Николетта Скайрини или Старший брат - босс Варии?!

– Ха-ха, если ты про выпендривающегося придурка, то он этажом ниже. Он вместе со звериным кретином решил взять небольшой отдых.

– Я понял, – вздохнул Рокудо, поднимая глаза на итальянку.

– Невероятно, Гокудера-кун, – восхитился Савада, глядя на подрывника. – Ты в порядке?!

– Да… я в норме. Ох, только их победил не один я.

– Ты готов раскаяться? – поинтересовался ГДК, стоя напротив оппонента.

Николетта стояла, боясь даже вздохнуть. Ее взгляд был направлен на Хибари Кею, который, с трудом держась на ногах, смотрел на Рокудо Мукуро, готовый сразиться с ним. Ее обеспокоенный взгляд был замечен парнем с хохолком и тот, ку-фу-фукнув, обратился к Хибари:

– Она твоя девушка, да? Так волнуется за тебя, переживает. Едва не плачет. Кто же она?

– Какое тебе дело до того, кто она?

– Как ее зовут?

– Можно подумать тебе что-то скажет ее имя.

– Кто знает…. Она ведь не японка, так ведь? Так как ее зовут?

Хибари, скосив глаза, посмотрел на обеспокоенную итальянку, а после снова посмотрел на своего врага. Мукуро наблюдал за ним лишь краем глаза. Его внимание было приковано к девушке, что смотрела на него со смесью непонятных ему эмоций.

Кея, видя столь повышенное внимание, сделал шаг чуть влево, чтобы девушка оказалась скрыта от глаз иллюзиониста.

– Что же… придется ликвидировать тебя первым. А когда покончу с тобой, познакомлюсь с девушкой поближе. Это кончится мгновенно!

Они побежали друг на друга, а Скайрини зажмурилась, не желая смотреть на это. Неизвестно, как и когда, но эти двое стали ей дороги. И если с Рокудо было понятно, общее детство и воспоминания, но как быть с Хибари?

– Не списывай его со счетов, Мукуро. Он стал гораздо сильнее, чем ты думаешь.

– Это я уже понял. Если бы он не был ранен, исход нашей дуэли не был бы ясен. Не хочу тратить время, так что разберусь с тобой быстрее.

Иероглиф в правом глазу хохлатого парня сменился, и в помещении возникла… цветущая сакура?

– О нет! Он хочет использовать болезнь Сакуракура Хибари-сана!

– Ку-фу-фу, давай, встань снова передо мной на колени.

– Нет! Хибари-сан, – закричал Савада, видя, как покачнулся ГДК.

Но, рванув с неожиданной прытью, Хибари ударил Рокудо тонфа в живот, отчего у последнего изо рта пошла кровь.

– Ох? – удивленно выдавил Рокудо, глядя на парня.

– Ты слишком наивен, хах, – усмехнулся Гокудера, сидя у стены. – Я получил это от Шамала, когда мы собрались. Лекарство от болезни Сакуракура.

– Тогда…!

Всего одним ударом покончив со всем, Хибари тоже упал. Он дрался на одной силе воли: не хотел остаться считаться проигравшим. Проигрывать он явно не любит.

– Это,… это закончилось! Теперь мы можем пойти домой, – радовался шатен.

– Ты был на удивление бесполезен против Мукуро, Тсуна.

– Да отстань ты от меня! Нам надо поспешить и отвезти их всех в госпиталь!

– Не беспокойся об этом. Лучшая медицинская команда скоро прибудет сюда.

– Хорошо знать это, – прокряхтел подрывник, подходя ближе.

– Медицинская команда не потребуется, – раздался уже знакомый голос и все повернулись на голос. Мукуро сидел на полу, держа ребят под прицелом. – Никто не останется в живых, а мертвым медики не нужны.

– Ах ты ублюдок, – вспылил Гокудера, но тут же пожалел об этом: кровотечение возобновилось.

– Гокудера-кун!

– Ку-фу-фу, – посмеялся иллюзионист, направляя дуло пистолета себе в висок. – Arrivederci.

Раздался выстрел, и тело Мукуро со стуком упало на пол.

– Он и правда это сделал… – пробормотал подрывник, глядя на тело.

– Почему он сделал это?!

– Вероятнее всего решил, что лучше умереть, чем быть схваченным живым, – легко ответил репетитор, так же не отрывая взгляда от лежащего иллюзиониста.

– Кхм…

– У-у, – шатену было невыносимо на это смотреть, а потому он отвел взгляд. – Нико-…чан? Нико-чан, почему ты плачешь?

Услышав это, все посмотрели на итальянку, по щекам которой действительно текли слезы. Она не отрывала взгляда от тела иллюзиониста.

– Нет, – прошептала девушка, всхлипнув и сделав шаг к Мукуро. – Он не мог… почему?

Пройдя даже мимо тела Хибари, девушка обошла и опустилась на колени перед телом иллюзиониста и легонько провела ладонями по его лицу, стирая с его щек падающие из ее глаз слезы. Утирая слезы с его лица, она размазывала грязь по щекам иллюзиониста.

Горькие слезы капали из глаз и разбивались о пол. Итальянка не переставала плакать и ронять слезы на лицо иллюзиониста, голову которого она устроила на своих коленях. Теперь слезы просто стекали по щекам, срывались с подбородка и падали вниз.

– Женщина, ты что такое делаешь? – недовольно цокнул языком подрывник, зарабатывая нехороший взгляд от Кармы. – Он был нашим врагом и подох. Какой смысл оплакивать его?

– Нет, почему он? После всего того, через что прошел…. Что смог пережить…. Почему?!

– Жаль мы не смогли захватить его живым, но тут уже ничего не поделаешь, – не обращая внимания на ситуацию, произнес Реборн.

Николетта, поглаживая иллюзиониста по лицу, услышала шорох, но не придала этому значения. Ей это было неважно. Карма, не желая находиться рядом с подрывником и трусливым шатеном, подошел к итальянке, чьи слезы, с каждой каплей, оставляли на сердце ожег как от кислоты, разъедающей кожу.

Бьянки очнулась и попросила у подрывника помощи, чтобы подняться. И вот когда он протянул ей руку, она чиркнула парню по щеке каким-то трезубцем, которого у нее раньше не было. Но был у кое-кого другого.

– Ро-ку-до Му-ку-ро?

– Ку-фу-фу, вот мы и снова встретились.

Раненные начали подниматься. Даже Кен и Чикуса пришли, хотя их неплохо обработали. Хибари был ранен слишком сильно и Мукуро, попробовав управлять еще и его телом, потерпел крах, так как тело ГДК было не сдвинуть.

– Хватит…

Кен и Чикуса напали на Саваду, но тот, находясь в гипер-режиме, победил их и вырубил повторно.

– Прекратите…

Бьянки и Гокудеру он вырубил, ударив по необходимым болевым точкам.

– Перестань…

– Покажись, Мукуро. Ты ведь жив, не так ли?

Тело, до этого лежащие неподвижно на коленях итальянки, зашевелилось и поднялось на ноги, оставляя девушку сидеть на коленях, склонив голову так, чтобы не было видно глаз. Лишь слезы, текущие по щекам, были все еще заметны.