Ничтожный владыка демонов

Мы подъехали к салону красоты «Орхидея», что настораживало. Никогда бы не подумал, что в таком месте работают проститутки. Или это просто ширма?

В холле скучала девушка с белоснежным фарфоровым лицом и натурально сияющей кожей, от которой просто веяло ухоженность, отпугивающей нищебродов.

— Суккуб, не переношу, — прошипел демон. — Тупые создания.

Девушка испуганно вскочила, недоумевающе закрутив головой. В крупных миндалевидных глазах плескался страх.

— Ой, простите, что сердце закололо, — спохватилась она. — Чем могу быть полезна?

— Мы к Диме.

— Да, он ждет, пятый кабинет.

— Слышь, Сань, а салон красоты, типа как прикрытие для борделя? — спросил я.

— Чего? — сначала удивился парень. — Да, конечно. Вон мамка на входе дежурит, счас к сутенеру зайдем.

— Суккубы вытягивает из мужчин жизненную силу через постель, — недовольно пробурчал дух. — Попадет воин к такой, через месяц выглядит, как недельный труп. Прям разорвал бы, будь она чистокровной. Они мне половину войска растаскали.

— Здоров, Дим, вот привел к тебе клиента, — Саня свойски распахнул дверь, заходя в кабинет.

Я просочился следом. Внутри сидел мужчина необычного вида. Хотя нет, правильнее сказать гомосексуалист сотого уровня. Длинные прямые волосы с цветными прядями, плотные черные усики домиком, тонкие накрашенные алым губы, и мерзко-розовая маечка до пупка. Блин, такого лаже в интернете не увидишь.

— Ну, здесь работы часа на три, — вздохнул мужик.

— Окей, тогда я поеду девочек прогревать, а ты, как закончишь, подскочишь, — Саня похлопал меня по плечу. — Только сильно не кричи.

Приятель скрылся за дверью, прежде чем я успел что-то сказать.

— Садись, — гомосек указал на кресло. — Да не бойся ты так, не пидор я. Просто богатые телки думают, что геи лучшие стилисты.

Мужик стянул волосы, оставшись с коротким ежиком. Помаду он стер предплечьем, а майку сменил на тонкий черный свитер. Теперь передо мной стоял обычный парень лет двадцати семи.

— Как обычно стрижешься? — первым вопросом он поставил меня в тупик.

У меня в голове сошелся паззл. Так это действительно салон красоты, а не бордель. Похоже, что я от напряга не почувствовал в словах Сани иронии.

— Ты здесь вообще? — Дима помахал ножницами. — Как стрижешься?

— Без понятия, — честно ответил я. — Просто к соседке хожу, она раньше парикмахером работала, и говорю, чтобы две трети сняла.

— Как все запущенно, — тонким голосом сказал парень и спохватившись, хмуро добавил. — Бля, надо завязывать с этим пидорством, а то так и мужика на автомате выебать можно.

Стриг он меня долго. Еще удивлялся седым волосам. По ощущением прошло почти полчаса. Затем прошелся машинкой по усам и бородке.

— Если чисто побрить, то совсем, как школьник будешь, поэтому оставим немного щетины, — объяснил он. — У тебя лицо еще не закончилось формироваться, оттого такие мягкие черты. Через годик или два будет не узнать.

После я распаривал лицо над ароматной ванночкой, меня долго терли скрабом, а затем наложили успокаивающий крем, и патчи под глаза.

— А теперь раздевайся и ложись, — Дима разложил кресло. — Руки приподними.

К моим подмышкам приложили что-то горячее. Я даже успел расслабиться, как парень сказал:

— Только не ори громко.

В следующий момент мне показалось, что у меня выдрали кожу. На глаза навернулись слезы, а в голове крутился только один вопрос — за что?

Чтобы содрать вторую полоску, Диме пришлось почти насильно заломать меня. Боль просто адская. Как женщины вообще терпят такое мучение?

Следующей по болезненности стала процедура выщипывания волосков из носа и бровей. Слезы катились без остановки.

— Так, теперь хорошенько вымой руки и ноги, — приказал Дима.

Оказалось, что меня ждет маникюр и педикюр. Я резко воспротивился против нанесения, поэтом Дима просто нанес какой-то укрепляющий раствор для ногтей. Процедуры поприятней эпиляции, то колется, то жжется, но я даже сумел расслабиться.

— Все, одевайся, — Дима поднялся и вытянул руки. — на кассе скажешь пакет Лоск, без депиляции бикини и глубокой чистки лица. Жду через неделю.

— Хорошо, спасибо вам огромное, — сказал я, и в шоке остановился перед зеркалом.

Никогда бы не поверил, что три часа с геем могут так преобразить человека. На меня смотрел парень с худым, симпатичным лицом, благодаря щетине нижняя челюсть казалась массивнее, придавая мужественности.

— С вас десять семьсот, — суккубша также похвалила мое преображение. — Так вам идет гораздо лучше. Ждем вас снова. Удачной ночи.

Нихера себе здесь цены. Но все равно я остался очень доволен. Теперь нужно созвониться с Саней.

— Да, Митяй? — пропыхтел в рубку приятель. — Сбросил адрес тебе, когда подъедешь, то набери.

На фоне раздавались женские постанывания и стук кровати. Развлекается уже, пока мне волосы из подмышек вырывают за бешеные деньги.

Бордель располагался в Старом городе, в старинной трехэтажке, под прикрытием салона «FRAU». Табличка возле входа гласила, что здание входит в региональный фонд культурных ценностей, и раньше принадлежало семье купцов Сытиных. После здесь располагался дом быта, и в конце концов, дом терпимости.

Колонны, лепка по фасаду, высоченные окна, крохотные балкончики с витыми перилами; стандартный набор для дома богатого купца, не обремененного вкусом. А вот вместо огромной деревянной двери теперь стояла обычная пластиковая, а лишнее место оказалось заложено.

Саня ждал меня возле входа. Похоже, что он думал о чем-то похожем, поскольку сразу пожаловался:

— Дверь сперли, уроды. Я даже знаю, куда она уплыла. В новое здании мэрии. А списали, будто не подлежит реставрации. Но я сразу узнал. Я лично выцарапал на ней хуй, когда еще малым был. Ладно, пошли, оборвем твой цветочек.

В холле стояла роскошная деревянная стойка, занятая не менее роскошной, хоть и немного возрастной для меня дамой в строгом офисном костюме. Белая блузка силилась сдержать тяжелую грудь, грозящую разорвать натянувшую ткань. Каштановые волосы, уложенные в клубок, и роговые очки, как у сельской учительницы, нисколько не портили образ женщины, а скорее добавляли ему возбуждающую противоречивость.

— Здравствуйте, вы первый раз? — женщина обратилась ко мне, чуть наклонившись.

От ее ауры взрослой, уверенной женщины, я несколько потерялся, утонув во взгляде черных глаз.