Никто не вечен

Золотые волосы шли волнами ниже плеч, глаза имели зеленоватый оттенок и были похожи на кусочки Саргассова моря, полные губы обещали сладкий поцелуй. Про груди молчу. Ибо даже в великом и могучем нет слов, чтобы описать такое совершенство.

Покачивая мускулистыми бёдрами, обтянутыми красными штанами с белыми лампасами, Медуза поднялась ко мне и бесцеремонно забрала из рук бутылку.

— Неплохо, — кивнула она, рассмотрев этикетку. — Франция, и год урожайный. Приятно, что ты нас ценишь. Или хотя бы делаешь вид. А закусь будет?

— Само собой. Милости прошу в столовую.

Медуза откинула золотые волосы. Пахло от неё восхитительно — мускусом и кровью. Мои обонятельные рецепторы аж затрепетали.

— Вот что меня в тебе раздражает, так это твои манеры! — заявила девушка. — Ну, родился ты с золотой ложкой в жопе, что с того? Обязательно надо постоянно всем это показывать?

— Обязательно, — ответил я. — Иначе как люди узнают, что, по сравнению со мной, они говно?

Медуза притворно вздохнула и передала вино подошедшему Аяксу. Тот взвесил бутылку в огромной ладони.

— На троих? — осведомился он.

— Можете мне ничего не оставлять, — сказал я.

— Святой ты чел, бро. Как пить дать, свой в доску, что бы там Дуська ни балаболила. А чё за хавчик припас?

— Суши.

— Да ты, и впрямь, святой! Хоть щас на икону можно рисовать, верно грю? — и он ощутимо ткнул Медузу локтем, отчего та слегка покачнулась и прошипела:

— Мать твою, поаккуратней!

— Ладно, не ной! — отмахнулся Аякс, сгрёб меня свободной рукой в охапку и потащил в дом. — Ну, давай, бро, выкладывай, чё у тя за траблы. Чем смогём — помогём! Верно я грю, Дусь? — бросил он через плечо.

— Ага, — кисло отозвалась Медуза, заходя следом. — Аж горю от нетерпенья. Не знаю прямо, как продержаться до этого трепетного мига и не обоссаться от восторга. Куда идти-то хоть? Ты сам в таком домище ни разу не терялся?

— Бывало пару раз, — ответил я, снимая с плеча ручищу Аякса. — Полегче, громила, у меня тонкая душевная организация и хрупкая конституция.

— Чё? — нахмурился Аякс. — Какая проституция? Ты и тёлок заказал?

— Нет, извини, не сообразил. Сюда, пожалуйста. Аня, всё готово?

Горничная обернулась, быстро поставила на стол тарелку с аккуратно разложенными тонкими кусочками суши и сделал книксен.

— Да, господин! Хотите, чтобы я осталась прислуживать?

Аякс и Медуза встали, как вкопанные, глядя на неё.

— Я не поняла… — протянула Медуза нараспев. — Это что… зомби?

Глаз алмаз, ничего не скажешь.

— Да, — ответил я. — Прошу к столу. Салфетки льняные, отстирать трудно, так что постарайтесь не засрать.

— А чё у неё в лобешнике? — брякнул, не сводя глаз с Ани, Аякс.

— Гвоздь. Мило, правда? Китайский стиль. Вы сядете или так и будете на неё пялиться, как два барана?

— Чёрт! — выдохнула Медуза. — Ладно… У аристократов свои причуды. Нам, плебсам, не понять. Давай, бро, заваливайся. Чур, это моё место! — и она плюхнулась на стул поближе к тарелке с суши.

— Ты можешь быть пока свободна, — кивнул я горничной, и она тут же с явным облегчением выскользнула из столовой.

Обойдя Аякса, пытавшегося придвинуть стул вместе со своей тушей, я сел во главе стола.

— Благодарю, что посетили мою скромную обитель. Предлагаю начать есть, а там и поговорим. Не против, если я сам разолью?

Хмыкнув, Аякс протянул мне бутылку.

— Хозяин барин, бро, базара нет. Только лей полней, чтоб два раза не напрягаться.

— Ничего, я чувствую себя вполне сносно. Думаю, на это у меня сил хватит.

Вытащив штопором пробку под пристальными взглядами гостей, я разлил вино по бокалам.

— А себе? — спросил Аякс. — Или ты действительно жертвуешь нам всю бутылку?

— Предпочитаю минералку с лаймом, — я налил себе из кувшина то, что всегда имелось в запасах и было принесено Аней. — Не хочу гробить молодой организм.

— Тебя можно поздравить, как мы поняли, — сказала Медуза. — Провернул свой план на «ура». Альянсу конец, его главарь в плену, крот обезврежен. Князь доволен, как слон.

— Да, кстати, — кивнул Аякс. — Предлагаю за это и хряпнуть. Молодца, бро! Чётко сработал! Но кто бы мог подумать, что гнидой окажется Персей, а? Он, конечно, псих и вообще мерзкий тип, но чтобы сливать инфу врагам… Ладно, хрен с ним! Теперь ему кабзда. Вздрогнем, ребзя.

Мы чокнулись. Я сделал глоток, Медуза — тоже, Аякс осушил сразу половину бокала.

— Эх! — выдохнул он, поморщившись. — Нормас пойло! Уважил, бро.

Медуза подцепила вилкой кусочек суши, макнула в соевый соус и отправила в рот.

— М-м-м… — промычала она, прикрыв глаза. — Прямо тает! Где заказывал?

— Я дам тебе адрес.

Аякс решительно придвинул к себе миску с оякодоном.

— Ну, так что у тебя там стряслось, бро? — проговорил он, набивая пасть кушаньем. — Кому поедем табло крушить? Блин, какой же кайф! Нет, серьёзно, что за рестик?

— Много кому, — ответил я, беря себе суши. — Кстати, это фугу.

— Фига се! — восхитился Аякс. — Оставьте мне пару кусков. А то убью!

— Надеюсь, у повара есть лицензия, — проговорила Медуза, отправляя в рот ещё один нежнейший ломтик. — Не хотелось бы травануться.

— Есть, — сказал я. — В общем, если вы готовы слушать, то дело обстоит следующим образом. У меня кое-что украли.

Медуза поставила на стол бокал, из которого отпила. На её кукольном личике заиграла усмешка.

— Настолько дорогое твоему сердцу, что ты поишь нас «Лафитом» и потчуешь фугу? — спросила она.

— И даже больше. А может, у меня просто ранимая душа. В любом случае, я испытываю стойкий дискомфорт, а пойти к психологу не решаюсь.

— Кстати, тебе стоило бы, — тут же заметила Медуза. — Я думаю, даже сразу к психиатру.

Уж кто бы говорил! Из нас троих я точно последний, кому нужна помощь душевного доктора.

— Мы всегда рады подсобить братану, верно грю? — сказал Аякс, отодвинув от себя пустую миску. — Про то, о какой игрушке речь идёт, не спрашиваю — вижу, что ты отвечать не захочешь, а то бы уже сам сказал и не темнил. Что ж, базара ноль, у каждого свои секреты. Но хотелось бы понимать, что нас ждёт, да, Дусь?