Нил Сорский и традиции русского монашества
Шрифт:
Организация хозяйственной жизни скита
Хозяйственная жизнь Нило–Сорского скита была организована так, чтобы не нарушать «безмолвия» и созерцания иноков. Она имела ряд особенностей, характерных для всех монастырей скитского типа.
Заботу о том, чтобы монахи скита не имели «житейских попечений», брал на себя один из старцев скита, именовавшийся «строителем», т. к. он «строил» жизнь монастыря, ведал его хозяйственными и административными делами. Подобные «строительские» должности были в скитах Египта, Палестины, Афона. Древнейшее упоминание должности «строителя» мы находим в «Житии Пахомия Великого». Устраивая свой монастырь, он каждому иноку «пребывание и образы и меры правила даяше: овмъ убо ручное дело, питаниа деля; овем же службы къ потрбе братии. И дому же строителя о тклеснй потреби устрой симъ и втораго по себе постави» (РГБ. Вол. № 630. Л. 292). Из этого текста понятно, что строитель в монастыре святого Пахомия был вторым человеком после настоятеля (игумена) и на его плечах лежало главным образом хозяйственное обеспечение обители.
В скиту Макария Великого административные и хозяйственные функции разделялись между пресвитером и экономом. Пресвитеры (настоятели) четырех церквей
Для ведения хозяйственных дел скита избирался эконом. Об особой важности этого послушания свидетельствует сам порядок избрания эконома: «…в должность эконома никто не вступал по своей воле, но в нее возводили по выбору старцев, общим согласием… из достоуважаемых и по возрасту, и по силе веры, и по святости жизни» [508] .
Настоятель палестинской лавры руководил духовной жизнью монахов, следил за монастырской дисциплиной (как пресвитер египетского скита), а также заботился о пропитании монахов [509] , т. е. выполнял отчасти функции эконома.
508
Казанский П.С. История православного монашества на Востоке. С. 99.
509
Феодосий (Олтаржевский), иером. Указ. соч. С. 67.
На Афоне скитский начальник в XVII–XVIII вв. назывался дикеос («правды смотритель»). По свидетельству В. Григоровича–Барского, дикеос в скиту избирался «ради чина церковнаго и приятия ради странных поклонников, милостину подавающих на храм и на безмолвники, юже он разделяет, в распрях малых наставляет и мирствует их, в больших же судятся в Лавре, ибо оттуда и Начальник им, от них же избран поставляется» [510] .
Принцип выбора афонского дикеоса похож избрание эконома в египетском скиту, что указывает на устойчивую традиционность основных принципов скитской жизни. Афонский скитский устав 1759 г. гласит: «Кто из отцов домогается быть Дикеем, и окажется, что ему очень хочется получить настоятельство, таковаго пусть не желают братия, но единодушно да изберут того, кого признают достойным сей должности…» [511] .
510
Василия Григоровича–Барскаго Путешествие к святым местам. Ч. 2. С. 538.
511
Порфирий (Успенский), еп. Второе путешествие… С. 406.
Уставы афонских скитов свидетельствуют, что дикеос руководил как административной, так и хозяйственной жизнью в монастыре. Только по разрешению дикеоса монахи могли выходить из скита [512] , по согласию дикеоса и старцев скита принимались новые монахи в скит, осуществлялась покупка и продажа келий [513] .
Дикеос жил при соборной церкви и заботился о ней, кроме того, он осуществлял починки и строительство скитских зданий, но с обязательного согласия старцев скита [514] . Хотя скитники питались главным образом от трудов своего рукоделия, дикеос также заботился об их пропитании и мог даже назначать для этих целей иноков скита на общие монастырские послушания. Так, устав 1759 г. Димитриевского скита устанавливал общий порядок для работ на масличиях скита: «чтобы плоды с них (маслин. — Е. Р.) ежелетно собираемы были всеми вообще скитниками, и разделяемы между ними поровну, на основании древнего обычая» [515] .
512
Там же. С. 337–338.
513
Там же. С. 495.
514
Там же. С. 501.
515
Там же. С. 410.
Порядок избрания и обязанности строителя Нило–Сорского скита в XVII в. более всего можно сравнить с должностью афонского дикеоса. Но следует отметить, что сами обязанности строителя Ниловой пустыни претерпели некоторые изменения к началу XVII в.
Официально строительское послушание в Нило–Сорском скиту появилось, видимо, со второй половины XVI в. Грамота великого князя Василия Иоанновича 1515 г. начальственным лицом над Пустынью определила «попа священноинока Тихона, или которого по нем будет». По крайней мере, ему житничные государевы приказчики на Белоозере должны были привозить и отдавать муку, полагавшуюся Пустыни [516] . Грамота 1526 г. упоминает «настоятеля Маркелла с братией» [517] . Жалованье для строителя скита назначает только грамота царя Иоанна Васильевича Грозного (точная дата этой грамоты неизвестна: ее текст включен в грамоту царя Феодора Иоанновича 1584 г., и в этой же грамоте 1584 г. упомянут строитель Дионисий) [518] .
516
ААЭ.
Т. 1. № 161. С. 131.517
Там же. № 173. С. 145.
518
ДАИ. СПб., 1846. Т. 1. № 227. С. 394.
