Незнакомец из подсознания. Книга 1

Игорь свернул во двор, но вскоре догнал ребят. На плече у него вместе с рюкзаком болталась гитара.

Бабье лето только начиналось. Лишь листва, слегка тронутая красками осени, выдавала её скорое приближение.

Остановившись на поляне, ребята побросали портфели, уселись на пакеты из-под “сменки”. Кто-то завалился на траву и смотрел в небо, щурясь от яркого света.

Гоша раскрыл рюкзак. Слепящие блики заметались по жестяным банкам.

– Пацаны! Налетай!

– Ого! Пивко! – обрадовался Илья. – Где взял столько?

– Почистил холодильник, пока родичи на даче. Потом скинемся – верну.

Девушки, сбившись в стайку, демонстративно шептались и хихикали, стараясь привлечь внимание рядом сидящих парней. Зоя учила троих, таких же двоечников, как она, незаметно списывать. Вика рассказывала, как строчила шпоры на коленке. Илья делился планами на поступление…

Опустошив банку пива, Гоша подстроил гитару и заголосил: “Я пью до дна за тех, кто в море…”

Постепенно присоединились другие. Парни вошли в раж и, перекрикивая друг друга, проголосили ещё пару песен.

– Алк, давай теперь ты, – комсорг протянул гитару.

Все стихли, с изумлением наблюдая, как тонкие девичьи пальцы изящно переставляют аккорды и перебирают струны. Негромкий, но чистый голос завораживал неподражаемым бархатным оттенком.

Под романтическое пение Олег с Машей потихоньку удалились. Остановившись за ветвистым кустом, они пытались скрыть объятия, но редкая листва предательски выдавала.

Время летело, никто за ним особо не наблюдал. Старшеклассники наслаждались свободой.

– Ребят, а где Ирка? – вдруг спохватился комсорг, озабоченно оглядываясь. – Она что, в классе осталась?

Никто не припомнил, чтобы разговаривал с Ирой по дороге. Компания зашумела.

Мамочки с колясками поспешно сворачивали в сторону, издалека завидев пьяных, нецензурно бранящихся парней. Сгорбленный старичок пытался сделать замечание – бесполезно, его мнение никого не интересовало. Опираясь на трость, он засеменил своей дорогой, сетуя, какая наглая молодёжь нынче пошла, не то что в прежние времена.

– Слушайте! А хорошо, что этой громилы с нами нет – она бы донесла про пиво, – попробовал успокоить компанию Олег.

– Да-да, и про то, что вы с Машкой за кустами целовались, – с усмешкой добавил Илья.

– Те чё, больше всех надо? Видел и молчи!

Долговязый Олег пошёл на Илью, бывшего на голову ниже. Толкнул в грудь.

– Оборзел?! – подвыпивший парень, потеряв страх, толкнул качка в ответ.

Какое-то мгновение они стояли друг против друга, раскрасневшись от внезапно вспыхнувшей злобы, потом сцепились и упали на траву.

Одноклассники окружили борцов, криками и свистом, поддерживали то одного, то другого. Когда инцидент перерос в нешуточную драку, бросились разнимать. Растащили.

Оценив, что парни выпустили пар и не собираются продолжать, Игорь вернулся к прежней теме.

– Предлагаю объявить Ирке бойкот, чтоб знала как отбиваться от коллектива, а то – строит из себя.

Со всех сторон послышались одобрительные возгласы.

– Больше никто к ней не подходит и не разговаривает. Понятно?!

Растянувшись по парку, агрессивно настроенные одноклассники обсуждали предстоящую травлю одиночки.

Алла не вступала в разговоры. Она твёрдо решила не участвовать, следуя собственной установке – всегда быть на стороне жертвы.

4

На следующий день, войдя в класс, Ира почувствовала недобрые взгляды. Никто не ответил на брошенное ею: “Привет!”

Сосед по парте демонстративно, не сказав ни слова, пересел.

В дверях появился Фёдор Яковлевич с журналом подмышкой.

– Ну что, товарищи десятиклассники! Хорошо вчера погуляли? – начал с порога классный руководитель. – А куда смотрел комсомольский лидер, интересно знать? Ваше счастье, что Анна Степановна освободилась только к концу урока, а Татьяна Васильевна и вовсе заболела, так что математики всё равно бы не было. Пока об этом массовом побеге с уроков известно только учителю по географии и мне. Но, если такое повторится – вызов на педсовет вас вместе с родителями неизбежен.

После его пламенной речи со счастливым финалом напряжение спало. Класс оживился. Литература пошла по обычному плану.

Но ни на этом, ни на других уроках к Ире никто не обращался. Те, с кем она пыталась заговорить, с презрением отворачивались.

На длинной перемене Алла не увидела её в столовой. А вернувшись в класс, нашла одиноко сидящей за партой: голова упала на руки, плечи конвульсивно дергались – одноклассница беззвучно рыдала.

– Не плачь. Всё образуется, – стала уговаривать Алла, гладя Иру по голове: когда-то так успокаивали её саму – помогало.

– За что они так со мно-о-о-ой? За что-о-о-о? – прерывисто дыша, повторяла Ира. – Я никому не донесла, что все сбежа-а-али. Сказала, что сама опоздала на урок, а когда при-при-шла – в классе уже никого не было.

Немного успокоившись, но всё ещё хлюпая носом, она добавила:

– Мне нельзя было с вами… Географичка опоздала, потому что долго беседовала с моим отцом… Он приходил в школу выяснять у учителей, выходят ли у меня пятёрки по предметам.

Алла с облегчением вздохнула.

– Я с ними поговорю.

На следующем уроке к ней подсел Игорь.

– Против всех пошла? – прошептал он.

– Отвали, придурок! – сухо бросила Алла.

Тому повезло: года три назад она откровенно “послала” бы. Поначалу подростковый возраст кидал из стороны в сторону. Сама не понимала, как в ней уживаются противоположности – хорошо воспитанный домашний ребёнок и уличная оторва с арсеналом похабных словечек. Алла лишь знала, что по-другому самоутвердиться и выжить среди сверстников тогда было невозможно. В старших классах желание становиться девушкой, а не пацанкой, взяло верх. “Подзаборные” привычки начали постепенно уходить, уступая место более цивилизованным, диктуемым воспитанием. И всё же, паинькой Алла, определённо, не была.

– Ответишь, – не унимался Игорь.

– Хм, угрожаешь?

– Нет – разбираюсь.

– Она плакала. Я стала успокаивать, хотела выведать, что она географичке сказала. Представляешь – ничего. Ирка не виновата. Просто ей нельзя было с нами.

– Ну, знаешь ли, каждый может придумать.

– Не буду ничего доказывать. Знаю только – она не придумывает, надо отменить бойкот.

Учитель строго посмотрел в их сторону.

– Федяев! Хватит на уроке шуры-муры разводить! Быстро пересел за другую парту!