Ни о чем не жалея

Но она понимала, что, если скажет так, экспедицию отца ожидает полный крах. Если же она позволит Рэнду остаться, они получат деньги, в которых отчаянно нуждаются, и реальный шанс на успех.

Мечта отца наконец-то воплотится в жизнь, а это самый бесценный дар, который она когда-либо могла ему дать.

Кейт облизнула губы, машинально отметив про себя, что они дрожат.

– Хорошо, пускай он остается, но при одном условии. Рэнд внимательно посмотрел на нее.

– Каком же?

Кейт попыталась не обращать внимания на то, какой у него теплый, ласковый взгляд.

– Ты будешь держаться от меня подальше. Рэнд покачал головой.

– Прости, но на это я не согласен.

– Если ты намереваешься настаивать на своих супружеских правах...

– Не намереваюсь. Я понимаю, какие чувства ты испытываешь, имея на то полное право.

Кейт нахмурилась. Такого она не ожидала.

– Мне это не нравится, – бросила она. – Но нам нужны деньги. Можешь остаться, если хочешь, но предупреждаю: держись от меня подальше.

Рэнд криво усмехнулся.

– Ты не облегчаешь мне жизнь, Кейт, верно?

Кейт лишь одарила его злобным взглядом. Талмидж улыбнулся и, решив взять инициативу в свои руки, подытожил:

– Хорошо, значит, все решено. А сейчас я уплываю на «Мороту», как мы и планировали.

– Отлично, – согласился Рэнд. – Но мистер Фокс поедет с вами. В Дакаре есть банки, и мистер Фокс сможет обналичить для вас чеки.

Кейт промолчала, глядя на Рэнда из-под ресниц. Она была уверена, что он в этот момент смотрит на Талмиджа, но ошиблась. Взгляд Рэнда, по-прежнему ласковый и нежный, был устремлен на нее.

В голове Кейт прозвучал тревожный сигнал. Боже правый, неужели она до сих пор его не разлюбила? Она полагала, что сумела выкинуть Рэнда из сердца, поскольку получила хороший урок. Кейт в последний раз взглянула в дерзкие темные глаза Рэнда и поспешила взять себя в руки.

С герцогом Белдоном покончено.

И что бы он ни сказал или ни сделал, ничто не сможет убедить ее изменить свое мнение на этот счет.

Глава 22

Рэнд разбил две палатки – одну для себя, другую для Перси, отбывшего на «Мороту», – не в самом лагере, а неподалеку, в маленькой рощице. Ему был прекрасно виден лагерный костер и собравшиеся вокруг него члены экспедиции.

При виде жены боль в сердце, притупившаяся за время долгого морского путешествия, снова напомнила о себе. Как только Рэнд заметил на берегу Кейт, все чувства, которые, как он считал, ему удалось подавить, вспыхнули в нем с новой силой. Захотелось обнять ее, прижать к груди, поцеловать, сказать, как он сожалеет о том, что произошло.

Сейчас он поражался самому себе. Как ему в голову могло прийти опять сойтись с Ханной, как он мог совершить такую глупость и поставить под удар самое дорогое, что у него есть на свете? Но как сказал Ник Уорринг, ни один человек не застрахован от ошибок. И он, Рэнд, совершил страшную ошибку, однако он не позволит, чтобы она разрушила его жизнь... а вернее, не одну, а две жизни – его и Кейтлин. Он сумеет загладить свою вину перед Кейт, найдет способ вновь завоевать ее доверие, чтобы уже никогда больше не потерять его.

Времени у него достаточно. Он будет действовать не спеша, с предельной осторожностью. Это будет нелегко. Терпением он не отличается, а вот решимости ему не занимать.

В последующие две недели Рэнд на собственной шкуре убедился в том, насколько трудное дело затеял. Он заставлял себя держаться от Кейт подальше, встречаясь с ней лишь за трапезой, но лагерь был маленький, и время от времени он помимо своей воли сталкивался с Кейт лицом к лицу.

