Никому тебя не отдам

— Думаю, нам нужно остановиться, — его голос нарушил странное перемирие, и я, тяжело дыша и быстро моргая ресницами, уставилась на Ариевского.

— Тимур, — протянула я, но указательный палец на моих губах призвал к молчанию.

— Соболева, просто молчи, — мужчина помог мне слезть с капота и усадить на водительское сиденье.

Я так и не смогла унять дрожь в пальцах. Так и не смогла произнести ни единого слова. Все происходило будто бы в автоматическом режиме, диктуемое подсознанием: отрегулировала спинку сиденья, поправила зеркала, проверила нейтральную скорость на коробке передач, запустила мотор, включила ближний свет фар и стала ждать…

— Трогайся, — произнес автоинструктор и я, послушно выжав сцепление, включила первую скорость, опустила стояночный тормоз и слегка нажав на педаль газа правой ногой, начала плавно отпускать сцепление.

Машина тронулась вперед. Затем очередь дошла до второй передачи, а после — третьей. Со скоростью сорок километров в час я наматывала круги по пустой учебной площадке. Затянувшаяся тишина казалась каким-то пугающим перемирием. Время от времени я бросала в сторону Тимура беглый взгляд, пытаясь понять, о чем он мог думать. Но гордый профиль не выражал никаких эмоций, от чего я все больше увязала в собственных сомнениях.

Спустя короткое время Ариевский потребовал остановиться, а затем обыденным тоном сообщил о следующем упражнении. Эстакада — трогание на подъем. Несколько минут я внимательно слушала теоретическую часть: следить за тахометром, дожидаясь нужного числа оборотов, и держать одновременно несколько педалей. Все казалось легким и понятным, пока дело не дошло до практической части. Остановив машину на определенном подъеме, я попытался тронуться с места. После неизвестно какой неудачной попытки, Тимур устало потер лоб и обратился ко мне.

— Лесь, зачем тебе вождение? Ну не получается у тебя, понимаешь? Может, перестанешь насиловать учебный автомобиль? — в его голосе не было упреков и даже претензий. Фраза больше звучала, как констатация фактов. Вот только меня совсем не устраивал подобный вердикт.

— Может, это у тебя плохо получается обучать? Может, это ты — плохой учитель, а, Тимур? Почему я должна отказываться от заветной мечты? Просто потому, что ты считаешь меня необучаемой? А кто ты такой, чтобы делать подобные выводы? Чего ты добиваешься, автоинструктор? — я хотела сорваться на крик и, возможно, даже сорвалась, если бы не этот ласковый взгляд, скользящий снизу вверх и задерживающийся на моих губах.

Тимур поддался вперед и, не спрашивая никаких разрешений, взял мою руку в свою. Легко коснулся тыльной стороны ладони, повергая меня в шок. А затем прозвучал его низкий голос, который больше походил на едва уловимый шёпот:

— Возможно. Ты знаешь, что обучение должен проводить незаинтересованный учитель?

— В чем заключается твой интерес? — спросила я, боясь услышать ответ.

Я боялась его искренних признаний, но больше всего боялась признать перед самой собой странные чувства к этому брутальному мужчине.

— В тебе, Соболева. Неужели это не понятно? — я только затаила дыхание на подобный ответ, как мужчина продолжил: — дыши, Леся, потому что я намереваюсь показать тебе, насколько сильно заинтересован.

А дальше следовал долгий и сладкий плен его губ, которые жадно целовали меня до самых настоящих мурашек по коже. Его руки скользили по округлым изгибам моего тела, оставляя жар. Я чуть не задыхалась и едва не теряла рассудок, когда незаметно для самой себя оказалась сидеть на нем сверху. С особым треском пуговицы на моей рубашке порвались. Тимур жадно припал губами к зоне декольте, исследуя шершавым языком каждый миллиметр и я заерзала на мужских коленях, пытаясь поудобнее устроиться.

Внизу живота все будто бы пылало, когда его рука, нагло задрав вверх юбку, коснулась резинки трусиков. Мир предательски рухнул, стирая без следа здравый смысл и рассудок. Это уже была не я. Это уже был не он. Это были «новые мы», двое сумасшедших, нестерпимо жаждущих друг друга. Я покрывала поцелуями его небритые щеки, прижимаясь оголенным животом к его телу. Ловкие пальцы скользили по моей спине и задерживались на упругих ягодицах, сжимая их до еле ощутимой боли.

Нахлынувшая страсть поглощала в свои сети все больше и больше. Разум покрывался пеленой: мне не избежать плена этих сладких губ и не укрыться от этих властных рук. Все его прикосновения выворачивали наизнанку каждую клеточку тела, которое просто трепетало и ждало…

Мужчина потянулся рукой к бардачку. Тем временем я уже в спешке снимала с него одежду. Футболка смиренно покоилась на заднем сиденье, поверх которой лежали мужская спортивная кофта и мой кружевной лифчик с белой офисной рубашкой. Неожиданно сиденье откинулось назад, освобождая пространство вокруг. Его руки потянулись к ремню на брюках. Вслед за этим послышался звук расстегивающейся молнии и шелест фольги. Тимур притязательно провел извилистую линию по внутренней стороне бедра, касаясь кожи в том месте, которую не скрывал тонкий слой капроновых чулок.

Я закусила губу, когда он обратил на меня вопросительный взгляд своих серых глаз. Грудь высоко вздымалась вверх, дыхание было тяжелым и порывистым. Последний шанс отказаться, последний шанс остановить все и уйти, но я не ушла и растворилась со сладким вскриком на губах…

Испепеляющая страсть поглотила нас на сиденье учебного автомобиля. В салоне машины воздух стал слишком горячим, отчего наши тела покрылись заметной испариной. Это — взрыв на самой вершине блаженства; эйфория, граничащая другому измерению.

Мир разлетелся на тысячи осколков, а затем заново открылся для нас двоих. Новый мир, только наш мир, мир наслаждений и неугасаемой страсти…

— Ты просто космос, — его голос звучал слишком хрипло, когда я заметно уставшая, но весьма довольная, зарылась лицом на его груди.

— Не хочу отпускать тебя, — произнес Ариевский, когда я, оторвав голову от его груди, принялась одеваться.

Широкая улыбка озарила мое лицо, когда я поймала на своих губах его блуждающий взгляд. Он хотел продолжения, это было очевидным. Я коснулась его щеки рукой. Провела длинную, извилистую линию, а затем очертила контур губ движением указательного пальца. Тимур тут же некрепко сжал зубами мой палец. Я вскрикнула, а он закрыл мой крик сладким, глубоким поцелуем.

Через полчаса мы ехали в машине Тимура. Учебный автомобиль был надежно припаркован в гараже автошколы. Я до последнего не могла поверить в произошедшее. Разве так бывает? Разве это все возможно? Секс с автоинструктором в учебном автомобиле! Об этом никому и не расскажешь, даже близким подругам, даже, чтобы узнать самую тяжелую степень своего сумасшествия.

— О чем задумалась? — тембр его голоса вырвал сознание из альтернативной реальности, которую уже рисовала моя бурная фантазия.

— О будущем, — только и смогла ответить, не найдя подходящих слов.