Ник. Цикл
Шрифт:
Я вытащил нож, отцепил ножны, прикрепленные к ремню сбруи со стороны спины, аккуратно вложил его и протянул Тиши.
— Возьми, дарю взамен испорченного.
Слава богу, она не стала отказываться. Лишь с улыбкой поцеловала меня. М-м, в который раз замечаю, какие у нее вкусные губы…
— Только будь осторожна: отчекрыжишь пальчик — и не заметишь.
Когда мы потихоньку шли в таверну, я вернулся к вопросу о рождаемости.
— Вот ты говоришь, у вас редко рожают, а ведь в первом же населенном пункте, то есть в вашей таверне, — уточнил я, бросив краткий взгляд на Тишь, — я сразу же увидел беременную женщину. Где-то нестыковка, — сказал я и удивленно обернулся. При моих словах Тишь резко остановилась и ошеломленно смотрела на меня.
— Беременна? Это кто же? Ну не молчи же, говори! — стала
И чего тут такого?
— Ну откуда мне знать! — Я мягко отцепил ее пальчики от своей одежды. — Что я, всех поименно знаю? Девушка, что обслуживала меня вчера вечером за столом. Волосы как у тебя, чуть повыше ростом.
— А-а, это Лила! — Тишь рассмеялась. — Наконец-то. Ты не представляешь, как долго она этого ждала! А откуда ты знаешь? А, ну да.
«Что «ну да»? — подумал я. — Типа все понятно?»
— Побежали скорее, чур, я сама расскажу! — крикнула Тишь, срываясь с места. Та-а-ак, уже вторая девушка убегает от меня из этого красивого места. Я лишь пожал плечами и прогулочным шагом отправился дальше. В конце концов меня это не касается.
Когда я вернулся в таверну, там царила суета. Служанки бегали туда-сюда, где-то громыхал голос Дрихтмуна. Я потихоньку слинял в свою комнату. Развалившись на кровати, попытался вспомнить, что еще надо сделать. Завтра караван отправляется в путь. Предположительно через четыре дня будет столица. Мне надо привлекать как можно меньше внимания к себе. Стоп! Вот оно — внимание!
«Умник!» — быстро обсасывая пришедшую мне мысль, позвал я своего друга. Друга? Хм… И правда, друг. Ведь с самого начала наши отношения выстроились не по принципу «господин — слуга» или «человек — компьютер», м-да…
«Чего?» — вывел меня из задумчивости Умник.
«Слушай, мне как-то не очень хочется менять свою одежду. Но вот беда — она сильно выделяется. Причем скорее даже не фасоном — я смотрю, одежда у гномов достаточно разнообразна, — а больше цветом. Раз уж ты такой мастер-ломастер всяких информструктур, то, уверен, изменить цвет одежды для тебя не составит труда. Я прав?»
«И ради такого отвлекать меня от важных дел», — поворчал Умник.
Дел? Интересно, чем это он занимается? Я вывел на дисплей виртуалку Умника. Читает. А что мы читаем? «Секс и гармоничное развитие личности». Не выдержав, я засмеялся.
«Ну и зачем тебе эта белиберда?» — чуть успокоившись, спросил я.
«Белиберда? Я бы не сказал — тут много интересного написано».
«Ладно, читай что хочешь. Просто меня интересует, почему ты вообще стал это читать?»
«Да вот, понаблюдал вчера, чем вы с Тишью занимались. — Неожиданно для себя я покраснел. Вот гад! А я совсем забыл о нем! — И все пытался понять, зачем вы так долго занимаетесь одним и тем же».
«Допустим, не одним и тем же, — пробормотал я, невольно вспомнив прошлую ночь, — а вполне даже разным…»
«Сути не меняет, — отрезал Умник. — Ну понятно там, инстинкт размножения, к тому же я чувствовал, что вам было хорошо. Но заинтересовало меня другое».
«Что же?» — Честное слово, он заинтриговал меня.
«Когда вы занимались сексом, ваши ауры были перемешаны, и в них протекали интересные процессы. Во-первых, твоя энергия просто-таки плескалась в ваших аурах, почему-то периодически возрастая. После каждого акта совокупления, — при этих словах меня всего передернуло, — насыщенность аур была в несколько раз больше. Попутно ауры очищались. У Тиши были некоторые мелкие дефекты в ауре. Ты их не мог заметить, — предвосхитил он мой вопрос, — это видно только специалистам вроде меня — знающим строение ауры и принципы ее функционирования от «А» до «Я». Так вот, дефекты исчезли. Кроме того, постепенно накапливающаяся в ее организме отрицательная энергия просто пропала. За тобой-то я в этом плане следил до последнего времени, но сейчас твой организм и сам справляется с выводом такой энергии, а у местных этого нет. Возможно, они просто об этом не знают. А может, и знают, если учесть долгожительство магов. Ведь наличие такой отрицательной энергии, среди прочих факторов, влияет на продолжительность жизни. Ну вот и все. Мне этот факт показался интересным, я с таким не сталкивался раньше, вот и подумал, что в вашей литературе есть что-нибудь об этом».
