НИ. Тетрология

Лаконично, ничего не скажешь. Теперь хоть немного понятно от чего желающих попытать счастье не так много. Первая попытка по сути проверка, что там и как. Вторая если ты очень сильно уверен, что тебе удастся пройти данж, а это по сути дела он и есть, судя по тому, что там можно умереть. А вот третья попытка уже полное безумие, но не по тому, что надо ждать два года после предыдущей, а потому, что каждая смерть за воротами увеличивает время умиротворения в десять раз. Если после первой ты смог очухаться, то вторая смерть за воротами считай уже в сто раз увеличит твое умиротворения, если отталкиваться от того с каким временем пришел в первый раз к воротам. Так что лишний раз задумаешься, а стоит ли соваться. Это в моем поселке люди в случае попадание в умиротворение знали, что есть помощь, у других такой фишки нет, а лезть во второй раз уже никто не захочет, это же практически гарантированная смерть.

Я как большинство прочитал и отошел в сторону. Кто-то высказал здравую мысль, что надо бы спросить у местных жителей, все же через них быть может много народу прошло, вдруг что-то полезное знают. Идея понравилась всем и всей толпой направились обратно. Представляю как там обрадуются нам. Сначала все разрушили, а теперь пришли за советами.

Местные жители и правда нам не обрадовались, но все же быстро простили, как оказалось мы не первые, кто себя так повел, правда в таком количестве мы все же лидеры.

Спустя недолгие уговоры парочка жителей решила поделиться информацией, в нашем стаде достаточно красивых женщин, умеющих уговаривать мужчин. Те не остались недовольными, удовлетворенными да, недовольными нет.

Поселок сформировался из тех, кто хоть раз попытался. Подсказки никакой дать не могут, каждый раз данж разный, двух одинаковых ни у кого не было, а рассказчик тут уже двадцать три года и желающих видел много. Тем более большинство из них лежит на складе, так они назвали поле усеянное умиротворенными. Убивать их нет смысла, они появляются на этом же поле. Те, кто дошел до каннибализма, ходят туда как на продуктовый рынок. Многим у нас это не понравилось, говоривший сразу уточнил, что он к таким не относится, но столоваться у кого-либо в поселке он бы не советовал, раз мы такие моралисты.

Собственно на этом вся его польза была исчерпана. Данж каждый раз разный, а угроза об увеличении срока умиротворения реальна.

После его слов что-то заставило меня прогуляться на местный рынок. Моя охрана как обычно пошла со мной, а мои бывшие горожане остались, что мне делать среди умиротворенных знал каждый, зрелища там нет, каждый видел сотни раз, как я касаюсь чьего-то тела и лежу рядом, ничего интересного.

Через два утомительных дня мне удалось поднять на ноги абсолютно всех. В качестве награды были взгляды тех, кто по привычке приходил на рынок, а видел живыми тех, кем быть может не один год питался. Растерянность, смятение и даже немного страха – очень приятный бонус. Видеть как людоеды смотрят в глаза своим жертвам, да не они их убили, но если вдруг у кого-то и был шанс собраться, то они его их точно лишали, отрезая себе вкуснятинки.

Мы собрались нашей тесной компанией.

– Какие мысли? – спросил я у всех.

– Надо идти, – сказал муж Кристины. – Хотя бы попытаться, если ты выживешь, то у всех есть шанс остаться в сознании. Так что риск оправдан.

На этом обсуждение закончилось, ибо все согласились. Вариант, что будет если я тоже умру или покину этот мир никто рассматривать не стал.

Дали себе и всем остальным сутки на подготовку. Народ как оказалось ждал лишь меня. Так что в начале следующего дня мне доверили первому коснуться ворот. Мгновение и вот я стою сразу за ними, звукоизоляции нет, так что отлично слышу пыхтение моих провожатых. Но через секунду появился муж Зои, дальше Зоя и так вся наша компашка. Хотел было отбежать, но народ все прибывал и прибывал, появлялись не в одной точке, а рядом с кем-то, так что я успокоился, а то быть погребенным под телами горожан совсем не хотелось. Через двадцать минут наша компашка оказалась в самом хвосте. Народ стал разбредаться кто куда.

Я наконец-то смог осмотреться. Мы на достаточно вместительном поле, даже половины не заняли таким-то количеством народа. По бокам темный лес, темень под ветвями будто предупреждает «сюда дороги нет». Поднявшись повыше на древесных ногам посмотрел что впереди, перед нами оказалась знакомая до боли степь, что постепенно возвышается переходя в предгорье.

