Незримая

Для верности я представил, как мы контролировали потоки псионики через наши импланты. Высший пилотаж — пройти по самой кромке, и не сжечь мозги. Сейчас можно было ограничений не придерживаться, и я раскрылся на полную.

И у меня получилось… Поток через всё три нижние чакры аж засвистел, будто я и вправду вывел на предельную мощность имплант псионика.

* * *

Открыв глаза, я даже не сразу понял, что это за чёрная труха сыпется у меня сквозь пальцы. Вместе с ней в ноздри ударил запах палёного, в носу засвербело, и я чихнул.

А впрочем, это был довольно приятный запах дров, будто кто-то баню затопил. Ага, здесь, в Кубве.

Очухавшись, я вскочил и отряхнул ладони. От «уголька», которого я вот так кровожадно сожрал, и вправду осталась только кучка золы.

— Ничего личного, — буркнул я, поворачиваясь лицом к следующему, более грозному противнику.

Вывертыш был уже близко, буквально проплавив проход в стене. Он задел дерево, и оно вспыхнуло, как спичка. Огненный вихрь, внутри которого угадывались контуры демона, двигался ко мне.

Через разлом в стене проскочили ещё «угольки» и понеслись в мою сторону. Слегка размяв шею, я повёл плечами и шагнул вперёд.

Как становится сильнее Одержимый? Да скорее всего он просто жрёт энергию из всего вокруг. Значит, и мне надо так делать.

Дела божественные, говоришь?

Ближайший «уголёк» хотел прыгнуть на меня, но я вытянул руку и хлестнул по его разуму чётким приказом: «Ко мне!» Тот, заскулив как-то по-щенячьи, попытался затормозить, проехался задницей по камням… и моя ладонь воткнулась ему в шею.

Одним мгновенным залпом я вытянул из него энергию, и почерневшая голова просто осыпалась. Меня тряхнуло от такого прилива сил, но я шагнул вперёд, и перехватил уже следующего. Он уже осыпался в моей руке, когда я вытянул ладонь к другому.

А можно делать это на расстоянии?

Когда мне под ноги осыпался ворох углей, прилетевший по инерции, я понял, что можно. Другие «угольки» будто поняли, что лучше со мной не связываться, и, обогнув меня по широкой дуге, так и продолжили прыгать вниз.

Мои чакры кипели от огненной бури, всё плыло перед глазами, окрашиваясь в пламенные цвета. Даже Вывертыш впереди окрашивался в разные оттенки красного и оранжевого.

Я покачивался от пьянящей силы, и мне требовалось время, чтобы распределить её и не повредить свой же организм.

«Тим», — голос Эвелины снова ворвался в моё сознание, — «Уходи. Так будет лучше».

— Ага, — захрипел я, делая шаг вперёд, — Щаззз!

Я улыбнулся уголком рта. Теперь Вывертыш передо мной был всего лишь лакомым куском энергии. И если подобраться поближе…

Вывертыш вдруг стал расти в размерах, и вместе с его рёвом меня обдало дикой яростью. Все мышцы свело, до того мощный был его ментальный удар, и я понял, что парализован.

А потом в мою сторону двинулся огненный вал, заполнивший половину небосвода надо мной, пожирающий деревья и плавящий камни прямо в мостовой.

— Твою ж… псину, — вырвалось у меня.

Кажется, я слегка поторопился. Этот противник мне ещё не… уф-ф-ф… по… ух… зуба-а-ам! Подпитав энергией верхние чакры, чтоб вернуть контроль над телом, я кое-как вырвался из ступора, развернулся и, сделав два шага, прыгнул вниз.

Даже сквозь защитную ауру мага я почувствовал жар, ударивший в спину. Силён, зараза! В этот момент я понял, что с Вывертышем биться, это как войти в горную реку и пытаться ковшиком бороться с потоком воды.

Мой полёт длился всего пару секунд, но я успел сложить пальцы и сказать «ярость пса». В этот раз я полностью отдался трансформации, и крышу пагоды пробил уже в образе «уголька». Правда, легче мне от этого не стало — удар всё равно был довольно мощным.

Я пробил ещё пару этажей и распластался, завыв от боли. Кажется, всё моё звериное тело переломало… Сверху на меня посыпались обломки и крошево, и некоторые прилетали по спине довольно ощутимо. Да тут ещё и по мозгам ударила воля Вывертыша:

«Убить!»

В теле «уголька» приказы Вывертыша были неоспоримы. Я должен бежать и убивать. Всех, кого увижу. Этот мир — наша кормовая база, и я должен… я голоден… мы голодны…

Не придумав ничего лучше, я с рёвом вывернулся обратно в тело человека. И теперь в тёмном помещении эхом раздался уже человеческий стон человека.

— О-о-ох, твою мать… — я перевернулся на спину.

Сквозь дыру в потолке я разглядывал огонь, пышущий где-то высоко в небе. Вывертыш там всё буянит…

Не знаю, насколько действительно он силён, но пока от этой твари лучше просто бежать. Да, кстати, если привести его в тот храм, то он сделает половину разрушительной работы за меня.

— Всё, встаём, — я кое-как развернулся, опёрся на ладони и начал подниматься, подтягивая колени.

Даже для «уголька» высоковатый прыжок оказался… А как они с неба падали тогда? Видимо, чего-то я пока не понимаю в угольковой жизни.

Усилием воли я стал прокачивать свежую энергию через чакры. Во мне куча энергии, и надо накачать ей мышцы, усилить регенерацию. Правда, на это нужно время.

Сердце скакнуло от предчувствия. Я не в лучшем состоянии, и на месте Одержимого я бы сейчас и…

Стремительная тень появилась из темноты сбоку, но я успел выставить руку. Кулак Ключевца воткнулся в мою ладонь, и от силы удара взмыла пыль вокруг, с потолка посыпались камни. Я воочию увидел, как по моим контурам и чакрам пронеслась волна чужой воли — удар Одержимого был подкреплен и ментальным намерением сломать меня.

Но я мало того, что устоял, меня ещё и протащило по полу несколько метров. Моя аура вспыхнула огнём, за мгновение я успел вскочить на ноги, и мы вдвоём скользнули ещё немного и замерли — Ключевец так и застыл с кулаком, воткнутым мне в ладонь. Мой локоть даже не согнулся.

Я тоже стал сильнее…

Рукав Вячеслава задымился, и он, убрав кулак, с улыбкой похлопал по нему, сбивая пламя. Аура вокруг меня так и подрагивала, иногда превращаясь в чистый всполох пламени.

— Недооценил я тебя, Иной, — буркнул Одержимый, — Ты сильнее с каждой секундой. И я не пойму, почему.

Я молча опустил руку и, прищурившись, разглядывал Одержимого. Вообще, ладонь просто верещала о том, как её больно — в неё будто бетонный таран воткнули, и я едва сдерживался, чтобы не зашипеть. Да и после падения я ещё не оклемался…