Сам основатель скита — преподобный Нил Сорский — был не только старцем — духовным руководителем иноков своего скита, но имел власть и настоятельскую: принимал монахов в скит, следил за благочестием и соблюдением устава в монастыре. Неслучайно он пишет в своем «Предании» о том, как поступать с «самочинниками». «Аще ли кто не произволяетъ в сихъ (заповедях святых отцов. — Е. Р.) да престанетъ стужати моему окаяньству; азъ бо отсылаю таковыхъ безделны… Аще ли же произволяють тако жити свободна и безбедна, приемлемъ таковыхъ, глаголюще имъ слово Божие…» [519]
519
Предание и Устав. С. 3–4.
Нил Сорский осуществлял и первые «постройки» в скиту: поставил мельницу, наносил гору земли для сооружения церкви; видимо, и участвовал в ее строительстве. Пропитание братии скита в первые годы его существования, скорее всего, еще не являлось одной из главных настоятельских функций, как впоследствии. До 1515 г. скит не получал государево жалованье, и каждый инок, очевидно, питался от собственных трудов и небольшой милостыни, подаваемой богомольцами.
Видимо, незадолго до преставления Нил Сорский сам благословил первого игумена своему скиту: синодик Нило–Сорской пустыни первыми из сорских монахов называет имена «старцев Нила и Иннокентия». Затем следует имя священноигумена Корнилия, его сменил священноигумен Савва (КБИАХМЗ. РК. 127. Л. 15). Из государевой грамоты известно еще имя иеромонаха Тихона, о чем уже говорилось выше. Это значит, что настоятель Нило–Сорского скита в первой половине XVI в. имел сан священника и являлся настоятелем церкви, как и пресвитеры египетского скита.
В конце XVI в. окончательно определилось не только именование настоятеля Пустыни, но и порядок его избрания, а также основные обязаности. Как и дикеос афонского скита, строитель Нило–Сорской пустыни избирался на год. Редко, кто нес строительское послушание два–три года. Новый строитель принимал отчет у своего предшественника по «старой описной книге имущества» Нило–Сорского скита, при этом составлялась новая, где отмечалось все, что «прибыло» или «убыло» в скитском имуществе, и по каким причинам. Кроме того, каждый строитель вел приходно–расходную книгу, по которой отчитывался о состоянии скитской казны [520] . Этот пустынский порядок также соответствовал афонскому обычаю: в афонском уставе 1759 г. сказано, что после избрания «новый Дикей вместе с отцами берет отчет от своего предшественника» [521] .
520
Все скитские приходно–расходные книги начинаются обычно похожей формулой: «Лета 1649 году декабря в день 24 по благословению Кириллова монастыря государя игумена Афонасия и по приказу государя старца Феоктиста Колединсково и государя келаря старца Саватия Юшкова чернец Пахомий Чуркин ездил… отписал у старово строителя старца Козмы и отдал новому строителю старцу Христофору…» (ФИРИ. Кол. 115. Ед. хр. № 669. Л. 2).
521
Порфирий (Успенский), еп.. Второе путешествие. С. 406.
Сначала сами скитские старцы выбирали строителя из пустынской братии. В 1641 г. по указу царя Михаила Феодоровича Нилов скит (видимо, после разорения во время польско–литовской интервенции в 1612–1618 гг.) был приписан к Кириллову монастырю [522] . С этого времени строителя для скита выбирал собор кирилловских старцев. Если строитель вел скитские дела плохо, старцы скита могли пожаловаться архимандриту Кириллова монастыря и попросить другого.
Такая ситуация сложилась в 1652 г. В одной из приходных книг сохранилась челобитная сорских монахов: «Государю архимандриту Митрофану и Государю келарю старцу Саватию и всем старцам соборным Кириллова монастыря бьют челом нищие богомольцы и ваши Сорьские пустыни Нилова скиту чернец Иосиф и чернец Христофор, и чернец Влас и вся братья: пожалуйте нам, государи, отпищика пришлите, чтобы нам строителя старца Селивестра сочести при всей братии, чтобы нам ведомо было, а нам на нево отписать, как вам, государем, Бог известит. Государи, смилуйтеся, пожалуйте» (ФИРИ. Кол. 115. Ед. хр. № 672. Л. 1 об.).
522
«Лета 1641 мая в день 28 по Государеву Цареву и великаго князя Михаила Федоровича всеа Русии указу и по грамоте велено Нилов скит ведат Кирилова монастыря игумену Антонию з братью» (ФИРИ. Кол. 115. Ед. хр. № 668. Л. 2).
В XVII в. строитель Нило–Сорской пустыни уже не являлся духовным наставником, чаще всего не имел священнического сана, но полностью отвечал за благочиние и хозяйство монастыря.
Строитель, как и афонский дикеос, с общего согласия старцев скита (об этом сообщает «Повесть о Нило–Сорском ските» Плешкова) принимал новых монахов в скит, раздавал кельи братии (в соответствии с порядком, оговоренным в «Завете» преподобного Иннокентия). Приходно–расходные книги Нило–Сорского скита содержат упоминания, что пустынские строители ездили в Вологду и Москву хлопотать о разрешении различных вопросов внутренней скитской жизни. Так, в 1637 г. строитель Нафанаил подавал в Москве челобитные Патриарху и митрополиту, «от писма дал две денги. О иноземцах бил челом в дворце, от писма дал 4 денги. Дело выписал подъячий меншой о иноземцах Онастасе и о Макаре» (речь, видимо, идет о скитских старцах Макаре и Анастасе Киевлянине, упоминаемых в строительских книгах за это время — Е. Р.) (ФИРИ. Кол. 115. Ед. хр. № 666. Л. 9).