НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 21

Олег попросил Дэвидсона найти "Дельту". Он хотел забрать свой скафандр и кое-что из мелочей. Они стартовали к Земле в три часа, а в 3:25 Олег вылетел из койки и увидел, как тают в черноте космоса стены каюты. Он успел захлопнуть щиток гермошлема и какое-то время летел, сдерживая дыхание, а звездное небо кувыркалось вокруг него.

"Все - мираж! Все! Теперь уже все! И пусть, пусть, так мне и надо, пусть!" - шептал он в отчаянии. "Ну что ж, наверное, пора умирать", сказал он себе и потянулся рукой к замку шлема. Но тут навалился страх смерти - безобразный, огромный и бесконечный, как космос. Вращая руками, он сориентировал тело и включил ранцевый двигатель.

День четыреста семьдесят восьмой

Олег встал рано утром, когда на небе только начали светиться самые высокие облака. Роща была затянута дымкой, и роса блестела на сизой траве. Олег с удовольствием осматривал новый дом. Полуметровые бревна сруба заросли мхом, нависала над сверкающими окнами мохнатая тростниковая крыша. В гнезде на высокой печной трубе возились аисты…

И тут ему показалось, что над трубой мелькнул светлый дымок. Откуда? Никто не топил… Но, присмотревшись, он понял свою ошибку. Это был не дымок. Где-то далеко медленно опускался парашют. "Кому-то не повезло", подумал он и бросился к вертолету.

Когда Олег подлетел, человек уже успел погасить парашют и возился с лямками. Он был в скафандре и шлеме и стоял спиной, поэтому Олег узнал его не сразу. Он выскочил из кабины и остановился в растерянности:

– Это ты? Откуда? Ты же улетел… Или ты третий?

– Улетел! Кой черт!.. Все мираж… Ничего, ничего здесь нет настоящего, кроме меня, идиота. Поверил, кретин… Миражи, ублюдки, создания, такие, как ты и она!

Олег стоял, опустив руки, не находя слов, а тот, снова отвернувшись и склонившись над парашютом, замолчал. Потом замер, как будто ему пришла в голову неожиданная мысль, и глухим, каким-то чужим голосом сказал:

– Ты уж извини меня, но я не третий. Я первый. И единственный!

Он резко повернулся, взметнул руку с пистолетом, и Олегу прямо в глаза ударила ослепительно алая звезда.

Ветер унес пепел, но обгорелые кости остались. Их пришлось закопать.

Когда он посадил вертолет во дворе, Лена еще спала. Он потихоньку прошел в ванную и долго отмывал руки горячей водой. Ему все казалось, что на ладонях песок и зола, и он продолжал тереть руки щеткой и мылом и думал о том, что проживет еще много лет и каждый день будет пытаться смыть с рук песок к золу…

Сергей Другаль. Экзамен

Нури сидел на дереве, а внизу бесновался и царапал кору какой-то пятнистый зверь. Это продолжалось уже минут десять и стало раздражать Нури. Зверь разбежался, прыгнул. Когти на растопыренных лапах промелькнули в сантиметре от башмаков. Нури поджал ноги, обхватил ствол, наклонился.

– Красивый, - сказал он.
– Но совсем невыдержанный.

Зверь прислушался, рыкнул и полез на дерево. Нури вздохнул, крепче уцепился за сук.

– Нехорошо, ситуацию не учитываешь.

Он сдвинулся по стволу вниз и пнул зверя каблуком в нос. Зверь шлепнулся на спину, вскочил, зашипел и, словно забыв о Нури, кинулся к орнитоплану. Он вцепился зубами в пластиковую оболочку крыла и, урча, стал рвать ее. Крыло судорожно задергалось. Этого Нури стерпеть не мог. Бормоча: "В конце концов, у каждого есть нервы…", он спрыгнул с дерева, подбежал к зверю, ухватил его за шиворот и хвост у самого корня и отшвырнул в сторону. Зверь приземлился на все четыре лапы, взревел, ударил себя хвостом по одному боку, потом по другому и прыгнул…

Нури копался в ящике под седлом, искал флягу, когда из динамика послышался голос дежурного ИРП:

– В чем дело, Нури? Вас не видно, вас не слышно.

Нури потер ладонь:

– Сел на опушке, хотел немного размяться, а тут такой пятнистый, усатый…

– И?

– Инструкцию к повестке помню. Уклонялся. Сидел на дереве. Так он укусил аппарат.

– На дереве!
– мурлыкнул диспетчер.
– Вам помочь?

– Обойдусь.

Нури перевернул зверя на спину, ополовинил флягу ему в пасть. Зверь захлебнулся и открыл глаза.

– Ну вот, - обрадованно сказал Нури, - жив, здоров. Только задумчивый немного.

– Доберетесь сами?
– спросил диспетчер.

– Несомненно. Сейчас взлетаю.

Но взлететь Нури не пришлось. Зверь прокусил-таки пластик, и неперегоревшая глюкоза вылилась на траву, образовав голубую лужицу. Нури стянул рваные края оболочки, наложил пластырь и задумался.

Запаса глюкозы не было. Можно бы, заменив ее сахарным раствором, кое-как добраться до Центра, но сахара тоже не было. Где-то он читал, что если ввести адреналин, то можно какое-то время лететь на почти сухой мышце, но где взять адреналин?

Зверь уже сидел, щуря зеленые глаза.

– Видишь, что наделал, - сказал ему Нури и замер в тихом восторге.

Из леса на поляну трусцой выбежал пегий пузатый ослик, а на спине у него, задевая конечностями за траву, ехал кибер. Его анодированный золотом корпус блестел. Развевалось страусиное, перо на соломенной шляпе. Над головой кибера летал синий с красным попугай и картаво кричал:

– Кибер дурак! Дурак!

Неожиданно кибер дернулся, вскинул манипуляторы пытаясь поймать попугая, и свалился с осла.

– Глупая птица, - поднимаясь, сказал кибер.
– Очень глупая. И не вижу причин для смеха.

– Сейчас, - вздрагивающим голосом сказал Нури.
– Сейчас я просмеюсь и снова стану серьезным.

– Констатирую: кто-то повредил леопарда, - произнес кибер, не глядя на Нури.
– Если каждый будет повреждать животных…

– Два вопроса, - перебил его Нури.
– Во-первых, где ты взял перо? Если каждый будет выдергивать по перу, то страус облысеет и с хвоста. И во-вторых, что тебе леопард, что ты леопарду?

– Перо я нашел в саванне. И по второму: я по совместительству смотритель. И ответствен за благополучие животных. Мне поручена эта работа потому, что я добр и некусаем. Меня даже ногами топтали. И что?
– кибер сделал попытку выпятить грудь.

– Вот именно и что?

– И ничего. Ни одной вмятины.

– Значит, некусаем.
– Нури на секунду задумался.
– За насекомых ты тоже в ответе?

– Об этом распоряжения не было.

– Тогда вот что. Принеси мне меду в сотах. Так, кусочек с ладонь. Здесь должны быть дикие пчелы.