Ничего личного!

Игорь пожал плечами:

– Не думаю. Врач уверяет, что срок беременности – около двадцати недель. Это примерно четыре месяца, даже больше. Ольга – взрослая современная женщина, и я не думаю, что она не догадывалась о своем положении.

Игорь внимательно смотрел на Женю, поэтому он первый заметил, что с ней неладно. Он схватил ее за руку, торопливо оглянулся на меня:

– Вика, воды!

Я торопливо подскочила к ней со стаканом, но Женя уже пришла в себя. Сжав губы, она отстранила стакан. Она сгорбилась и стала похожа на старушку:

– Извините меня, ради бога! Это очень неожиданно для меня.

Я сочувственно посмотрела на нее. Кажется, кроме сестры у нее никого не было.

Тимуру позвонили на трубку, и он вышел на балкон, громко переругиваясь с неведомым Иваном Карловичем по поводу каких-то плит.

Я задумчиво сказала:

– Может, она из-за ссоры с Юрой так странно вела себя в тот день на работе?

И я рассказала Игорю о визите Ольги в отдел. Игорь внимательно выслушал, нахмурился:

– Вика, если можно, я заеду к вам на работу, и мы поднимемся с вами в отдел, поговорим с вашими подругами.

Я кивнула.

Он поднялся:

– Ну, не будем отрывать вас от дела.

Я огляделась:

– Мы, в общем, уже почти закончили. Если хочешь, можем проехать в офис прямо сейчас. – Я повернулась к Жене: – А вы уберете посуду, и тоже идите домой.

В протяжение всего разговора Женя сидела с безучастным лицом, но сейчас лицо ее пошло пятнами, чуть не заикаясь, она выговорила:

– Извините, но я не могу здесь остаться одна. Я мигом!

Она торопливо собрала чашечки на поднос.

Я удивилась: вчера, когда я предлагала ей не приходить, она сама настаивала на том, чтобы помочь с уборкой. А сегодня выясняется, что она боится здесь остаться одна. Потом я подумала, что она просто переживает, что может потерять хорошее место, и пересиливает себя, приходя сюда. А может быть… Мне пришла в голову ужасная мысль, я внимательно посмотрела на лицо Жени, но она выглядела так плохо, что мне стало стыдно за мои мысли, и я подхватилась:

– Женя, я вам помогу, и мы уйдем вместе. А позже, когда заказ будет готов, позвоните мне, и мы поможем вам забрать вещи из химчистки и вместе все развесим.

В комнату вошел Тимур. Он рассеянно поцеловал меня, кивнул Игорю, и умчался по своим строительным делам, пообещав позже подъехать в офис и спокойно поговорить там.

Правда, насчет «спокойно поговорить» он погорячился.

Когда мы с Вероникой, попрощавшись с Женей, подъехали к офису, то сразу заметили толпу около входа. И это несмотря на обеденное время! В здание, похоже, никого не пускали.

В стороне толпа зевак рассматривала что-то на козырьке у входа. Я заметила, что окно над козырьком было распахнуто, и оттуда деловито вылезли два здоровых парня.

Игоря нигде не было видно.

Тяжелое предчувствие сжало сердце. Я торопливо подошла к одному из охранников и спросила:

– Что случилось?

Он хмуро сказал:

– Баба Дуся из окна выпала. Прямо на козырек. Чего ее на шестой этаж понесло, непонятно.

Я вспомнила:

– А, у нее там приятельница работает, они всегда вместе чай пьют.

Я это знала точно, потому что на восьмое марта мы неудачно открыли бутылку и разлили шампанское на пол, и я искала ее, чтобы попросить убрать. Один из ребят в охране и рассказал мне, что она дружит с его теткой, и подсказал, где их найти.

– А что подруга ее говорит?

– Да не было ее там. Она в обед в аптеку выскочила, теперь вон убивается как.

И действительно, сквозь стекло в холле было видно, как молоденькая медсестра делает укол пожилой женщине.

Я заметила Игоря, и пошла ему навстречу. Он кивнул парню на входе, и нас с Вероникой пропустили. Однако он подходить к нам не стал, и мы решили подняться к себе.

Наталья обрадовалась нашему приходу. Только мы вошли в кабинет, появился Саша. Я заметила, что Наташа просияла при его появлении, и попросила ее приготовить кофе. Они с Вероникой занялись делом, а я повернулась к Сашке.

– Прямо одно несчастье за другим. Как же она выпала?

Он хмуро посмотрел на меня и сказал:

– Похоже, ей здорово помогли. Ничего, разберемся. Убью сволочь своими руками.

Он взял чашку из рук Вероники, усадил ее на подоконник рядом и прижал к себе здоровенной ручищей.

– Кто же это у нас тут воду мутит?

Я задумалась:

– Слушай, а вдруг они связаны между собой?

Сашка озадачился.

– Кто?

– Ну, убийства и пропажа дедушкиной коллекции, – вступила Вероника.

Сашка сердито глянул нас:

– Не лезли бы вы в это дело, девушки!

Вероника вздохнула:

– Уже полезли. – И рассказала Саше о найденном телефоне и пожаловалась, что нам ничего не показали.

Он насторожился:

– А Тимур смотрел фотки в телефоне?

Я кивнула, и он удовлетворенно засопел. Отхлебнул кофе, благодарно кивнул Наташе.

В этот момент в кабинет вихрем влетел Тимур, накинулся на Сашу.

– Где бы тебя еще искать?

Тот невозмутимо посмотрел на него. Тимур сунул руки в карманы и гаркнул:

– Что творится, а?!

Глава 18. Александр.

Сидевшая за столом в соседней комнате Наташа вздрогнула и подняла глаза от клавиатуры.

– Ты потише орать можешь? Распугаешь мне всех девчонок, – я любовно прижал к себе худенькие плечики Вероники.

Тимур некоторое время посмотрел на Викино лицо, видимо, это оказало на него должное успокаивающее действие, потому что он уже гораздо тише сказал:

– Нет, ты скажи, на кой ему понадобилось именно сегодня в обед разыскивать бабу Дусю?!

Теперь уже мы все посмотрели на него.

– Кому? Кому понадобилось?

Он свирепо глянул на меня и сказал:

– Юрке. Человек пять дали показания, что он искал ее во время обеденного перерыва. Вот скажи ты мне, зачем она ему могла понадобиться?

Я пожал плечами. За все время работы я с ней и пары слов не сказал, ну, разве что, на восьмое марта. В этот день мы все вспоминали, что баба Дуся – женщина. В остальные дни я просто не замечал ее. Поскольку сегодня – вовсе не восьмое марта, никаких дел у Юрки с бабой Дусей быть не должно.