Ни слова правды

– Шептуны прорвались, коза их задери. Раньше надо было вонючкам поспешать, теперь уж чего, – объяснил происшествие Осетр.

Я был не в настроении вопросы задавать, всему свое время, но о важном поинтересовался:

– Мрассовцев из башни вышибли?

Осетр помрачнел, но ответил ровным голосом:

– Нет, засели крепко, черти! Башня построена так, что там год сидеть можно и хоть от полка отбиваться. Орали нам, что своих дождутся! О как! Мы их с нашей стороны замуровали – пусть сидят до морковкиного заговения. Ай, да ну их, тут другое – измена, прямо в княжеских палатах, вот беда, хуже некуда! Но про то отдельный разговор. Наливай, Кудло, выпьем за Ваську Тримайло, за нового княжеского гридня, держи кошель с золотыми и саблю, принимай почет и знак на грудь.

Осетр с поклоном передал мне золоченую саблю в богатых красных ножнах, инкрустированных эмалью, рубинами и изумрудами, здоровенный кошель, полный золотых, и серебряную гривну [57] на серебряной же цепи, на которой матерого кобеля держать можно. Я с поклоном все это принял. Приятно, когда награда находит достойнейшего из героев, чего там говорить. Выпили еще по одной, да и разошлись. Кудло в караулке захрапел, Осетр куда-то по своим делам заспешил, а я напялил на себя обновы: кошель к поясу привесил, гривну на шею, саблю на пояс – мечу в противовес и пошел к себе.

57

Здесь – нагрудный знак в виде большой фигурной пластины с цепью, надевался на шею, до винта или английской шпильки еще не додумались.

В комнатушке моей все было в порядке, у дверей моих щит кто-то положил. Молодцы ребята, не забывают, и я вас не забуду. Разделся я, повалился в кровать…

И уже привычный голос: «Демоны распределяются по чинам. Первый чин – псевдобоги под предводительством Вельзевула. Второй – духи обмана во главе с Пифоном. Третий чин – демоны-изобретатели под властью Белиала. Четвертый – духи-каратели с покровителем Асмодеем. Пятый чин – демоны-фокусники с князем Сатаной. Шестой – демоны чумы и воздушных болезней под руководством Мерезина. Седьмой – демоны войн и раздоров с вождем Абалдоном. Восьмой чин – демоны-обвинители с властелином Астаротом. Девятый чин – демоны-искусители под руководством Маммона».

Все вышеприведенные сущности до того, как были демонизированы, имели свои собственные истории, достойные отдельного исследования. Но остановимся на руководителе искусителей: Маммоне.

В первоначальный период существования человеческого общества господствовало натуральное хозяйство, в котором производилась продукция, предназначенная для собственного потребления. Постепенно в интересах увеличения производства, а в определенной мере под влиянием природных условий (например, таких как условия для развития животноводства, земледелия, рыбной ловли и т. д.) происходила специализация людей на изготовлении определенных видов продукции. При этом возросшее количество продукции оказалось возможным использовать не только для удовлетворения потребностей производителя, но и для обмена на другую продукцию, необходимую данному производителю. Такова важнейшая предпосылка возникновения обмена продукции. Обмен продукции, в натуральном виде, породил необходимость в некой универсальной единице, которая являлась бы мерой стоимости, например, быки у славян, корабли у викингов. Такие единицы со временем стали применяться в определенных местностях, и для удобства их сделали более компактными, чтобы упростить их перемещение в места обмена. Эволюция универсальных единиц привела к появлению денег.

Так или примерно так описывают в экономической литературе возникновение денежного обращения. Этот вариант подкинул всем Маммона, чтобы убедить, будто его и вовсе нет. Это их любимый фокус, демонов-то, убедить всех в собственном отсутствии, чтобы проще было работать.

Собственно, с работы все и началось. Демоны верят в две вещи: в силу и в судьбу. В бога или тем паче дьявола им верить незачем. Они точно знают, что оба существуют, и почти одинаково ненавидят их и боятся. Но при этом не прочь занять место одного или другого. И если богом они стать только не прочь, то занять место Диавола они желают страстно, с рождения и до поглощения. Смерти среди нечистой братии не существует, но остаться отдельной личностью, вне группировок и подчинения, невозможно, а если демон слабеет, его поглощают более сильные.

Появилась нечистая братия, когда Диавол стал выделять из собственной сущности более мелких тварей, чтобы они делали для него работу: сбивали с пути праведников, соблазняли аскетов, подбивали на подлости честных и т. д.

Поначалу, после сотворения мира, змей справлялся и сам, так как людей было мало – единицы. Дело в том, что выбор меж праведным и неправедным могут делать только люди. Соответственно все остальные птички-кролики неподсудны, а самое главное – выделяют мизерное количество негативной энергии, в которой так нуждаются демоны. Даже нападение стада гиен на беззащитного олененка – ничто против похищения чужой диссертации. Клыками за плоть хватать и кусты ежевики могут, а утащить чужую идею: тут и артистизм, и немалая смекалка, и переживания – для демонов все это слаще эклеров.

