовскую банду, которая намеревается превратить меня в суслика, сжечь Латерану, воду в реках отравить. И свидетелей было бы предостаточно, и материальных улик…

— Ну, на что же тут обижаться? — спокойно сказал Канцлер. — Тайная полиция — контора и в самом деле весьма специфическая…

Сварог продолжал:

— А потом Интагар сказал, что эта практика исчезла лет сто назад. Отнюдь не по душевному благородству придворных интриганов или распространению прогресса и материализма. Попросту, когда об этом от восьмого департамента узнал принц Диамер-Сонирил, страшно рассердился и заявил нечто вроде: в то время как изо всех сил стараются, чтобы черной магии на земле стало меньше, эти интриганы поддерживают в умах убеждение, что некоторые вымершие практики по-прежнему процветают. И распорядился немедленно пресечь, тогдашний глава Багряной Палаты приказ с удовольствием выполнил. Пресекли эту практику остро и жестко. С тех пор прошло примерно полторы сотни лет, но никто больше о насылателях снов не слышал.

— Ну, в таком случае… — сказал Канцлер мягко. — Может быть, просто-напросто обратиться к врачам в тот срок, какой они назначили?

— Не думаю, — сказал Сварог. — У меня появились некоторые соображения. Хотите послушать?

— Еще бы!

— Я решил поставить нечто вроде эксперимента, — сказал Сварог. — Позавчера остался ночевать в Хелльстаде. И там этих клятых снов не было! Только самые обыкновенные. На Сильване сны были, в Империи и на земле приходят постоянно, а вот в Хелльстаде их не было!

Канцлер немного подумал, вертя в руке давно погасшую трубку.

— Марлок на это, пожалуй, ответил бы, что один-единственный факт ничего еще не доказывает, что нужна серия опытов.

— А что мне мешает эти опыты поставить? — сказал Сварог. — Скажем, ночую по такой системе: Империя-Латерана-Хелльстад, и повторяю это раза три. Если окончится с тем же результатом, Марлок не сможет ни к чему придраться — получит серию…

— Что-то в этом есть… — сказал Канцлер. — По крайней мере, эксперимент этот не отнимет ни малейших трудов и на ваши служебные дела не повлияет: ночью вы все равно спите, и не случилось пока что ничего, заставившего бы кого-то из нас бодрствовать и ночью. Что же, попробуйте. Это, безусловно, интересно. У вас есть еще какие-нибудь идеи?

— Не знаю, идея ли это, или что-то другое… — сказал Сварог. — Я о Белой Волчице, которая меня в эти сны, можно сказать, впускает регулярно и исправно, как вышколенный швейцар. Почему бы не предположить, что она существует в реальности и за всем этим стоит Королева Волков…

Канцлер рассмеялся — искренне, но нисколько не обидно.

— Вот это как раз и прекрасно показывает, что человек вы все же нездешний, — сказал он. — Я как-то никогда не интересовался раньше, не видел нужды… В мире, откуда вы пришли, были книги, которые читал едва ли не каждый ребенок, а потом, подросши, отбрасывал навсегда и переключался на другие книги, более подходившие подростку, юноше, взрослому?

— Конечно, — сказал Сварог. — Превеликое множество. Почему — были? Они наверняка и сейчас есть… — он чуточку помрачнел. — Если только тот мир (он поймал себя на том, что уже не говорил «мой», его мир был здесь) не доигрался до ядерной войны…

— Вот видите. Вы читаете наши книги?

— Иногда, — сказал Сварог. — Очень редко. Времени нет на чтение — не то, так это, не там, так сям…

— И уж в детские, конечно, не заглядывали. А детей, читающих сказки, у вас нет — мне хочется думать, пока. Значит, все здешние сказки прошли мимо вас. А я детстве увлекался, знаете ли. И, едва зашла речь о Королеве Волков, сразу вспомнил… Есть не такая уж тоненькая книжка, одна из любимых детских: «Медведь в золотой короне». Самое занятное, что сначала это был ученый труд, лет пятьсот назад написанный одним из книжников Ремиденума. Изложенный, конечно, замысловатым и напыщенным устным слогом, который не то что дети малые, но и мы с вами стали бы читать только по большой обязанности. Вам попадались на земле подобные трактаты?

— Много раз, — сказал Сварог. — Иногда по служебным делам приходилось в них копаться, а не просто слушать изложение от книжников. Ученый слог — это, действительно, такая засада… Но у них до сих пор полагается писать именно так — ради соблюдения «высокого духа истинной учености», понимаете ли…

