Нимфа из Кедрового Леса. Часть 2. Путешествие в Каффу

– А я за тебя.– Нимфа погладила Андрея по волосам.– Ты с ними особо не спорь. Они этого не терпят.

– Кстати, я вспомнил, что род абхазских князей вроде бы назывался Чачба. Я когда-то писал реферат в университете по средним векам о Черноморье..

Вдруг дверь каюты внезапно открылась.

– Выходите,– на пороге стоял пьяненький пират и заплетающимся языком проговорил: – Джеймс требует.

Нимфа с Андреем вышли из каюты и увидели огромный стол, заваленный огрызками от еды и пустыми бутылками, расположенный в пришвартованной шхуне. За столом сидели пьяные пираты, дожевывающие остатки пищи. С края сидел Джеймс Крайдер. Рядом с ним сидел беззубый пират, который, увидев пленников, стал проделывать фокусы с серебряными монетами. Он клал монету в рот, а доставал из уха, снова ее прятал под язык, а доставал из носа. Нимфе он почему-то напомнил Шишкаря из окружения Главного Лешего. Пираты хохотали, глядя на него. И ему это, по всей видимости, было приятно.

– Ну, пой, красотка,– сказал Джеймс Крайдер Нимфе.

– Что петь?– Нимфа недоуменно пожала плечами.

– Что хочешь, то и пой. Хочу, чтобы ты спела. Я приказываю!– Джеймс Крайнер ударил кулаком так, что зазвенели все пустые бутылки, разбросанные по столу.

Нимфа со страхом смотрела на пьяные смеющиеся лица пиратов и понимала, что нужно что-то делать. Да, надо петь…Но что? И тут ей вспомнился ее Лес, цветочный Луг, свои разговоры с цветами, рассвет, когда она встречала солнце вместе со всеми щебечущими птицами и пела ему, и из глубины ее сердца, из ее души полилась песня:

В час зари, когда солнца восходит с гор,

Наполняя прозрачность озер

Синевою до донца…

Всех звонарей разноликий пернатый хор

Песнь возносит в небесный простор

Как благовест Солнцу.

И зажглась разноцветной росой трава,

В каплях, храня по искре цвета радуг рассветных,

И шелестит, шелестит о любви листва,

Веткой каждой, бросая заре

Шорох приветный.

Солнцу навстречу раскрылись цветы,

Дар красоты, неся сокровенно,

В небо струится от трав аромат

И водопад поет вдохновенно!

И царит над всем миром сиянье Зари,

Праздник Земли, новой Жизни Начало.

О, Солнечный Свет Всетворящей Живой Любви,

Нас прими, обними, окрыли

От велика до мала!

Пираты сидели в молчании. Этот голос, такой чистый нежный, сравнимый с солнечным лучом, пробившимся через свод пещеры, где правил вечный мрак, он коснулся той глубины их сердец, которая была почти забыта, спрятана в самые дальние уголки их разума. Некоторые даже не поняли пропетых Нимфой слов песни, но само звучание, сама чистота сердца, дарившего эти звуки, была настолько пронзительна, что у некоторых пиратов на глазах выступили слезы.

– Ты чего, Феодор?– толкнул один из пиратов уже пожилого товарища, закрывшего лицо руками.

– Жизнь жалко, какая-то собачья, – гнусаво произнес Феодор.

– Да, ладно, тебе,– пират отвернулся, чтобы скрыть собственное состояние.

Джеймс Крайдер внимательно, не мигая, смотрел на Нимфу.

– Ну, давай, еще пой…– потребовал он от Нимфы. И Нимфа опять запела своим нежным удивительным голосом о своем любимом Еловом Лесе этим заиндевевшим в грубости и пьянстве, в разбоях и убийствах людям. О чем они вспоминали в это время. О своих потерянных домах, о матерях, ласкавших их в детстве, о потерянной когда-то любви? Ответить может только тот, кто может проникать в тайны человеческого сознания.

Ели– кроны небо поднимают,

В трелях птичьих пар Весну венчают,

Ветви распахнув, взлетают выше,

Звезды, чтобы слышать, к Солнцу ближе..

Ветер, эй , шарманщик и бродяга!