Соответственно, когда количество людей возросло, враг рода человеческого поначалу купался в энергии, и силы его возросли многократно. Но трудно стало поспевать за растущим человечеством и пришлось создавать армию. Поначалу это были совсем простые существа, с ограниченной волей и недалеким умом, в просторечии – черти или бесы. Их дело простое – собрал энергии, отправь хозяину в геенну огненную. Но по мере усложнения задач нужны были более самостоятельные и умные исполнители. Так появились демоны. Первоназванные, или демоны первого чина, были спешно набраны из исчезающих богов, которые предпочли небытию и забвению службу темным силам. Немало помогли и Люцифер со своими падшими ангелами, чин ему, правда, не достался при всей его силе и влиянии, оно и понятно – перебежчик [58] . Но и этого оказалось мало, и дьявол решил создавать себе помощников. Некоторые, как Мерезин, были синтезированы с помощью магии из вечно свободных духов воздуха. Некоторые выделены почкованием, как Белиал, кой-какие воспитаны из людей – Абалдон и Астарот, а наш герой – наполовину дьявол, наполовину человек. Да-да, Маммона – сын дьявола и женщины, вернее сказать – ведьмы.

58

Там какая-то войнушка была между ангелами из-за того, что Люцифер сел на божественный трон в отсутствие бога (?), а бог, видимо, в домино играл (намек на фильм «Догма» Кевина Смита). Когда хозяин трона вернулся из командировки (или отпуска), Люцифер так просто расстаться с властью не пожелал, призвал присных поклоняться ему. Среди ангелов произошел раскол, и после этой размолвки бог низверг Люцифера и компанию в мир, где их пристроил к делу сами знаете кто.

Традиционно совокупление с черным козлом, в которого вселяется сам отец зла, проводится каждую Вальпургиеву ночь [59] в каждом уважающем себя приходе дьяволопоклонников, но только мать Маммоны подошла к вопросу с полной самоотдачей: угрожая черной булавкой, намазанной ядом, она разогнала всех конкуренток и упражнялась всю ночь, число попыток стать матерью дьяволенка перевалило за десяток, а именно, их было тринадцать. А под утро Эвелина, так звали ведьму, вдобавок простояла на голове целый час. Подобная настойчивость не могла пропасть втуне, тем более что Эвелина провела таким образом шесть Вальпургиевых ночей. И все получилось – в ее чреве начал свой путь наш герой.

59

Вальпургиева ночь – ночь с 30 апреля на 1 мая.

Как только дьявол узнал про сына, а это произошло с момента зачатия, за матерью, ведьмой Эвелиной, установили слежку, выделили охрану. Но не уследили: младенец утонул при купании, через три дня после родов [60] . Его душа тут же рухнула в ад, отягощенная тяжелой наследственностью. Лет через сто сынок созрел для деяний, и вот тут начались настоящие трудности. Чей ты сын, в демонском сообществе не наплевать (как и в любом другом), но дитяте хотелось состояться, доказать рогатому папаше, что отпрыск его не хухры-мухры с маслом. А мерило всего в демоническом мире – черная энергия, которую ты отправляешь ужасному властелину. И здесь не смухлюешь, очков не вотрешь, сколько пришло, ровно столько босс и почувствует.

60

История мутная, кто-то явно помог младенцу покинуть мир людей, но вот силы света или свои же – демоны, поди разбери.

Маммона, не чинясь, брался за любую работу, таскал души грешников к мучителям, топил печи в аду, наполнял котлы смолой. Но, несмотря на энтузиазм, очень быстро понял, что таким путем нарубить адской черняшки много не получится, ведь зарабатываешь только десятую часть от того, что даешь. Один старый чертяка, из адских мучителей, верно подметил: сюда всегда успеешь, приходи, когда ничего другого не получится.

Маммона сунулся в серьезные учреждения, к демонам при чине. Но они его не особенно жаловали, побаивались папашу. Судите сами: если сынок начнет делать успехи, можно и поста лишиться, а проявит себя как деградант и неудачник, князь тьмы начнет искать виновных. И снова глава ведомства – самый вероятный кандидат: зажал-де дитятины инициативы, задавил талант в зародыше, а там и до поглощения недалеко.

Еще через сто лет Маммона понял, что мафию нельзя победить, но ее можно возглавить. Стало ясно – без собственного ведомства чин не получить, ресурс в виде разрешения плодить сущности и вербовать смертных тем более не светит. Но, чтобы получить ведомство, надо иметь обширные владения в человеческих отношениях.

Здесь вылезла настоящая проблема: все сферы человеческой жизни жестко поделены между восьмерыми чиновными демонами и Люцифером. Просто иголку некуда воткнуть, чего ни коснись – вожделение, богатство, власть, – все греховные помыслы принадлежат конкретному демону. Но, унаследовав от матери упорство и отвагу, от отца изобретательность и ум, наш герой не сдавался. Он стал внимательно изучать уклад жизни людей. Особенно ему понравилась торговля, он видел в ней немалый потенциал. А главное, торговля сама по себе никому формально не принадлежала. Всю негативную энергию от сделок поглощали те демоны, которые курировали предмет обмена: если обменивали землю на вола, то выделенная энергия делилась между Абалдоном (по его ведомству проходит земля) и Белиалом (домашний скот и дикие звери), если же в обмене крылся обман, подключался Пифон.