Ничья

Елена не может ходить во взорванную часть, но любит стоять на кухне, частично восстановленной, и смотреть в окно, думая о том, как часто Деймон подходил к ней со спины, касался губами кожи на шее, и она млела, тая от его прикосновений, отдавалась ему и никогда не жалела об этом. Она, некогда уверенная в себе, самостоятельная, грубая, была готова стать какой угодно ради этого мужчины, ради мужчины, который обещал ее дождаться дома. И дождался. Только они не увиделись.

Слезы снова выступают, и она закусывает нижнюю губу, крепче цепляясь за книгу, словно она может спасти ее. Хотя может. Елена садится поудобнее, раскрывает ее и с головой окунается в историю, абстрагируясь от всего мира. Ей мучительно необходимо сейчас отвлечься от того, что ее окружает, и просто утонуть в придуманном мире, чтобы настоящий не давил на нервы.

И она не сильная, нет. Она обычная девочка, которая за свою недолгую жизнь перенесла слишком много испытаний, снова и снова оставаясь на плану только из-за того, что рядом было крепкое мужское плечо, способное помочь и поддержать ее в любой момент. Сначала им был Энзо, потом Деймон, и да, сейчас у нее есть Рик, но это совсем другой человек — это скорее старший брат, чем кто-то, на кого можно полностью положиться и доверить свою жизнь. И она старается держаться хотя бы ради того, чтобы довести дело до конца и найти убийцу, но потом… Она не знает, что будет потом, потому что у нее нет будущего.

Встряхнувшись, Елена снова углубляется в книгу и приходит в себя только тогда, когда ее трогает кто-то за плечо. Проведя рукой по лицу и убрав за ухо прядь волос, она смотрит на Аларика, который встревоженно исследует ее лицо, потом садится рядом с немного наклоняет голову набок, словно пытаясь просканировать ее мысли.

— Ты в порядке?

— В полном, — отзывается она и закрывает книгу, прижав ее к груди. — Ты что-то хотел?

— Проведать тебя.

— Совсем не обязательно пасти меня, Рик.

— Ты же знаешь, что я не могу.

— Можешь, — Елена закатывает глаза и скрещивает руки на груди, нахмурившись, — мне не нужно, чтобы обо мне заботились. Я вполне в состоянии постоять за себя. Да, спасибо, что ты спас меня и все это время поддерживаешь, но я правда не нуждаюсь в том, чтобы меня опекали.

— Это не твоя прихоть, — пожимает он плечами, — я знаю, что так бы…

— Хотели они, — она длинно выдыхает и качает головой, — их нет, Рик. Они оба умерли и в любом случае никогда не смогут проверить, как и что ты делал со мной. Ты вполне можешь жить своей жизнью, не нужно постоянно печься обо мне и носиться, как за маленьким ребенком. Я выросла, мне не нужна опека.

— А мне не нужно знать, одобряют ли они мой поступок или нет. Я чувствую ответственность за тебя и собираюсь капать тебе на мозги до тех пор, пока ты официально не встанешь на ноги. Более того, ты разбираешься с убийцей моего лучшего друга, и я хочу быть рядом, когда его мозги припечатаются к стене. Хочу видеть это. Только после этого я смогу спокойно спать и продолжать прожигать свою жизнь.

— Ты ведь понимаешь, что можешь уйти в любой момент? — щурится она, пристально глядя ему в глаза.

— Понимаю. И, если бы хотел, уже ушел. Не могу сказать, что мне так нравится носиться с тобой. Ты крутая, но иногда настолько дерзкая, что меня невольно начинает тошнить. Деймон сделал из тебя свою копию.

— Господи, когда-нибудь люди прекратят мне это говорить, интересно? — Елена скрипит зубами и опускает взгляд на книгу. Аларик перехватывает ее взгляд, хмурится и непонимающе поднимает на нее глаза.

— Откуда у тебя эта книга? — она молчит, поджав губы, и он усмехается, покачав головой. — Не говори, что ты стащила ее у Лили.

— Она ей была не нужна, — начинает оправдываться Елена, — к тому же, у нее их столько, что она может обмотать в страницы и стать мумией. Она даже не заметит пропажу, а мне… мне была нужна эта книга.

— Зачем?

— Это глупо.

— И все же?

— Я не хочу, чтобы ты смеялся надо мной.

— Я не буду.

— Рик…

— Клянусь.

— Это любимая книга Энзо, — наконец выдавливает она и облизывает губы, — была. И мне… мне просто хотелось иметь ее у себя. Все-таки не исключено, что он держал ее в руках, когда был у матери, а мне просто нужна была его энергетика. К тому же мне просто нравится эта история, и я хотела ее прочитать.

— Елена, — он качает головой и укоризненно смотрит на нее, — ты не Лизель*, чтобы красть книги и читать их. Ты вполне могла бы купить ее, ты теперь девушка обеспеченная, и… Ладно, — Аларик сам осекается и на мгновение прикрывает глаза, — я несу чушь. Я понимаю, почему ты это сделала, правда. Извини, что…

— Все нормально, — поспешно отзывается Елена, испытывая некоторую неловкость.

— Покажешь?

Она медлит пару секунд, но потом протягивает ему книгу, и Рик раскрывает ее, медленно листает страницы, изучает корешок и усмехается, когда видит остатки старой нитяной закладки, которые были модными в то время. Потом закрывает ее и протягивает Елене, но та не успевает ее взять, и книга падает на пол. Наклонившись, девушка замечает край листка, выглядывающего из страниц ближе к концу, и, подняв книгу, достает сложенный несколько раз листок бумаги.

— Что это? — хмурится Аларик, но она не отвечает, внимательно читая напечатанные строчки. С каждым предложением ее глаза становятся все больше и больше, и в какой-то момент она шумно выдыхает и едва не роняет книгу снова, с трудом управляя дрожащими руками. В ее памяти всплывает момент, когда, во время того, как они с Риком были у Лили, у нее зазвонил мобильный, вспоминает ее слова, и все становится на свои места.

— Черт возьми!

— Елена? — Лили замирает на пороге и недовольно смотрит на нее, скрестив руки на груди. — Снова ты? Я, кажется, уже раза три говорила, что не желаю больше тебя видеть. Не появляйся в моей жизни. Ты мне противна.

— Прошу прощения, — максимально спокойно ответила та и даже выдавила улыбку, — так вышло, что я выронила сережку, совсем маленькую, видите? — она указывает на «гвоздик» у себя в ухе. — А мне они очень и очень дороги, как память, поэтому извините, но я зайду — хочу найти их.

— Моя служанка ничего не находила.

— Так она не знает, где искать. А я знаю, где была, — лучезарно улыбается Елена, — это не займет много времени, обещаю Вам. Я только пройдусь там, где была, найду сережку, по крайней мере попытаюсь, и уйду. На этот раз уже точно навсегда.

— Я устала тебе доверять, — морщится та, но потом, помедлив, отступает в сторону, скривившись. — Но так и быть, но это в последний раз. Больше ты никогда и ни при каких условиях не переступишь порог этого дома, потому что я не желаю тебя видеть.

— Да, конечно.

Они проходят в гостиную, не глядя друг на друга, Лили идет за Еленой, обхватив себя руками и буквально прожигая ее взглядом, в то время как девушка изо всех сил пытается сохранить спокойствие, изображая полную заинтересованность в поисках. Но в какой-то момент она поворачивается и замирает, увидев, что Лили направила на нее пистолет, сощурившись.