Хмелем наполняет кровь отвага,

Можно за тобою вслед взлечу я

Песню, что поешь, перекричу я!

Слышишь тишины распевной вечность,

Крикнешь и сломаешь бесконечность !

Можно упаду на мягкий мох я,

Тихий у земли расслышу вздох я.

Горный меж камней ручей струится,

Солнца луч играет и искрится,

Травы засмотрелись в отраженье,

Ветра чуть заметное скольженье..

И печаль как облако растает,

Это одиночество не ранит,

Как легко вода с ладоней пьется,

Мягко в ритме с миром сердце бьется.

Может, здесь саму себя отыщешь,

Может, как родник тот станешь чище,

В легком струй хрустальном перезвоне

Светлый поток Радости в ладони.

Утром Андрей отдал Джеймсу Крайдеру свое письмо для родителей о выкупе для себя и Нимфы, прекрасно понимая, что никто их выкупать не приедет, и попросил передать это письмо абхазскому князю Чачбе, сыном которого он является. Джеймс Крайдер снарядил весельную лодку, которая была привязана к пиратской шхуне, в абхазский порт Цхуми с десятью пиратами, приказав им доставить письмо князю, и привезти деньги в обмен на княжеского сына и его жену, заставив Андрея сделать приписку, что в случае облавы, Андрей и княжна будут убиты.

Потянулись дни ожидания. Андрей и Нимфа понимали, что никакого выкупа от князя Чачбы не будет, но и возможности убежать тоже не было: вокруг было только море, каюта была всегда заперта снаружи, а шлюпка уплыла вместе с пиратами, отвозившими письмо абхазскому князю. Со шхуной или кораблем вдвоем было не справиться. Андрей обследовал всю капитанскую каюту, но никаких потайных дверей, щелей, которые можно было расковырять для лаза, не обнаружил.

Нимфа молилась по ночам Богу и Богородице, прося о помощи … Андрей слушал ее, и в мыслях присоединялся к ней. Больше всего он боялся за нее, т.к. видел плотоядные взгляды на нее пиратов, а в особенности их главаря Джеймса Крайдера. Нимфа, боясь прикосновений пиратов, которые не упускали малейшей возможности просто коснуться ее, сидела в объятиях Андрея, боясь отойти от него даже на шаг.

От пирата Феодора, приносившего им раз в день пищу и воду, и любившего поговорить и рассказать о своей пиратской жизни, Андрей и Нимфа узнали, что они в плену у пиратов зихов (черкесов, прим.авт.), промышляющих разбоем в Черном море . Пираты подкарауливали торговые суда, курсирующие из Каффы (ныне Феодосия, главный генуэзский порт на Черноморском побережье в 15 веке, примеч.авт.) и других торговых поселений генуэзцев, обоснованных в зихских (черкесских) населенных пунктах

Однажды в каюту пленников зашел Джеймс Крайдер. Он выглядел довольным.

– Ну, что, князек, наши парни разобрались, что и к чему там у тебя в корабле. Так, что сегодня опробуем, как двигается твой корабль.

Действительно, к вечеру корабль запыхтел, мотор заработал, но проработав минут пять, заглох. Дальнейшие попытки команды завести корабль ни к чему не привели. И пираты оставили всякие попытки по оживлению корабля.

Джеймс все чаще заходил в их капитанскую каюту. Его раздражал этот княжеский выскочка, который имел все: богатенького родовитого папеньку, кучу денег, красивую внешность. И даже заполучил себе такую княгинюшку, такую нежную, светлую. Ему, морскому волку, смелому и удачливому, не везло в любви. Хорошие женщины боялись его, а те вертихвостки, которые вешались на него в кабаках, были поголовными дурехами, хохотавшими по любому поводу. А эта княжна разбудила в нем самые потаенные чувства. Что-то подобное он испытывал в далеком детстве. Но с тех пор много воды утекло, и его сердце окаменело. Эта княжна до глубины тронула его сердце. И вот, как только он не заходит в их каюту, она сидит в обнимку с этим высокомерным выскочкой, абхазским князьком. Даже если придет выкуп, он постарается их разлучить, так он решил, идя в очередной раз в каюту пленников.