Ничья жизнь

— Мощно задвигает… Ему лет-то хоть сколько?

— Не знаю, товарищ генерал, в новостях про это вроде бы не говорили.

— Вроде бы…На восемнадцать он точно не тянет, но выражается хорошо. А у меня половина офицеров только матом и умеет говорить — поучились бы…

— Товарищ генерал, можно вопрос? А… как вы узнали, что у меня был приказ на отступление, и что я не должен был вмешиваться?

— Умеет он вопросы задавать, Артём…

— Правду скажете? Думаете, поймёт?

— Вроде не дурак — должен понять…

— Да вот узнали, — тяжело взглянул на меня генерал. — НЕРВ приказал нам любой ценой прикрыть твоё отступление, парень. Так что, наши лётчики шли на верную смерть. А ты их спас. Спасибо тебе. И не только от командования, а лично от меня.

— Извините… — тихо произнёс я. — Я не знал…

— И правильно, младший лейтенант. Меньше знаешь — крепче спишь. Мы тут все, считай, что на подхвате у тебя, и если бы не этот самый твой Евангелион, полегли бы, как пить дать…

— Ещё раз извините, а почему в бой послали именно вас — русских? Здесь же вроде бы много разных подразделений находится…

— Млять, да потому что мы теперь в каждой бочке — затычка…

— Товарищ генерал, говорю же — он по-русски неплохо понимает…

— Лейтенант Икари, — скупо усмехнулся генерал. — Русский контингент конкретно в Японии, да и в армии ООН вообще, сейчас один из самый крупных. У нас же метрополия под боком — силы перебросить несложно, не то, что кому-то из европейцев или тем же пендосам… Что ж, младший лейтенант Икари… Был рад знакомству, выздоравливайте.

Генерал вместе с переводчиком вышли за дверь, а Артём ещё ненадолго задержался, подошёл ко мне, поставил на тумбочку бумажный пакет.

— Спасибо тебе, старина. У меня на одной из вертушек, что в бой послали, друг хороший был.

— Не стоит брагодарности,— тщательно выговаривая слова, ответил я.

— Не, я добро помню. Вот, мы тут с ребятами тебе, как принято, фруктов купили — яблоки там, мандарины… И вот ещё что…

Артём засунул руку за пазуху и достал оттуда большой нож в чёрном кожаном чехле.

— Видел у тебя на поясе нож, так что вот, держи,— солдат протянул мне его. — Это уже лично от меня — подарок. Хороший — дамасская сталь, златоустовский, мне его отец на совершеннолетие дарил.

— Я не могу принять такой подарок, —покачал я головой. — Это сришком…

— Возражения не принимаются, —категорическим тоном заявил Артём и буквально всучил мне нож. — Сказал — подарок, значит — подарок.

Я попытался было взбрыкнуться, но куда там!..

— Не примешь — обижусь. Знаю, знаю — ножи, как и часы дарить нельзя, но ещё как-нибудь обязательно встретимся и рассчитаемся,— подмигнул мне солдат. — Давай, боец, выздоравливай — свидимся ещё.

— До свиданья, — уже чисто машинально произнёс я вслед уходящему солдату, задумчиво почёсывая затылок и крутя в руках неожиданный подарок.

Чёрт возьми, вот это я понимаю рояль в кустах, вот это совпадение… Контакт в контингенте войск ООН в Токио-3, да ещё и из числа моих соотечественников (слово бывшие не буду употреблять из принципа)! Блин, а за это ведь стоило рискнуть, ведь если я смогу со временем оказать хоть какое-то влияние на них — это будет просто шикарно! Так-так-так… Нужно обязательно подумать, как бы невзначай встретиться с этим самым Артёмом и пообщаться поближе…

Внезапно заурчавший желудок высказал мне, что он бы сейчас с удовольствием пообщался с едой, а не с какими-то там русскими солдатами.

Я немедленно полез в пакет, принесённый мне солдатами, и достал оттуда большое зелёное яблоко. С аппетитом захрустев им (не пропадать же добру!), я достал подаренный мне нож из чехла и рассмотрел его поближе. Кажется, действительно отличная вещь — на клинке узор, да и исполнение просто отличное… Лезвие почти прямое, длинное, толстое, а главное — есть гарда. Сразу видно, что это оружие, а не кухонный инвентарь! Рукоять изогнутая, деревянная, очень удобно лежит в ладони…

Я взвесил нож в руке и пару раз на пробу махнул им.

Да, и правда просто отличный клинок… Получше будет моего простенького охотничьего ножика… Ну, спасибо тебе, Артём — знал, чем меня пронять можно!..

* * *

—…Евангелион — это оружие нового поколения, призванное защищать, а не разрушать… — вдохновенно вещала Мисато из-за невысокого стола, уставленного разнокалиберными микрофонами.

И чего она форму так не любит носить? По-моему, она ей очень даже идёт, и чёрно-золотое командира ни капельки не старит…

— А как вы прокомментируете то, что в ходе сегодняшнего боя было разрушено большое количество зданий и сооружений, а предполагаемая сумма ремонтно-восстановительных работ превышает несколько десятков миллионов гео? — выкрикнул какой-то репортёр с места.

— Во-первых, эта сумма не превышает норм, заложенных в бюджет ООН. А во-вторых, хочу напомнить, чем закончилось бы это нападение, если бы не проект Е — у нас нет гарантий, что даже применение ядерного оружия смогло бы остановить Ангела.

Упоминание про то, что даже зловещая атомная дубина, находящаяся теперь под полным контролем ООН, вряд ли могла бы здесь помочь, заткнуло даже самых непримиримых противников НЕРВ. После бойни в начале века, любого ядерного оружия здесь боялись, как черт ладана — всё ещё местами очень грязный в радиоактивном плане восток Евразии мало кого мог сагитировать за применение «последнего довода человечества»…

— Насколько велики потери?

— Среди гражданского населения есть только раненные, пострадавшие при вспыхнувшей панике в бункере номер сорок три. Убитых нет.

— А войска ООН?

— Командование экспедиционного корпуса Российской Федерации засекретило эти данные.

— Что вы можете сказать относительно циркулирующих слухов, касательно личности Пилота Евангелиона?

Таааак… Начинается…

Щёлк!

…Туша Самсиила, надёжно приколотая к земле лезвием квантового меча, всё ещё торчащего из спины твари. Похоже, что картинка идёт с вертолёта, не иначе… Так, а мою Еву, я смотрю, уже убрали…

—…настоящий момент ведутся разборы завалов и ликвидация последствий сражения. В город прибыли дополнительные отряды спасателей, к работам привлечены солдаты международного контингента ООН, расквартированного вблизи Токио-3…