Ничья жизнь

— А разве чувства нельзя объяснить? Ведь объяснить можно всё.

— Не всегда, Рей, не всегда… — покачал головой я. — «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам…» Это я так, книжку одну в тему вспомнил. Просто наука ведь не всесильна — мне вот только вчера доктор Акаги расписалась в собственном бессилие объяснить, что такое Ангел…

— То есть как? — удивлённо подняла брови Первая. Мой, кажется, жест скопировала опять же… — Ведь доктор Акаги такая умная, столько всего знает…

— И тем не менее, — пожал я плечами. — Есть вещи, перед которыми пасуют самые умные люди, и оказывается бессильна вся человеческая наука… Так что доверяй себе и своим чувствам, Рей, если не будешь в чём-то уверенна, а разум не сможет подсказать верный путь.

— Хорошо, Синдзи, — кивнула Аянами. — Я запомню и подумаю над этим…

Краем глаза я заметил крайне странный взгляд командира, брошенный на меня, но не придал этому значения.

* * *

Я вместе с Рей сидел в кабинете Кацураги, ожидая, пока она не вернётся от командования и не расскажет нам о результатах переговоров относительно того, можно ли будет Аянами присоединиться к делегации или всё же нет.

Первая скромно уселась на один из стульев для посетителей, а вот я, недолго думая, залез прямо в командирское кресло и с комфортом устроился в нём. Высокая спинка, колёсики — благодать!.. Ещё бы не было так тесно у Патрона в кабинете, обязательно впал в бы ребячество и покатался…

Преодолев соблазн полазить по ящикам стола, я решил посмотреть лежащие на столе бумаги. Ничего интересного в них не оказалось — отчёты, постановления, распоряжения, списки… Такое ощущение, что это документация не оперативного отдела военизированной научной организации, а какой-нибудь средней руки фирмы. Хотя что, собственно говоря, я знаю о деятельности таких оперативных отделов-то, а?

Бюрократия, бюрократия… На каждом шагу эта самая бюрократия, и иначе никак! В сериале-то, кажется, всего лишь пару раз упоминалось, что Мисато пришлось заниматься разбором различного рода жалоб на причинённый в результате боя ущерб. Тут же, похоже, Кацураги занималась такой волокитой постоянно и ненавидела все эти бумаги хуже горькой редьки.

Кстати, огромная куча рекомых жалоб обнаружилась на левой половине стола. Четыре ярко-красных папки-скоросшивателя, на которых размашистым кацурагинским почерком было намалёвано маркером: «Жалобы от всяких сволочей».

Рутина-с…

Нет, ну наши нервовцы, конечно, те ещё «молодцы» — умудрились даже из вроде бы невинной рабочей встречи с союзниками устроить какой-то официоз. Хм, интересно, что они там вообще задумали-то? Очень надеюсь, что ничего плохого лично для меня…

Дверь в майорский кабинет отошла в сторону, и в образовавшуюся щель просунулась чья-то голова. Молодая симпатичная японка лет двадцати пяти (НЕРВ, НЕРВ… молодым везде у нас дорога, молодым везде у нас почёт…), вся какая-то взъерошенная, с собранными в неряшливый хвост длинными волосами.

Она быстро обежала внутренности кабинета взглядом, ненадолго остановилась на Рей, а потом за коробкой компьютерного монитора заметила меня.

— Ага! — провозгласила девушка, мгновенно залетая в кабинет.

Я замер.

Девушка оказалась нашей, конторской — обычная красно-бежевая нервовская форма, на рукавах лейтенантские треугольники. В руках серая пластиковая папка, на поясе кобура с табельным «Глоком», на шее тонкая дужка гарнитуры. Кстати, что прикольно, в свой «хвост» она воткнула шариковую ручку и карандаш.

— Эээ… Майора Кацураги ещё нет, мэм…

— Лейтенант Икари! — бесцеремонно ткнула пальцем старлей.

Не вопрос — утверждение.

Я мысленно прочертил линию от её пальца, убедился, что она утыкается мне в грудь, и ответил:

— Так точно. Чем-то могу помочь?

— Превосходно! Ты-то мне и нужен! Давай на ты, ладно? Вот и превосходно! — затараторила девушка, подцепляя ногой ещё один стул и подтаскивая его к столу.

— Эээ… А с кем имею честь?.. — выдавил я, несколько ошеломлённый таким напором.

— Ах да, я же не представилась! — старлей хлопнула себя по лбу и плюхнулась на стул. — Лейтенант Нагато, Нагато Асакура. Начальник отдела по связям с общественностью. Можно просто Асакура.

В голове пулей пролетела мысль: «Линкор японского Императорского флота «Нагато».

Человеки-корабли продолжали плодиться.

— П-приятно познакомиться, — произнёс я, постепенно приходя в себя. Кажется я начинал понимать, почему на пресс-конференциях Контору обычно представляет Мисато… Спускать такую особу, как Нагато, на неподготовленных людей было бы по меньшей мере жестоко…

— Значит так, Синдзи, — Асакура деловито открыла папку и достала кипу машинописных листков. — Ты уже знаешь, что тебе предстоит?

— Ну… Э… Поездка к русским? — осторожно предположил я, нутром чуя подвох.

— Неа, — хитро улыбнулась Нагато и на одном дыхании выпалила. — Тебе предстоит официальный визит к представителям ограниченного контингента российских войск в Японии для укрепления и развития взаимовыгодных отношений между различными подразделениями ООН!

У меня от удивления отпала челюсть.

— Ну вы даёте… — выдавил я. — Это ж надо такую канцелярию из ничего развести…

— А вот тут ты, Синдзи, не прав! — с жаром воскликнула Асакура. Я меланхолично подумал, что очень зря считал Мисато взбалмошной и гиперактивной… — И сейчас я тебе конкретно поясню, в чём ты не прав и где ты неправым быть просто не имеешь права…

Меня отчего-то начали терзать смутные, но оттого не менее грустные предчувствия.

— Ну, давайте…

— Значит так, Синдзи. Перво-наперво уясни, что с настоящего момента для всех ты — боец, воспитывавшийся для войны с самых пелёнок. Так что никому не стоит знать, что на самом деле ты в первый раз увидел Еву за полчаса до боя, а о военной подготовке даже и не слышал, — Асакура выдернула у себя из причёски карандаш и начала им оживлённо размахивать. — Понятно?

Я невольно отодвинулся, когда наконечник карандаша уставился мне в грудь.

— А чего тут непонятного? — проворчал я. — Вот только как быть с тем, что паре человек я уже успел сказать правду?

— С Судзухарой никаких проблем — он не из болтливых, тем более, что его сестра до сих лежит в нашем лазарете. С Кенске пришлось повозиться — славный малый, но уж больно упёртый, — безмятежно ответила Нагато.

— Оперативно работаете, — прищурился я, в очередной раз понимая, насколько плотная за мной установлена слежка.