Никарета: святилище любви

Сердце этого жреца было столько раз пронзено стрелами Эроса, что превратилось в одну сплошную кровоточащую рану – и, конечно, он как никто другой мог посочувствовать Никарете, которая отдалась мгновенному велению страсти. Жрец твердо решил не дать свершиться насилию – и приступил к уговорам с таким усердием и красноречием, что и староста, и ваятель из Беотии показались рядом с ним всего-навсего косноязычными юнцами – чем-то вроде Влазиса.

Жрец вещал, что всякая страсть внушена Афродитой, а значит, решение судьбы Никареты следует предоставить именно этой богине. Ведь с древних времен человек справляет в ее честь праздник жизни! Жрец предложил запереть Никарету на ночь в храме, в небольшой каморке, где он держал свою утварь, которую использовал при совершении священнодействий.

Под двумя замками хранились драгоценные чаши для возлияния благовоний и сосуды с этими благовониями, лампионы для священных курений и мешки с теми веществами, с помощью которых жрецы разных богов испокон веков входят в священный транс. Также лежали в этой каморке драгоценные ожерелья и браслеты, которые жрец надевал при совершении богослужений, а кроме того, золотые и серебряные монеты, которые он скопил на восстановление порядком обветшавшего храма. Было там еще одно истинное сокровище, однако о нем никто, кроме жреца, даже не подозревал, и он надеялся, что оно так и останется тайной для всех, кроме того человека, который придет ему на смену, да и тому откроет тайну лишь сама богиня – если, конечно, сочтет его достойным своего доверия. Вещь эта принадлежала глубокой, глубочайшей древности…

Надо сказать, что храм Афродиты истинным чудом устоял при разрушении Трои, несмотря на то, что именно Афродита – будем же откровенны! – привела великий град к гибели. Ведь если бы она не пожелала превзойти своих соперниц красотой и получить золотое яблоко, не искусила Париса красотой Елены, не внушила Елене страсти к сыну троянского царя, не заставила ее покинуть мужа и бежать с любовником, кто знает… кто знает, может быть, Троя и посейчас стояла бы на своем месте!

С другой стороны, чем она тогда была бы? Одним из множества городов, чья жизнь течет ровно и сонно и которые своей историей отнюдь не поражают воображение поэтов так, как история Трои поразила воображение великого Гомера!

Словом, храм Афродиты – неведомо как! – устоял во время гибели Трои, но уже обветшал и, пожалуй, готов был развалиться под гнетом полтысячи лет, минувших с того времени… [37]

Конечно, конечно – кража священных предметов из храма была бы страшным святотатством, конечно, конечно – любой из жителей Троады заявил бы, что он, скорее, руку себе отрубит, чем осквернит ее воровством… Однако жрец по опыту жизни изведал, что человек слаб: блеск злата может не только ослепить его, но и помутить ему рассудок, заставить отрешиться от самых священных клятв…

37

Принято считать, что Троянская война произошла в 1194–1184 годах до н. э., то есть в XII веке до н. э. События же, описываемые в этом романе, случились в VII в. до н. э.

Оттого этот жрец и хранил свои сокровища под двумя замками.

О крепости этих замков всем было известно, а потому троадцы кое-как смирили свой гнев – ведь они внимали этому жрецу многие годы и привыкли верить, что богиня именно его устами доносит до людей свои желания! – и предоставили Афродите решение судьбы Никареты.

Девушку отвели в храм и оставили в каморке.

Жрец совлек с себя венец из прозрачных адамасов, тщательно отшлифованных еще древними мастерами-космиматополисами [38] . Как известно, эти камни получили свое название – адамасы, то есть несокрушимые – из-за своей невероятной твердости. Но, кроме того, они были так красивы, особенно отшлифованные и промытые! Жрец, следуя нерушимому обряду, смысла которого сам не знал, тщательно полировал камни перед тем, как надеть венец, и весь день они вбирали в себя солнечные лучи и сверкали в них так, что слепили глаза и радовали сердце.

38

Адамас – несокрушимый (греч.). Так в древние времена назывались алмазы.

Космиматополис – ювелир (греч.).

Жрец уложил этот венец в кипарисовый ларец, где он хранился с тех самых пор, как храм был построен.

И ушел, закрыв за собой дверь.

Никому и в голову не могло прийти, что Никарета может сбежать!

Это было совершенно немыслимо: ведь дверь запиралась накрепко.

Один замок был попроще – на веревочной тяге. Из него свешивалась веревка: чтобы замок закрыть, нужно было сильно дернуть за неё, и тогда полоса металла проникала в паз, выточенный в двери и исполняющий роль скобы. Однако открывался замок только особым бронзовым ключом, который жрец всегда носил на поясе.

Второй замок был сделан из бессмертного кедрового дерева, и на него эта дверь запиралась, наверное, еще во времена Париса и Елены!

Конец ознакомительного фрагмента.