Нигмар 2

Все двадцать километров я выслушивал такие истории, как он разводил вражду между народами, как он разжигал войны, как обхохатывался с тысяч и тысяч жертв. Ему нравилось в облике разумного, на поле сражения начинать мольбы себе любимому «доброму дракону». Иногда он даже менял облик и сжигал какое-нибудь войско обвиняя их в содействии тьме. Он часто хлопал меня по плечу, и видя, что в моих глазах разгорается тьма, а мой рот начал растягивается в оскале, зубы заострились и выросли в размере, от чего мой рот уже не закрывался.

Я шел и молчал, пытаясь сдержать внутри себя тот гнев, злобу и желание разорвать на куски эту тварь, что так упивается страданиями. Я, возможно, принял бы если бы он прилетел убил и поглотил силы, скажем так право сильного, это как-то можно было подвести под право сильного. Но издевательства и получение от этого удовольствия, это выше моих сил. Мне становилось все труднее сдерживать себя, вокруг меня так же появилась темная аура. Увидев это, он сказал.

— Что ж, я вижу ты весь в нетерпении, думаю мы достаточно отошли от города и я не чувствую поблизости разумных. — Он нарочито медленно, стал меняться.

Остановились мы посреди дороги, проходившей через лес. Углубились мы в него на пару километров. Вокруг нас возвышались красивые, с толстыми стволами деревья, высотой под сотню метров. Когда телу дракона уже не хватало места. Легкими взмахами хвоста и головы он сносил этих красивых великанов как травинки. Стволы в пять, а иногда и в десяток метров в диаметре ломались как спички. Все это, сопровождалось канонадой из грома и молнии, начал моросить мелкий противный дождь, который создавал подобие тумана. Будто сама природа, желала скрыть тот кошмар, что открылся моим глазам. Двухголовый монстр, возвышался надомной, когда он поднял свои головы, они оказались выше деревьев, его тело в ширину было больше пятидесяти метров, в длину около двухсот. Чешуя что покрывала его тела была чернее ночи, с тела стала в прямом смысле слова, стекать жидкая аура. Черная жижа, пропитанная миазмами боли и страдания. Когда она коснулась травы и деревьев, они на глазах стали гнить, превращаясь в подобие слизи. Когда он расправил свои крылья и стал на задние лапы, он стал казаться еще больше.Он заревел, и именно в этот момент, прогремел гром, и по глазам ударила яркая вспышка молнии, которая промчалась через все небо.

Когда он стал вновь на четыре лапы, от вибрации и ударной волны мы не смогли удержаться на ногах и упали. Он склонил свои головы и пророкотал. — Ну как тебе мой истинный облик? Его видели только мои жертвы! Ты… щенок… думал я не распознаю твою лож, сейчас я уничтожу вас, а затем перекушу этим городом. Его огромные пасти стали открываться над нами и в глубине правой пасти, что написала надомной, стало формироваться нечто мерзкое, от чего захотелось блевануть. Больше не строя из себя жертву мы прыгнули в открытые пасти. Амина в левую, а я в правую. За один прыжок преодолел то место, где формировался сгусток мерзкой энергии, сформировав в руках свои мечи, а из спины и груди штыри, которые вогнал на метр в верхнюю и нижнюю часть гортани дракона.

Пока он рассказывал нам свои истории, мы обговорили план действий. По нему мы должны были запрыгнуть ему в пасть и пробраться как можно глубже, а там уже начинать его резать изнутри.

Размахнувшись, изо всех сил рубанул по некому органическому, шарообразному образованию, которое извергало из себя это мерзкую энергию. Даже в костюме мне было сложно находиться рядом с этим, не до конца сформировавшимся пучком энергии. От него разило такой болью и страданием с привкусом некоего извращенного наслаждения. Скорее всего наслаждение добавлял сам дракон. Перед своим прыжком успел заметить, что во второй пасти формировался огненный шар, значит Амине будет проще и она не будет страдать от этой мерзости.