Часа три все потолклись на месте и уже не дожидаясь меня направились к горе, варианты что-либо искать в лесу все отбрасывали, уж больно он выглядит мрачно. Да и если хорошо присмотреться, то видна дорога обрамляющая гору, что вновь стала горой, а не горной грядой. Дорога спиралью поднимается на самый верх и также как и вершина теряется в облаках. Здесь у всех идеальное зрение, так что направление дороги каждый понял без подсказки.

– Егор, как думаешь, что нас ждет? – спросила Кристина испуганно.

Я пожал плечами. Иногда сестры раздражают. Как что-то случается, то они сначала бегут к мужьям, те вроде как их должны спасать. А как с глупыми вопросами, так ко мне. Не сказать, чтобы я ревновал, но быть их защитником мне больше нравилось, чем ничего не знающей справочной.

Три дня ушло на то, чтобы приблизиться к горе, точнее чтобы земля стала повышаться. На четвертый день начались изменения. Сначала небо покрасилось в красноватые оттенки, затем в пурпурные, а после вообще темнеть начало. Люди стали беспокоиться, но еще держат себя в руках. В мире где не бывает ночи, увидеть сумерки после столь долгой здесь жизни и правда необычно. На душе кошки заскребли, когда на небе высыпали звезды. Никто не смог дальше идти, все разлеглись и с тихим, общим на всех упоением наслаждались видом звездного неба. Как же давно я не видел ничего подобного. В прошлой жизни мне было двадцать с длинным хвостиком лет, здесь же я прожил уже больше шестидесяти, можно сказать та, другая жизнь менее значима, чем эта. Еще неизвестно сколько мне предстоит здесь пробыть. Не представляю, что я буду чувствовать к жене, если пробуду здесь две тысячи лет в детском теле. Интересно меня нахлынувшие гормоны не разорвут на части? Ведь даже там я буду два года без секса, такого перерыва с начала моей сексуальной жизни ни разу не было. Понимаю, что реальный мир за два года не сильно изменится, тогда как я прожив столько, даже не знаю, останусь ли прежним, смогу ли вернуться в семью. Мысли стали вязкими, думать стало лениво, да и глаза потяжелели, корни соорудили спальное место и я погрузился в сон.

Послышались возбужденные голоса. Сонно приоткрыл глаза, многие уже поднялись, такой кайф обломали, гады.

С гор на нас спустился туман, видно как он стремится все ниже опуститься, буквально уплотняясь на глазах. Даже хорошо, что проснулся вовремя, красивое зрелище. Моя компания также поднялась, возбужденно вертят головами, туман продолжает густеть, теперь не так далеко видно, даже ближних стало заволакивать. С каждой минутой туман все сильнее и сильнее, сестры с мужьями взялись за руки, даже предложили всем взяться, но я отказался, мы и так все в одном пати, не потеряемся. Туман решил, что еще мало и загустел настолько, что я даже собственных пальцев на вытянутой руке не вижу. Идти куда-либо сейчас невозможно, поэтому все стали перекрикиваться, искать друзей, сбиваться в кучи. Я поднялся повыше и увидел, что туман выше не такой густой, а если посмотреть на гору, то там постепенно становится чисто, видно туман волной сходит сверху.

– Народ, туман скоро пройдет, – сообщил я остальным, – на горе уже практически нет и очень быстро тает.

– Забавное явление, – высказалась Лена.

– Зато красивое, – подтвердила Кристина.

Послышались звуки поцелуев, ну да, романтично, почему бы и не пошалить, когда никто не видит. Не то, чтобы кто-то стеснялся, но сейчас сама ситуация подсказывает, что надо целоваться.

Спустя минут пятнадцать туман стал рассыпаться, рваными хлопьями еще стелится под ногами, но и те быстро стали истаивают.

Впереди послышались звуки боя, крики, плач.

– Что там? – выкрикнула Марина воинственно.

Ближайшие к ней люди обернулись и пожали плечами. Я поднялся повыше и увиденное мне не понравилось. Бесконечные ряды людей шли на моих горожан. Туман отступал от горы, обнажая ряды шагающих к нам.

Присмотревшись увидел как первые, кто встретился схватились боем. Конечно их не тренировала более шестидесяти лет Марина, но все же они не должны все до одного так быстро погибать. Волна странных ходоков буквально выкашивает всех встречных.

– Там дерутся, – сказал я.

– Кто кого? – перебила меня Марина возбужденно.

– Не заметил, чтобы у врага кто-то умер, – ответил я присматриваясь, – в основном погибают только наши.

– Черт, – взвилась Марина, ее руки запылали, волна жара ударила в стороны, что сказать маг огня приготовился к бою.

Я продолжил наблюдать. И первое, что показалось странным, что наши всегда атаковали первыми, порой успевали провести несколько приемов и уже после падали замертво. И вот появился первый выживший, правда он как-то странно выжил. Человек упал на землю и скрючился, мелко подергиваясь, очень похоже на то, что плачет.