Нежный защитник
Шрифт:
Имоджин была поражена до глубины души. Неужели он подумал, будто она намекает на то, что он ее недостоин? Она вспомнила, как называла его ничтожеством. Неужели он и правда стесняется своего происхождения? Хорошо бы… Хотя какой в этом прок? Это имело значение только до свадьбы, а теперь он все равно владеет Кэррисфордом — с титулом или без него.
— Кстати, я кое-что вспомнила. — Она отцепила от пояса ключ. — Лучше вам держать его у себя, милорд. Мне некуда его спрятать.
— И ни слова благодарности за мои подарки? — обиженно проговорил он, машинально играя ключом.
—
— Но они все равно не удовлетворяют изысканных запросов леди Кэррисфорд? Придется мириться с тем, что есть. Видишь ли, я не собирался жениться так скоро. И непременно постараюсь приобрести для тебя что-то более подходящее.
— Не надо, — отмахнулась она, — у меня достаточно своих…
— …когда ты наконец соизволишь распечатать свою сокровищницу, — сухо заключил он. — Но ты могла бы позволить мне преподнести тебе утренний подарок… — он многозначительно посмотрел ей в глаза и закончил: — утром после первой брачной ночи.
Утренний подарок было принято дарить, но в то же время он как бы являлся подтверждением тому, что жених остался доволен своей невестой и не жалеет о проведенной с ней ночи. Она честно намеревалась ему не перечить, но вовсе не была уверена, что сможет его удовлетворить.
И Имоджин отвернулась к королю, чтобы прекратить этот неприятный разговор.
— Я хочу поблагодарить вас, сир, за столь своевременную помощь.
Король вымыл руки в ароматной воде и подставил их придворному, чтобы тот вытер их полотенцем.
— Я приехал сюда, как только до меня дошли вести о вашем несчастье, леди Имоджин. Но боюсь, я мог бы опоздать, не позаботься вы о себе сами.
Подали первое блюдо, и король выбрал самый соблазнительный кусок дичи, чтобы лично угостить невесту. Имоджин с тоской уставилась на свою тарелку. Несмотря на то что за весь день она не проглотила ни крошки, ей не хотелось даже думать о еде.
— Вы очень высоко цените лорда Фицроджера, сир.
— Он надежный друг, — просто ответил король, наслаждаясь дичью, — а в наши дни это большая редкость. Он сумеет позаботиться о вас. Как вкусно приготовлена эта птица!
Нужна ей эта забота! Тем не менее Имоджин ответила:
— Он очень умелый человек. — При этом она имела в виду не только праздничную трапезу, но и все остальное.
— Да, лучше и не скажешь! — рассмеялся король. — Он очень умелый. Он даже убивает с отменным умением!
Это окончательно отбило у Имоджин аппетит. Она видела своими глазами, как умело убивает Фицроджер, и поняла, что имеет в виду король. Простую и незатейливую резню, без намека на рыцарские честь и милосердие.
— Сир, я не могу не удивляться тому, что лорд Фицроджер до сих пор не был обручен с другой дамой, — заметила она и с трудом проглотила кусочек дичи.
— Чему же тут удивляться? Еще совсем недавно он был безземельным рыцарем, и вдобавок его считали бастардом. Он и тогда был моим другом, но я ведь тоже не имел земли. Можно считать, нам с ним повезло, леди Имоджин. И с землей, и с женами. — Он приветственно
поднял свой бокал, и Имоджин заставила себя вежливо улыбнуться.Час от часу не легче. Значит, она была не так уж далека от истины, считая Фицроджера ничтожеством. Осторожно покосившись в его сторону, Имоджин убедилась, что он занят оживленной беседой с соседями. Ах, как бы ей хотелось узнать побольше о его прошлом!
— Для безземельного рыцаря он добился весьма значительных успехов, — вполголоса сказала она королю.
— Для безземельного бастарда, леди, он добился более чем значительных успехов, причем исключительно благодаря своему мечу. Он получил рыцарские шпоры в награду за проявленную доблесть, а потом много лет служил наемным солдатом и участвовал в великом множестве турниров. Вам в мужья достался самый отважный воин нашей эпохи.
Имоджин снова украдкой посмотрела на своего мужа. Ее не удивила эта похвала. Она не сомневалась, что Тайрон Фицроджер с блеском выполнит все, за что ни возьмется.
— Вот почему я хотел укрепить его положение в этой части страны, — продолжал Генрих. — Он явился сюда с приказом навести порядок в Кливе и заключить союз с вашим отцом. Но все вышло еще удачнее.
Имоджин возмутило столь небрежное отношение к гибели ее отца и всему, что за этим последовало, но она понимала, что король смотрит на происшедшие события исключительно с точки зрения своей выгоды.
Успел ли Фицроджер встретиться с ее отцом до его смерти? Вполне возможно, и отец вовсе не был обязан ставить ее об этом в известность.
— Если моему мужу придется сойтись в поединке с Уорбриком, — осторожно спросила она, — есть ли надежда, что он победит?
— Вы имеете в виду схватку один на один? Это всегда в руках Господа, леди Имоджин, но над Таем еще никому не удалось взять верх с тех пор, как он стал мужчиной.
— А сколько ему лет? — Ей совершенно необходимо было это знать.
— Двадцать шесть. — Короля явно позабавил этот вопрос, и он добродушно улыбнулся: — Наверное, мне следовало выразиться более точно. Его никто не побеждал с восемнадцати лет.
— А кто же тогда победил его, сир?
— Я, — ответил король. — Тогда-то мы и познакомились.
Имоджин возила кусок дичи по тарелке, обдумывая то, что услышала о своем муже.
Двадцать шесть лет — и он уже самый отважный воин эпохи.
Непобедимый в поединках, умелый и опытный командир.
Она назвала его ничтожеством. Она бросила ему вызов.
Она вынуждена будет сделать это вновь, если он попытается нарушить условия их договора.
Она содрогнулась от страха, и он тут же обернулся, как будто почувствовал его.
— Ты совсем ничего не ешь, Имоджин. Тебе нужно подкрепиться.
Опасаясь насильной кормежки, она поспешно засунула в рот кусок цыпленка с шафраном, прожевала и проглотила его, несмотря на бешеное сопротивление упрямого желудка.
Он слегка нахмурился и положил свою теплую руку поверх ее — холодной, как лед. Это не подействовало — она показалась себе плененной рабыней и поспешила отдернуть руку. Он налил вина в бокал и подал его Имоджин.