Нф-100: Трое вне времени

Он внимательно рассмотрел этикетку.

– Да ну, ерунда. К тематической вечеринке, на заказ делали. Я нечто подобное уже видел.

Он решительно отшвырнул мусор подальше.

– Предлагаю прогуляться к тому просвету, посмотреть что там. Есть большая вероятность обнаружить жилые строения.

Александр пискнул дистанционкой, и люк закрылся. Они все вместе пошли на разведку.

Метров через сто лес заканчивался, и перед ними открылся водный объект. Небольшой песчаный пятачок берега был загажен природным и бытовым мусором. На берегу никого не было. На озере, вдалеке, темнели лодки с рыбаками. Жилых построек не наблюдалось.

– Какие будут предложения?
– Саня посмотрел на членов своего экипажа.

– Можно подождать рыбаков. Должны же они причалить, в конце- концов. У них всё и спросим.

– А если они только к вечеру соизволят вернуться?
– возразила Алика.
– Предлагаю вернуться к челноку и попробовать пройти в другую сторону. Мне показалось, что там есть утоптанная тропинка. А всякая тропинка ведёт к людям.

– Если она не звериная.

– Ой, где ты под Москвой зверей видел?

– А ты уверена, что мы под Москвой?

Алька от такой неожиданной мысли только захлопала глазами и осмотрелась вокруг.

– А где по твоему?

– В Сибири, - как само собой разумеющееся сказал Дэн.

– Не говори чушь. В Сибири одни ели да сосны вокруг.

– А здесь что?

Алика опять посмотрела на лес.

– А здесь вон и берёзы есть, - сказала она, но уже не так уверенно.

– Хватит вам, - вмешался Саня.- Идём к кораблю. Здесь действительно пока делать нечего. Попробуем пройтись в другую сторону.

Они вернулись к челноку. Обошли его со всех сторон, и действительно, от поляны в лес вела тропа. Вся тройка решительно двинулась по ней вглубь леса. Щебетание птиц разносилось над их головами. Кроме птиц и жужжания комаров никаких посторонних звуков больше не было. Шли молча. Только звонкие хлопки по щекам, рукам, шеям нарушали тишину.

– Всё, я больше не могу! Они меня совсем съедят, - заныла Алика, в очередной раз хлопая себя по лбу.

– Тоже мне городская барышня, - фыркнул Дэн.
– Иди и смотри в оба.

– Да на что тут смотреть? Мусора вон сколько вокруг валяется. Такое впечатление, что по этой тропе везли мусор на переработку и так и не довезли. Брр, гадость какая!

– Подумаешь, пара банок и бумажек лежит. Это ведь тебе не город, где уборщики постоянно улицу метут. А вот если на речку съездить, так всегда найдётся отморозок, который норовит выкинуть бутылку мимо утилизатора. Что не так?

– Так, - вздохнула Алька, - Но не в таком количестве, как здесь. И уборщики должны работать везде. Я понимаю, что в лесу это делать не так просто. Но вдоль тропы - это ведь вполне реально.

Саня, шедший впереди, остановился.

– Ты чего?
– Дэн врезался в его спину.

– Впереди кто-то есть. Вон там, - он указал на виднеющегося человека, который что-то делал в траве, сидя на корточках.

– Так, я пойду, посмотрю. Заодно узнаю, где мы.

Дэн решительно сошел с тропы и направился к человеку. Тот, заметив приближающегося парня, поднялся в полный рост и настороженно замер. Когда Дэн подошёл поближе, то понял, что перед ним женщина, замотанная в платок, в резиновых сапогах и в ветровке из грубой ткани неопределённого цвета. Возле неё стоял бидон, наполовину заполненный чёрными ягодами. Во взгляде читалась настороженность. Дэн не стал подходить вплотную и остановился на некотором расстоянии от женщины. Алика и Саня остались стоять на тропинке.

– Доброе утро, - начал Дэн.
– Мы немного заблудились. Вы не поможете нам?

– Заблудились?
– удивилась женщина, - Да тут и блуждать- то негде. Вам куда надо?

– В Борковский.

– В Борок?
– уточнила она.- Так тут совсем рядом. Вот по тропинке и идите, она вас прямо туда и выведет.

– А вы можете набрать сейчас службу спасения?

– Кого набрать?
– не поняла женщина.

– Спасателей! Связь включите свою, - Дэн начинал злиться.

– Позвонить что ли надо?
– женщина с опаской посмотрела на него.
– Телефон в посёлке, там и вызовете кого вам надо.

– А сейчас значит никак?

Женщина посмотрела на него, как на сумасшедшего, и покачала головой.

– Спасибо, - буркнул Дэн и поспешил подальше от ненормальной тётки.

Вся троица двинулась дальше по тропе. Женщина, убедившись, что они пошли в нужном направлении и не собираются к ней возвращаться, опять склонилась к кустам черники.

Шли они минут двадцать. Лесок был так себе, заросший кустарником и крапивой. Вдоль тропы валялся все тот же мусор. То тут, то там виднелись черные проплешины от костровищ.

– Господи, в какую глушь мы попали?
– Алика брезгливо держалась в середине тропинки.

– Хм, она сказала, что это и есть Борковский. Может, мы просто мимо космодрома промахнулись?

– Если это так, то мой челнок на помойку надо, - констатировал Саня.- Но я что-то не помню, чтобы вокруг территории космодрома были леса. Там есть пара парков, прекрасные пляжи на берегу водохранилища и оборудованные мостки для рыбаков. И всё! Вот такого безобразия, - он пнул очередную консервную банку ногой, - там и в помине нет.

– Это уж точно, - поддержала Алика.
– Зелёные бы сразу вой подняли.

– Ладно, разберёмся. Сейчас выйдем в город и всё выясним.

Вскоре лес закончился, и перед ними раскинулось небольшое заросшее травой поле. За ним возвышался ряд деревьев, за которыми лежала дорога. За дорогой виднелся посёлок с невысокими и неказистыми домами. Людей на улице было мало. По дороге прогромыхала странная непонятная машина, и ещё проехала пара велосипедистов.

Вся троица вышла на дорогу. На въезде в посёлок стояли старые ржавые ворота, распахнутые настежь. Справа, утопая в ёлках и берёзах, едва проглядывался трехэтажный дом, на крыше которого возвышались большие буквы, из которых складывались слова: "Слава КПСС!"

– Какой Слава?
– не понял Дэн.
– Это что, его дом?

Саня только пожал плечами, и они двинулись дальше. Несмотря на начинающийся солнечный день, вокруг всё было серо и уныло. Дома не радовали своим внешним видом, исключая несколько пятиэтажных строений из красного кирпича, которые ещё можно было назвать приличными. Основная же масса построек выглядела простой и примитивной, да ещё и с облупившейся краской, а кое-где и с трещинами по фасаду. Народ ходил в неприметной, однотипной одежде, на лицах читались озабоченность и усталость.