Ничто никогда не случалось. Жизнь и учение Пападжи (Пунджи). Книга 2

Для большинства этих вопросов не было подходящих ответов. Однако Джайя заставляла меня отмечать как минимум один ответ, даже если я не считал его подходящим.

А насчет вопроса о планировании – я вообще никогда не планировал свою жизнь. С самого детства ничего не планировал. Когда вы строите планы, вы создаете себе карму, а когда вы создаете карму, вам приходится рождаться, чтобы отрабатывать ее удовольствием или страданием. Я никогда не строил планов. Я никогда не создавал новой кармы, поэтому мне не придется возвращаться, ни в этом веке, ни в следующем. Планы – это желания, а желания заставляют нас перерождаться. Лучше вообще ничего не планировать.

Индийские сатсанги

В конце октября 1974 г. Пападжи вернулся в Индию. Многие люди хотели поехать с ним или присоединиться к нему позже, но он отделывался от них, говоря, что потом напишет им и подробно сообщит о том, где и когда он сможет с ними встретиться. Двое из тех, с кем он встречался в Европе, Карлос Сильва и Жан Мишель Лаборд, все-таки поехали с ним. Пападжи очень тепло принял их в Дели, где они разместились в доме его сестры. После короткого пребывания там Пападжи взял их с собой в Харидвар, но через пару дней он бесследно исчез. Такое часто происходило с учениками, которые в то время пытались следовать за Пападжи в его поездках по Индии. Он избавлялся от толп своих последователей, часто переезжая с места на место и не сообщая ученикам, которые сопровождали его, куда он направляется. В этот раз он поехал в Лакнау, чтобы навестить свою семью и учеников, которые жили там. Мира и Мукти присоединились к нему в какой-то момент в октябре.

В то время Пападжи не проводил сатсанги ни у себя дома, ни в доме его матери – двух местах, где он обычно встречался со своими учениками, жившими в Лакнау, в 1950-1960-х гг. Вместо этого он проводил сатсанги в отдельном доме, который предоставил ему один из его учеников.

Пападжи рассказывает о том, почему он начал проводить сатсанги в этом доме.

Человек, который предоставил мне свой дом, был адвокатом, которому принадлежал большой участок земли в Кароне, недалеко от Ситапура. Когда мы познакомились, он был учеником Свами Нарадананды Сарасвати из Немишараньи, знаменитого учителя, у которого был большой ашрам и школа для мальчиков.

Этот адвокат, которого звали Шив Шанкар Триведи, каждую неделю приезжал в Лакнау в клинику, владельцем которой был доктор С. Н. Мишра. У Триведи была язва желудка, настолько серьезная, что ему можно было только пить молоко, глюкозную воду и есть жидкую рисовую кашу. Есть твердую пищу ему было нельзя. Он приезжал в Лакнау вечером накануне назначенного дня, ночевал здесь, а утром ходил к своему врачу. В один из таких вечеров его привлекла моя фотография, которая висела на стене магазина в Аминабаде. Владельцем магазина был А. Н. Тандон, мой преданный.

Не в силах оторвать глаз от фотографии, он спросил его: «Кто этот человек? Где он живет? Я должен встретиться с ним».

Мистер Тандон дал ему адрес: «522, Нархи. Это рядом с Хазрат Гандж. Но не докучайте ему своими мирскими проблемами. Или сидите тихо, или задавайте духовные вопросы».

Он пришел рано на следующее утро, перед своим визитом к врачу. Он пришел так рано, что я даже еще не успел позавтракать. Когда моя жена впустила его в дом, он просто сел молча в моей комнате. Я никогда не видел его раньше, поэтому меня немного удивило, что он даже не потрудился представиться. Он просто сидел молча и смотрел на меня.

Я подумал: «Если этот человек не хочет говорить мне, зачем он сюда пришел, мне придется выяснить это самому».

Я спросил его, что привело его ко мне, и он ответил: «Я хочу увидеть Бога Раму. Можете ли вы показать его мне?»