— У наших ученых порой тоже, — фыркнул Канцлер. — Так вот в свое время эта книга попала в руки одному из наших видных педагогов — и по-настоящему увлекла, он увидел в этом фолианте великолепное детское чтение. Изрядно его сократил, за счет длиннейших витиеватых фраз, которые порой можно заменить одним-единственным словом, переписал все живым, увлекательным языком, как раз доступным детям, — и с тех пор она остается одной из любимых детских книг, и не только для самых маленьких. — Он улыбнулся чуть смущенно. — Я в три года просил матушку вырвать одну картинку, которой просто-напросто боялся — а годика через три уже попросил восстановить, тогда уже не пугался картинок с мифологическими чудищами. И дети у меня в свое время ее обожали… — Он словно расслабился на миг, взгляд приобрел некоторую мечтательность, затуманился, но быстро стал прежним Канцлером. — Мы отвлеклись… В общем, эта книга — полная энциклопедия всевозможных царей, королей и прочих верховных правителей животного мира. Медвежий Король, Тюлений, Король-Олень, Царь Каталаунских Тигров, Правитель Степных Антилоп, Жабья Царица, Лебединая, Царевна Жемчужниц, Принц Журавлей… Всего тридцать с чем-то мифологических персонажей. И о каждом — немало сказок. Некоторые сказки пришлось убрать из книги для самых маленьких — эротика, понимаете ли. Добрая половина этих властителей обоего пола умела принимать человеческий облик и заводила романы с людьми. Старинные сказочники из тех времен, когда сказки предназначались не для детей, а для взрослых, эти романы описывали очень откровенно. В вариант для подростков эти сказки вернули — но все равно чуточку урезав. Есть и полный текст, взрослый, опять-таки адаптированный нашими литераторами — знаете, есть люди, которые и в старости будут перечитывать любимые сказки детства, и не обязательно в старости…

— А подростки, особенно девочки, порой ухитрялись раздобыть насквозь взрослый вариант… — кивнул Сварог.

— Они и сейчас ухитряются, — с некоторой грустью сказал Канцлер. — Эти девчонки нынешние… Так вот, к чему я вас подвожу, попутно выкладывая побольше информации, которой вы не знали. Все без исключения помянутые в книге «короли», «королевы», «цари» и «царицы», на четырех лапах или крылатые, или плавучие — исключительно мифологические создания. Сказочные персонажи. Все. Это давным-давно установлено совершенно точно. И не только благодаря усилиям любознательных книжников. Иные персоны, чертовски любознательные, обладали к тому же достаточно большими возможностями: парочка земных королей, титулованные дворяне и ученые лары, даже один император в старину. За последние тысячелетия было установлено совершенно точно: все персонажи, помянутые в книге, — мифологические, сказочные. Вот, кстати. Один пример касается непосредственно вас. На Таларе с незапамятных времен кружили рассказы, что в Хелльстаде обитает Змеиный Царь. Такой же исполинский змей, как прочие, но в золотой короне, и он гораздо умнее всех остальных. Внесете полную ясность, как король Хелльстада?

— Легко, — сказал Сварог. — Нет никакого Змеиного Царя. Уж я бы знал… Только обычные глорхи, а они, если забыть о размерах, самые обычные змеи, лишь самую капельку умнее гадюк и ужей. Возможно, кто-то когда-то однажды прослышал, что в Хелльстаде обитает Лотан, отсюда и пошли сказки…

— Вот видите. Никаких «царей» и «королев» нет. Только обычные вожаки звериных стай — а у змей, некоторых видов птиц, у рыб и таких вожаков нет. Как нет их, кстати, у каталаунских тигров, сильванских львов и медведей на обеих планетах…

— А Королева Волков здесь при чем? — спросил Сварог.

— А при том, что она тоже значится в книге. И рассказ о ней сопровождается типовым для многих ее «коллег» набором сказок, когда страшных, когда лирических. Тех, в которых она оборачивается красивой девушкой и крутит любовь с молодыми пастухами или охотниками. Финал опять-таки стандартный, в зависимости, должно быть, от вкуса былых сочинителей: либо кладом одарит, либо загрызет в конце концов или, по крайней мере, на всю оставшуюся жизнь в лютую тоску вгонит. Ну да, конечно, крестьяне в местах поглуше, каталаунские лесовики, охотники, не обязательно сельские, до сих пор в иных из этих персонажей всерьез верят. Как часть городских простолюдинов — в Крысиного Короля. Но мало ли во что люди верят… Верили до самых недавних пор, что в Ямурлаке обитают огненные птицы. В самом прямом смысле огненные — целиком сотканные из огня. Столько россказней о них ходило… А потом ваши отряды прочесали Ямурлак, уничтожили всю нечисть, кроме пары-тройки окопавшихся в самых глухих уголках, — но вот огненных птиц, как мне известно, не встретили. Хотя среди верящих всерьез был король Урдино Смелый, три экспедиции в Ямурлак отправлял, денег потратил кучу и людей погубил немало. Правда, не любознательность им двигала — он, прагматик чистой воды, рассчитывал огненных птиц на войне использовать, услышал от кого-то, что они легко поддаются дрессировке — и загорелся. Но какая разница, что им двигало, если огненных птиц все равно нет? Если выдастся свободное время, прочитайте интереса ради «Медведя в золотой короне» — конечно, полный взрослый вариант. Сами убедитесь, что ваша Королева Волков ничем не отличается от других сказочных персонажей…