Однажды он неожиданно столкнулся с ней на тропинке, ведущей от лагеря в джунгли. Кейт стояла, с беспокойством наблюдая за ним из-под густых темных ресниц. Словно прочитав ее мысли, Рэнд ухмыльнулся про себя и, прежде чем Кейт успела слово сказать, произнес то, о чем она наверняка думала:

– Ты следишь за мной, Кейт?

Брови Кейтлин изумленно поползли вверх.

– Я за тобой слежу?! Зачем мне это надо? Рэнд пожал плечами.

– Ты моя жена, и если тебе что-то от меня нужно, ты имеешь право попросить. – Он ухмыльнулся. – Ведь наши с тобой супружеские права равны.

Кейт вспыхнула:

– Супружеские права?! Если ты думаешь, что мне хочется опять заниматься с тобой... такими делами...

– Мне бы очень хотелось, чтобы тебе хотелось. Кейт молчала, внимательно глядя на Рэнда. Прошло несколько томительных секунд, после чего она быстро сказала:

– Я должна возвращаться в лагерь. Не будешь ли ты так любезен отойти в сторону и пропустить меня?

Рэнд не пошевелился. Он так и остался стоять на месте, прислонившись к большому гранитному камню.

Подавив вздох сожаления, Кейт заправила в прическу упавший на лоб рыжеватый локон и сказала:

– Было время, Рэнд, когда мне очень многого от тебя хотелось. Гораздо больше, чем простой физической близости. Это время прошло. – И она попыталась обойти его, однако Рэнд схватил ее за руку.

– Может быть, это время снова настанет. И если это произойдет, тебе не придется меня просить. Я сам дам тебе все, что ты пожелаешь, и даже больше.

– Если ты говоришь о деньгах, мне они не нужны, и ты это прекрасно знаешь.

– Я говорю не о них. То, что я собираюсь тебе дать, идет отсюда. – И Рэнд приложил руку к груди в том месте, где находилось сердце. – Я не сразу понял, что любовь – самое главное в жизни и ее не купить ни за какие деньги.

Кейт промолчала, но на лице ее отразилась целая гамма чувств. Однако уже через секунду она, справившись с собой, выдернула руку и пошла по тропинке.

Прошло еще несколько дней. Вернулись из Дакара Перси и Талмидж и привезли с собой необходимое оборудование, продовольствие и нескольких опытных проводников. Еще до их отъезда Рэнду пришло в голову, что Талмидж может попытаться покинуть остров, прихватив с собой часть найденных драгоценностей, и никогда больше сюда не возвращаться. Именно поэтому он послал с ним Перси. Но похоже, искушение прибрать к рукам ожерелье Клеопатры было для барона слишком велико.

Вместе с Талмиджем и Перси на остров приехал немец, которого звали Макс фон Шнелл, огромный, широкоплечий и широкогрудый детина со светлыми волосами и густыми усами, завивавшимися на кончиках. Рэнду он сразу не понравился: уж очень развязно вел себя.

– Это не я его выбрал, – сказал ему Перси, когда они сидели перед маленьким костерком, разожженным возле палаток. – В основном самые лучшие проводники – это французы. К сожалению, все они уже заняты, а никто не знает остров лучше, чем этот немец. Говорят, фон Шнелл жил на этом острове со своей женой-туземкой вплоть до ее смерти, случившейся два года назад. Он заверил нас, что ему знакомы здесь каждая тропинка и он знает, как быстрее и безопаснее всего подняться на гору.

Вскоре Рэнд и сам убедился, что немец – отличный специалист в своем деле. Местность он знал как свои пять пальцев. Но Рэнду не понравилось, как он смотрит на женщин. Даже Маруба, за определенную сумму охотно развлекавшая всех желающих, похоже, чувствовала себя рядом с фон Шнеллом неуютно.