Ничто никогда не случалось. Жизнь и учение Пападжи (Пунджи). Книга 2

Я жил в Ришикеше, проводя большую часть времени на берегах Ганги. Я почувствовал, что мое тело претерпевает некоторые изменения. Оно стало едва различимым и прозрачным. Вокруг меня было много таких же «людей», с похожими едва различимыми телами. Я взглянул на небо и увидел, что нахожусь в совершенно другой части Вселенной. В небе светило совершенно другое солнце, возможно, что там было несколько солнц, так как ночи не было. Это был странный мир, в котором никто не спал и не просыпался. Мы бодрствовали все время. И хотя видение длилось всего несколько секунд, я знал, что в этом месте я провел очень много времени.

Я понял, что это была другая планета. Я размышлял о том, что во Вселенной должно быть много других планет, на которых есть жизнь, и если человек может переходить из одной жизни в другую, он так же может перемещаться из одного мира в другой.

Хотя я не мог отрицать того, что имело место это видение, позже мне пришла в голову мысль, что, возможно, оно было лишь игрой воображения. Возможно, будучи молодым, я слышал подобную историю, и затем она внезапно всплыла у меня в памяти.

Ришикеш: Ганга, текущая под Рам Джхулой

Когда Пападжи предложили комнату в главном ашраме в Ришикеше, аскетический период его жизни в пещере ненадолго закончился.

Когда я был голоден, я часто покупал пури в магазине Гита Бхаван, поскольку четыре месяца в году с июня по сентябрь они продавали паломникам готовую еду по себестоимости.

В один из моих визитов ко мне обратился управляющий Сварг Ашрам Траст, потому что, как он сказал, ему было любопытно узнать, кто мой гуру.

Я ответил ему: «Моего гуру зовут Шри Рамана Махарши. Он из Тируваннамалая из Южной Индии».

Управляющий никогда ранее не слышал этого имени, что было удивительно, потому что Махарши знают во всех ашрамах Индии. Мы с ним немного поговорили, и в ходе разговора выяснилось, что до пенсии он работал инженером в Мадхья Прадеше.

Через несколько минут он повернулся ко мне и сказал:

«Должно быть, он великий учитель. Всякий раз, когда я вас вижу, вы всегда один и держитесь очень спокойно. Когда я наблюдал за вами, мне в голову пришла мысль: Когда я ем манго Дузери из Малихабада, что рядом с Лакнау, я по вкусу могу определить, что этот плод вырос в очень хорошем саду. Я никогда не видел тех садов, но вкуса одного манго достаточно, чтобы сказать, что он вырос в хорошем саду. Точно так же, глядя на поведение человека, я могу судить о его учителе. Я наблюдал за вами. Могу сказать, что у вас, должно быть, очень хороший учитель».

Потом он рассказал про садху, о которых заботится в своем ашраме.

«В кумирах (маленьких хижинах или комнатах для монахов) у нас живет триста садху. Мы их всех кормим бесплатно. Ашрам легко может прокормить всех этих людей. Садху стоят в очереди, ожидая своей порции пищи, и пока они ждут, преданные часто приносят им сладости. Зимой они приносят им одеяла, некоторые даже дают каждому садху по 100 рупий, на случай если он захочет совершить паломничество. Эти садху избалованны. Они не ценят того, что для них делают другие. Некоторые из них даже недовольны подарками и радушием, которое им оказывают. Они берут одеяла, даже если они им не нужны. Потом продают их за полцены, чтобы выручить деньги. Другие забирают домой еду, которую мы им даем, и для улучшения вкуса готовят ее заново на чистом масле. Эти люди не нуждаются в подаянии. Многие из них уже разбогатели, получая каждый день подарки от паломников.

Моя работа – стоять на страже интересов всех этих людей. На те небольшие пожертвования, что мы получаем, я должен заботиться о них. Я не приветствую приход новых людей, но в вашем случае буду только рад сделать исключение. Я вижу, что вы другой. Если вам нужна комната, я дам вам постоянную крышу над головой. Вы можете даже питаться в доме, который мне, как управляющему, предоставили».

