Николетта Скайрини или Старший брат - босс Варии?!

– Ты так говоришь, словно мы их убивать собрались, – хмыкнул вариец, а после продолжил, не замечая сопения сестры: – Старик тоже опасался, что мы сорвемся и поубиваем япошек.

– А вы не будете?

– Никки, я же уже сказал, что нет. Старик просто хочет удостовериться в том, что Десятое поколение достаточно повзрослело. Хотя как по мне, они все еще сопливые школьники.

– А я, по-твоему, кто?

Этот вопрос остался без ответа. Да Николетта и не ждала ответа, в общем-то. Она просто наслаждалась теплом и силой, исходящими от старшего брата. Рядом с ним она не ощущала страха. Ощущала себя… в безопасности.

– Пойдем к остальным? Я вам кофе сварю, а вы мне расскажете, как дела в Италии и чем вы занимались.

– Уверена, что хочешь это слышать? – фыркнул Скайрини, но последовал за сестрой, которая тянула его за руку.

На кухне же царила тишина. Никто не решался завести разговор, да и о чем бы они стали разговаривать? Хотя, кое-какой квартет все же нашел, о чем пообщаться. Бельфегор разговаривал с Акабане, который ухмылялся и о чем-то повествовал Принцу-Потрошителю. Вторая пара, что разговаривала чуть в стороне от остальных, состояла из Тумана Варии и Вентозо Диего.

– А вы чего в тишине сидите? – спросила Скайрини, зайдя на кухню. Многие оживились, понимая, что теперь не будет такого напряжения, которое висело над каждым дамокловым мечом. – Кому чай, кофе, тортик? Или подождете, и мы с Нагисой приготовим что-нибудь существенное?

Занзас занял место во главе стола, закинув ногу на ногу и наблюдая за отточенными движениями сестры. Рядом с ней так же уверенно двигался низкорослый паренек, внешность которого придавала ему женственные черты, да и фигура у него была не мужской, а девичьей. Длинные волосы, завязанные в небольшие хвостики, так же делали его похожим на девушку.

– Вот, – перед варийцем появилась белая кружка с кофе, аромат которого приятно щекотал ноздри и заставлял вспомнить, как давно он ел. Память услужливо подсказала: в самолете. Словно прочитав его мысли, девушка поставила перед ним тарелку со спагетти. – Паста была сделана вчера, я ее лишь подогрела. Ребят, кто-нибудь еще хочет есть?

Закончив раздавать варийцам тарелки с едой и кружки с кофе, Николетта уже по привычке села на колени боссу Варии. Когда поняла, хотела встать, но сделать это ей не дал сам вариец, обхвативший ее одной рукой. Она огляделась, думая, что кто-нибудь как-нибудь отреагирует, но все приняли это, как данность.

– Так как там дела в Италии? – спросила Николетта, смирившись со своей участью и обхватив брата за шею.

– А что с ней будет, ши-ши-ши, – ответил Каваллини, уже закончивший есть и теперь ждущий, когда кофе немного остынет.

– Никки-чан, ты лучше расскажи, как у тебя здесь дела? Как в школе? Никто не обижает? Нашла себе мальчика? – завалил девушку вопросами Луссурия, не обращая внимания на то, как напряглись офицеры, и с какой синхронностью они посмотрели на своего босса, что ел, но было невозможно обмануться его спокойствием.

– Эмм…. Дела хорошо, мне там интересно, – улыбнулась Николетта, ощутив, как напрягся вариец, на чьих коленях она сидела. – Нет, меня никто не обижает. Да они и подойти ко мне не могут, их Карма одним взглядом отпугивает.

– Я не такой страшный, принцесса, – хмыкнул Акабане, прислонившись к холодильнику спиной и отпивая кофе. Что-то им подсказывало, что спать они сегодня ночью не будут.

– А чем ты еще объяснишь то, что одноклассники так пугаются, стоит тебе возникнуть за их спиной, или за моим плечом, чтобы одарить их взглядом и приветствующей улыбкой? – улыбнулась Скайрини, что не раз и не два замечала то, как себя ведут одноклассники, стоит Карме показаться рядом.

Занзас посмотрел на красноволосого по-новому. То, что он отпугивает от его младшей сестры всяких хлюпиков, которые не могут выдержать его взгляда, делает ему чести. Вариец понимал, что у его сестры все же появится парень, который захочет за ней ухаживать и познакомиться с родителями. Если этот парень не сможет выдержать взгляда тусклых золотых глаз Акабане, при встрече с Варией во главе с Занзасом ухажер в штаны наложит и сердце выплюнет.

– А что на счет мальчика, Никки-чан? – не оставил любимую тему Луссурия, не обращая внимания на взгляды капитана и шиканье Потрошителя. Они боялись даже представить, что будет с несчастным, если хоть кто-то смог добиться внимания принцессы Варии.

И вот тут произошло то, чего не ожидал никто в этом доме: бледные щеки Николетты окрасил смущенный румянец.

– Ой-ей-ей, – протянул Бельфегор, делая шаг в сторону. Он стоял достаточно близко к столу, чтобы оказаться в зоне поражения.

– Здесь похолодало, вам не кажется? – спросил Нагиса, потерев плечи.

– Да, уже почти полночь, – хмыкнул Карма, продолжая настороженно коситься на босса Варии, на чьих коленях продолжала восседать Николетта.

Занзас уже хотел рыком поинтересоваться, кто же этот несчастный, что посмел сумел обратить на себя внимание его маленькой сестры. Кажется, Намимори не помешает небольшое изменение – “небольшой” кратер размером с футбольное поле.

Только вариец хотел разразиться тирадой, которая обязательно будет местами могла бы содержать нецензурную лексику, но не смог. Его отвлекло размеренное дыхание, а стоило ему опустить взгляд, как у него из груди вырвался вздох. Поругаться не выйдет.

Девушка спала, оплетя шею варийца руками и устроив голову на его плече. Пока он размышлял над тем, что он сделает с мусором, посмевшем положить глаз на Николетту, итальянка заснула. Сегодняшние события сморили ее, поэтому было неудивительно, в общем-то.

Подняв сестру на руки, причем стоило ему это сделать, как она что-то пробормотала и ткнулась носиком в шею, Занзас отправился на второй этаж, в комнату девушки.

– Мы уступим вам свои комнаты и гостиную, – произнес Нагиса, когда вариец с сестрой на руках покинул кухню и его шаги раздались на втором этаже. – Сами поспим на футонах в гостевой комнате.

– Ой, я с вами, – выразил желание Луссурия, скользя взглядом по фигурам Тумана и Урагана.

– В этом нет необходимости, ши-ши-ши, – рассмеялся Потрошитель, подсчитав количество комнат и офицеров. – Босс явно останется в комнате принцессы, капитан, Принц и Лусс займем комнаты, а Леви ляжет в гостиной. Хотя можете ему постелить под дверью в комнату принцессы, ши-ши-ши. Мелкому шпенделю, то есть Маммону, хватит и кресла.

Ребята, живущие здесь, искренне восхитились тем, как Каваллини всех распределил. На том и порешили. Леви действительно остался в гостиной, Луссурия занял комнату Вентозо, Бельфегор ушел в комнату Кармы, а капитану Варии досталась комната Нагисы.

Занзас, с трудом разместившись на полуторной кровати вместе с младшей сестрой, провалился в сон, стоило Николетте прижаться к его боку.

Луссурия был разочарован. Комната представляла собой можно сказать казарму, или тюремную камеру: минимум мебели, минимум вещей. Хотя странного вида картина на стене завораживала и пугала одновременно.