Я, в полном афиге, только покачал
головой:«Вряд ли ты что-то там найдешь. Наверное, я бы об этом знал. Но ты копай, вдруг действительно наткнешься на интересное».
Надо же. Теперь понятна моя утрешняя бодрость, впрочем, как и Тиши.
С перекраской одежды, обуви и рюкзака Умник справился буквально за пару минут. Увидев эдакое, я, почесав репу, спросил: «Слушай, а можно сделать так, чтобы одежда имела свойства хамелеона? Например, чтобы меня не было видно на любом фоне?»
«Тут сложнее, — чуть подумав, ответил Умник, — это ж надо постоянно отслеживать окружающую обстановку, твои движения, чтобы прорисовывать правильные узоры на противоположной стороне одежды. Нет, навскидку не скажу».
«Жаль. Ну ладно. Будет время — подумай. Вдруг что получится».
По моей же просьбе Умник убрал картинку «эльфийки» с рюкзака. Вернее, просто поменял цвет. Теперь рисунок можно было заметить, только хорошенько приглядевшись. И напоследок мы с Умником (конечно же он один, но надо ведь и мне поучаствовать) внесли в эльфийский меч такие же изменения, как и в ножи. При этом пришлось укрепить и ножны — иначе я бы быстро покромсал их. Времени еще было достаточно, поэтому и ножны ножей, вместе с ремнем, также были усилены.
А вечером гномы устроили пир. Я бы понял, если бы праздновали рождение ребенка, но «залет»? Видимо, я еще не въехал в ситуацию. Как я потом выяснил, все-таки связь до замужества или на стороне у них не приветствуется. И даже ребенок, рожденный не от мужа, несмотря на низкую рождаемость. Конечно, от него не избавляются, воспитывают. Просто семьи частенько разваливаются. Все как у нас. Ну а Лила оказалась вдовой и долгое время никого к себе не подпускала. К тому же ребенок у них с мужем не получился. И вот свершилось. Счастливая Лила в благодарность за новость расцеловала меня, несколько этим смутив. Васа официально подтвердил мой диагноз и радовался вместе со всеми. Беременность оказалась очень ранней, даже будущая мамаша еще ничего не поняла. Я впервые видел Васу улыбающимся и отмякшим. Даже Мерк Инвази произносил тосты и веселился со всеми. А Дрихтмун громогласно объявил, что, когда ему предъявят молодца, сумевшего сделать ребенка Лиле, он его при всех обнимет и расцелует. Лучше бы он этого не говорил. Я бы не решился побывать в его объятиях. Такой лось и не заметит, как все ребра покрошит. Гномы тут же скинулись и навалили кучу добра для будущей мамаши. Чтобы не выделяться, я тоже добавил свои пять копеек — полученные мною три золотых за трофеи. В конце концов если для них это радость, почему бы не порадоваться вместе с ними?
Ближе к концу празднества Тишь утащила меня из-за стола. Большинство пирующих хорошо назюзюкались, так что моего ухода никто не заметил. Поднявшись на второй этаж, я заметил, что в комнату напротив — чуть дальше комнаты Тиши — вошел Мерк Инвази, которого поддерживал Леон. Он, кстати, чуть ли не единственный, кто не пил со всеми.
Этой ночью Тишь была особенно активна и неистова, отдавая себя без остатка, как будто в последний раз занималась сексом. Впрочем, со мной — вполне возможно, и в последний. Как оно там в будущем повернется… Но я пообещал себе, что при первой же возможности вернусь к ней. Мы почти не спали, снова и снова сплетаясь телами. К счастью, стены тут сделаны из толстых досок, а в некоторых местах — и из цельных бревен, иначе соседи гарантированно не смогли бы уснуть от стонов и криков Тиши. Только под утро, часа в четыре, мы наконец угомонились. Я лежал в полудреме, обнимая Тишь, когда она зашевелилась, выползла из кровати и накинула платье.
— Ты куда? — почему-то шепотом спросил я.
Тишь хихикнула:
— Мне нужно сходить, хочу пи-пи.
Надо сказать, туалет был общий. Кроме располагающегося на улице, туалет также был оборудован на втором этаже.
— Ты там недолго, — пробормотал я.
Тишь, нагнувшись, поцеловала меня в губы:
— Я быстро, — и открыла дверь в коридор.
Потом я снова и снова прокручивал этот момент, пытаясь понять, смог бы я изменить что-нибудь, и если да, то как надо было действовать. По всему выходило, что ничего я поделать не мог. Простое стечение обстоятельств. Но я пытался вновь и вновь. И еще долго чувствовал на губах последний поцелуй Тиши.