Я согласился на комнату в угловой части его ашрама. Она была так близко расположена к Ганге, что из своего окна я мог видеть людей, бросающих в воду монеты. Однако, внезапно почувствовав через несколько месяцев, что мне необходимо идти в Вриндаван, я ушел из ашрама. После этого я не сразу вернулся в Ришикеш, а отправился в Шри Раманашрам.

Наступил новый этап жизни. После начального периода крайнего аскетизма и жизни в ашраме Пападжи снова стал путешествовать. С этого момента он начал перемежать долгие периоды жизни в Ришикеше поездками во Вриндаван и к своим последователям, живущим в разных частях Индии. Иногда он совершал длительные поездки в труднодоступные части Гималаев. Одно такое путешествие было особенно памятным:

Однажды я прочитал статью о последствиях великой битвы, которая стала кульминацией в Махабхарате. Это была очень разрушительная война. Когда она закончилась, все Кауравы были мертвы, а страна разорена. Братья Пандавы вышли победителями в той войне, потому что Кришна помог им. Через много лет, после ухода Кришны, Пандавы решили, что они не хотят больше оставаться на земле, хранящей слишком плохую память о них. Пять братьев вместе направились к Гималаям, потому что хотели уйти на небеса. Считалось, что там, в горах, должны быть ворота, соединяющие два мира. Это был опасный путь, и им нужно было подняться на очень большую высоту. Один за другим братья погибали, и только Юдхиштхира, сопровождаемый бродячей собакой, которая в свое время признала его, выжил. В конце путешествия только они двое, Юдхиштхира и собака, достигли небес.

В журнале описывалось это восхождение и приводилась примерная карта передвижения братьев Пандавов. Я был заинтригован мыслью о том, что между землей и небесами могут быть ворота, заинтригован настолько, что решил сам повторить их путешествие, чтобы проверить, правда ли это.

Если я узнаю о каком-то новом методе или технике, я тут же стараюсь их проверить на себе. Это стало моей привычкой с самого детства. Меня не удовлетворяет информация из вторых рук. Я люблю сам все проверять, чтобы убедиться в том, что это заслуживает доверия.

Например, однажды я услышал об одном садху, который питался грязью из Ганги и, по-видимому, пребывал в добром здравии.

Я подумал: «Зачем же я хожу и покупаю овощи, и готовлю еду, если грязь – это все, что нужно, чтобы не умереть? Я попробую такую диету и посмотрю, можно ли так прожить».

Итак, целый месяц я питался грязью и опадающими с деревьев листьями. Эксперимент не удался, потому что через несколько недель я серьезно заболел. Я проконсультировался с садху по этому поводу и спросил его, стоит ли мне продолжать так питаться.

Он сказал: «Так ты только мучаешь свое тело. Тело человека – храм Бога. Тебе нужно содержать его в хорошем состоянии, ведь если тело больное, ты не сможешь медитировать. Древние риши знали, что необходимо для жизни. Они ели саттвическую пищу и оставались здоровыми».

Я последовал его совету, оставил эту практику и вернулся к нормальной пище. Все это произошло где-то в 1944 году, когда я служил в армии в Мадрасе.

Как бы то ни было, узнав, что возможно дойти до небес в своем физическом теле, я тут же решил пройти этот маршрут, чтобы удостовериться, правда ли это.

Вначале было легко. Я лишь следовал основному маршруту паломников в Девапраяг, туда, где сливаются воды Ганги и Алакнанды. Когда я шел по берегу Ганги, начался дождь. Было уже поздно, и я принялся осматриваться в поисках какого-нибудь укрытия. Не было никакого смысла продолжать путешествие в тот день. Поискав несколько минут, я нашел маленькую хижину, в которой жил старый баба. Я просунул голову в дверь и очень вежливо спросил, разрешит ли он мне здесь переночевать.

Похоже, что он собирался готовить себе еду, поэтому я сказал, что схожу в ближайший магазин и куплю продукты. У людей, подобных ему, дома обычно мало еды. Не желая его обременять, я пошел под дождем купить продукты для нас двоих.