Как раз успел разрубить два образования из пяти, когда дракон заревел от боли. По-видимому, Амина пробралась в глубь его горла и как мы и договаривались стала резать все подряд или повредила что-то важное. Я постарался сделать из части костюма, что на ней, мечи такого же плана как она привыкла использовать. Мне потребовалось всего пару секунд для уничтожения двух образований, на каждый ушло по два десятка ударов, формирование пучка мерзости остановилось, а то, что сформировалось, растеклось по пасти дракона и стало разъедать его плоть. Он взревел уже этой головой, и я не стал ждать пока до меня доберётся эта гадость, бросился в глубь его горла, которое больше походило на тоннель метро.

Как же эта тварина отожрался за все время, что здесь обитал. Сколько жизней загубил. Я понимаю жертвы во время войны или битвы за свою жизнь, тогда все способы хороши, когда на кону твоя жизнь или жизнь близких людей, нармальный разумный не будет думать ударить в спину или перегрызть горло. Да что угодно сделает ради спасения. Я никогда не был рыцарем на белом коне, мне в принципе безразличны миллиарды разумных, что живут на этой планете, но те, кто вошел в мой близкий круг, за них я буду драться до конца и пойду на любые хитрости и подлости, чтобы спасти их.

Даже изнутри его так сказать мягкие ткани, не уступали по прочности чешуе и шкуре Золотой, это же какой прочности он снаружи. Добравшись до его голосовых связок, попытался их перерубить, куда там., мелкая царапина и капля крови, вот весь результат. Вспомнив о том, как я уничтожил засор в трубе в приюте, попробовал использовать этот прием и здесь. Поскольку я и так был очень зол, мне не пришлось сосредотачиваться, тьма хлынула из меня сплошным потоком, но моя тьма не была мерзкой как у дракона, она была словно безразлична ко всему, она просто делала то, что ей приказали, только я не приказывал, а попросил и она не отказала, она не вышибала мне разум, как в первый раз. Возможно, тогда в башне, когда у меня немного потекла крыша, была проверка, на, достоин ли я, обращаться к ней.

То, что меня стало бросать из стороны в сторону, стало свидетельством того, что моя атака нанесла ему вред, постарался усилить натиск, но ответом стало ворчание моего ЯИ, выжав из себя все что мог я нырнул дальше по горлу твари. Добравшись до соединения двух глоток в один пищевод встретил там Амину, которая с остервенением молотила мечами по тканям пищевода, ее атаки были вообще безрезультатны. Подойдя к противоположной стороне, попробовал в место мечей сделать штырь на подобие тех, что сделал для закрепления себя любимого в пасти. И он с небольшим усилием с моей стороны проткнул плоть, представил как штырь из костюма расширяется, образуя тоннель в грудную клетку дракона и у меня получилось, было видно, что костюму это действие давалось сложно. В какой-то момент мне показалось что мы взлетели. Стал усиливать свое желание получить тоннель. Когда размеры достигли минимальных для того, чтобы я пролез, не раздумывая нырнул туда.

По мыслесвязи, передал Амине, чтобы она ни в коем случае не шла за мной, а ждала меня там. Она пыталась спорить, но сейчас не то время, чтобы спорить, рыкнул на нее и она, смирившись осталась меня ждать там. Вывалился на легкие дракона и куда-то покатился, со второй попытке мне удалось закрепиться на них. Пришлось изменить облик костюма, на руках и ногах отрастив когти. Как можно скорее направился в ту сторону от куда тянула просто тошнотворной энергией. То, что я увидел, не было сердцем живого существа или разумного в том понимании, к которому я привык. Пятиметровый в диаметре сгусток не то слизи, не то концентрированной энергии из которого уходили артерии и вены в тело дракона, было видно, как этот сгусток прокачивает через себя черную, как деготь кровь. Попытался вновь выпустить энергию тьмы, но я был выжит без остатка.

Решил попробовать энергию света. Когда попытался воззвать к ней, почувствовал, отказ. Она не исчезла из моего источника, и я чувствовал, что ЯИ пытался выполнить мою просьбу, но энергия отказывалась выходить из меня. Это, так взбесило меня. Заорав во всю мощь своих легких и измененного горла. Я представил как все рукава, что у меня имелись на ЯИ, обхватили рукав света и стали его вырывать, зачем мне сдался такой свет, который в такой ответственный момент начал показывать свое «Фе». Почувствовал, что мой ЯИ испытывает боль, но похоже он был полностью согласен с моими чувствами и готов был пожертвовать, свое и моей силой, но избавиться от предателя.