Я не ответил на его вопрос. Я просто сидел молча и какое-то время смотрел на него. Через несколько минут его тело начала сотрясать неконтролируемая дрожь. Он попытался остановить ее, но ему это не удалось. Я молча наблюдал за ним. Когда он все еще находился в этом состоянии, в комнату вошла моя жена и сообщила, что завтрак готов. Не зная ничего о его болезни, я пригласил его позавтракать с нами. Я отвел его вниз, где моя жена дала ему большую порцию парат с начинкой из тертого редиса и поджаренных в горчичном масле. Он не отказался от еды, несмотря на то что врач запретил ему есть любую тяжелую, жирную пищу. Потом я узнал, что он съел это только потому, что почувствовал, что это прасад, от которого нельзя отказаться.

Он не сказал мне, что у него были серьезные проблемы с желудком, и также не сообщил, что происходило с ним в тот момент, когда у него была сильная дрожь на моих глазах. Когда завтрак был окончен, он поклонился мне и ушел, не сказав ни слова.

Выйдя на улицу, он побежал к своему врачу, чтобы рассказать ему, что он только что съел. Ему начало казаться, что это было неразумно съесть столько тяжелой пищи. Доктор обследовал его желудок, но не нашел ни следа той язвы, которая была у него во время предыдущего посещения. Его полное излечение было вызвано либо тем, что произошло в моей комнате, либо плотным завтраком из парат.

На следующий день он вернулся с А. Н. Тандоном. Даже тогда Триведи не рассказал мне ни о том, что произошло с ним в моей комнате, ни о язве желудка, которая чудесным образом исчезла. Я это узнал только потом, когда мистер Тандон рассказал мне всю эту историю.

Триведи решил, что он хочет переехать в Лакнау, чтобы проводить больше времени со мной. У него не было там собственного дома, и ему нужно было где-то жить.

«Я хочу купить большой дом, – сказал он, – где я смог бы жить и где вы смогли бы проводить сатсанги. Если я найду такой дом, вы будете приходить?»

Я согласился с условием, что он будет жить там один. Я не хотел, чтобы он перевозил туда всю свою семью.

«Хорошо, – согласился он. – Я могу жить самостоятельно. Я умею готовить и заботиться о себе».

Мы нашли дом, который принадлежал доктору Чатурведи. В то время он был главой департамента здравоохранения штата Уттар Прадеш. Триведи купил у него дом и поселился на первом этаже. Поскольку на втором этаже было много места, я начал проводить сатсанги именно там. В то время многие государственные чиновники регулярно посещали мои сатсанги. Среди них были доктор М. К. Гоэл, начальник отделения ортопедии медицинского колледжа Кинг Джордж; доктор Б. К. Гупта, помощник директора департамента здраво-охранения; С. Р. Шарма, бывший главный инженер департамента электроэнергетики штата Уттар Прадеш; С. С. Шукла, главный инженер Бридж Корпорейшн; мистер Шервани, министр сельского хозяйства штата; а также несколько членов законодательного собрания штата Уттар Прадеш.

В 1960-х гг., когда Пападжи все еще проводил сатсанги в своем доме в Нархи, к нему приходил еще один постоянный посетитель, которого Пападжи не включил в этот список.

Я проводил сатсанг в своем старом доме в Нархи. Там могли разместиться 35–40 человек. Каждый день приходила собака и садилась в первом ряду. Она сидела впереди всех, с закрытыми глазами, словно бы находилась в глубокой медитации. Моя жена не хотела, чтобы в дом заходили собаки, потому что она готовила там и заботилась о чистоте. Она жаловалась на то, что эта собака приходит каждый день, и я решил спросить, чья эта собака, и попросить хозяина не приводить ее больше – или, по крайней мере, привязывать ее снаружи.

Я спросил своего знакомого, начальника управления образования, который регулярно посещал сатсанги, чей это пес. Меня удивил его ответ, что этот пес не принадлежит ни одному из людей в этой комнате.

«Он ждет возле главного почтового управления, – сказал он. – Когда он видит группу людей, направляющихся к вам на сатсанг, он присоединяется к группе и входит вслед за ними в дом. Он знает тех, кто приходит сюда регулярно. Каждый день он приходит с другим человеком или с другой группой».