Нищий лорд

— Бедняжка Фенелла, я совсем забыла! — жеманно пропела Хетги. Она протянула руку лорду Корбери. — До свидания, Периквин, я очень рада нашей неожиданной встрече. Я знаю, что мама и папа будут счастливы пригласить тебя как-нибудь к обеду. Папа только вчера интересовался, когда ты вернешься.

Обращаясь к сэру Николасу, она добавила:

— Мы с Периквином росли вместе, но с тех пор, как он оставил службу, он очень весело проводит время в Лондоне, и боюсь, что деревенская жизнь покажется ему скучной.

— А вот в этом ты ошибаешься, — возразил лорд Корбери. — Для меня Суссекс — самое привлекательное место на земле, поскольку здесь живешь ты.

Фенелла затаила дыхание. Она знала, что Периквин хочет дать понять сэру Николасу, что он тоже претендует на руку Хетти, и боялась, что Хетти может не понравиться такая откровенность. Но та слишком привыкла к тому, что каждый мужчина становится рабом ее красоты.

— Дорогой Периквин, ты всегда был большим льстецом! — кокетливо улыбнулась Хетти.

Она положила руку на локоть сэру Николасу и, взглянув ему в глаза, доверительно сказала:

— Уведите меня поскорее, сэр Николас, пока Периквин не вскружил мне голову комплиментами. Несомненно, в его жилах есть примесь ирландской крови, потому что он любезничает со всеми хорошенькими девушками.

Лорд Корбери сжал губы и выставил вперед подбородок. Фенелла увидела, как в его глазах сверкнул гнев, и, опасаясь, что он только ухудшит положение, поспешно вмешалась:

— До свидания, Хетти, ты выглядишь очаровательно, просто очаровательно! Я уверена, что не только Периквин, но и все остальные мужчины в округе, как только им представится возможность, будут готовы провозгласить тебя самой прелестной девушкой в мире!

Она замолчала и неожиданно заметила, что сэр Николас улыбается ей. Не более, чем легкое движение губ, но все же это была улыбка взаимопонимания. , «Возможно, он более проницателен, чем кажется», — подумала она.

Шурша юбками и мило воркуя, Хетти направилась к выходу, опираясь на руку сэра Николаса, а Фенелле и лорду Корбери не оставалось ничего другого, как последовать за ними.

«Почти как свадебная процессия», — подумала Фенелла и представила, в какую ярость пришел бы Периквин, произнеси она это вслух.

У крыльца стояли легкая коляска, в которой обычно выезжала Хетти и которой она любила править сама, и принадлежавший сэру Николасу роскошный фаэтон, запряженный четверкой великолепных лошадей, которых, очевидно, он менял в дороге, потому что они выглядели свежими и отдохнувшими и нетерпеливо переступали с ноги на ногу.

— Вы поедете со мной? — спросил сэр Николас.

— Ну, конечно, — ответила Хетти.

Он помог ей взобраться в фаэтон, а сам взял поводья из рук своего грума. Возвышаясь надо всеми, как королева на троне, Хетти в прощальном жесте подняла обтянутую перчаткой ручку.

— До свидания, Периквин, до свидания, Фенелла, — сказала она. — Надеюсь вскоре снова вас увидеть.

Фаэтон тронулся с места и, шурша колесами по гравию, покатил по дубовой аллее.

— Будь он проклят! — с яростью воскликнул лорд Корбери, в то время как Фенелла молча смотрела им вслед. — Как я могу соперничать с человеком, который в состоянии позволить себе держать таких лошадей?

— Любят обычно не за лошадей, — заметила Фенелла.

— Но на Хетти они не могут не произвести впечатления, — ответил лорд Корбери. — И, в любом случае, сам он тоже произвел на нее впечатление.

— Он слишком чопорный, — сказала Фенелла, — но я думаю, если он позволит себе немного расслабиться, с ним может быть довольно интересно.

— Интересно! С этим напыщенным, самодовольным пеликаном! — вскричал лорд Корбери. — И скажи мне. Бога ради, о чем это вы с ним беседовали, когда мы вошли в комнату?

— Я пыталась занять его чем-нибудь, чтобы он не отправился на поиски Хетти, — ответила Фенелла. — Я не думаю, чтобы тебе понравилось, если бы он внезапно ворвался к вам в беседку!

— Откуда ты знаешь, что мы были в…? — начал было лорд Корбери, а потом воскликнул:

— Проклятье, Фенелла, ты слишком много знаешь! Чертовски не повезло, что он все-таки приехал! Я уже начал было думать, что Хетти совсем забыла о его существовании.

Он повернулся и вошел в дом, Фенелла последовала за ним. Всегда одно и то же, подумала она, всякий раз после визита Хетти Периквин погружался в глубокое уныние.

— Вы хорошо провели время? — тихо спросила она.

— Разумеется! — ответил лорд Корбери.

Они вошли в гостиную, и Фенелла заметила, как он бросил быстрый взгляд в сторону потайной комнаты, как бы желая удостовериться, что деньги все еще там.

— Она самое прелестное создание, — проговорил лорд Корбери, «обращаясь скорее к самому себе, — я не могу представить, чтобы кто-либо мог сравниться с ней. Как могу я рассчитывать, что она согласится жить в этой нищете?

— У нее у самой есть деньги, — заметила Фенелла.

— Я не намерен жить на средства своей жены, — резко оборвал ее лорд Корбери. — К тому же, веете деньги, которые дает ей отец, она тратит до последнего пенни. Не могу же я требовать, чтобы она оплачивала еще и расходы по содержанию дома.

Он был так раздражен, что Фенелла лишь пробормотала извиняющимся тоном:

— Ну конечно же, разумеется.

— Я должен добыть хоть немного денег, — сказал лорд Корбери. — Знаешь, Фенелла, прошлой ночью мне пришла в голову одна идея.

— Идея? — переспросила Фенелла.

— Я облазил весь дом в надежде найти хоть что-нибудь — хоть какую-нибудь фарфоровую безделушку, которую можно будет продать, — и на чердаке я обнаружил вот это.

Он выдвинул ящик стола и вытащил оттуда две черные маски.

— Что это? — с удивлением спросила Фенелла.

— Маски, — ответил он. — Как-то на Рождество моя мама устроила игру в шарады. Это было очень давно, когда мне исполнилось всего десять лет, а ты, я полагаю, была слишком мала, чтобы оказаться в числе приглашенных.

— Безусловно, мне было всего четыре года, — улыбнулась Фенелла.

— Я очень хорошо все помню, — сказал лорд Корбери. — Мне не разрешили участвовать, я был всего лишь зрителем, а мой отец выступал в главной роли и изображал разбойника.