Нить судьбы-нить войны

До места назначения мы ехали полтора часа. Барвиха сильно отличалась от моего времени. У красивой усадьбы остановились. Капитан высадил меня и посадил в курилке.

– Сидишь тут, никуда не уходишь. Я скоро.- сказал он и убежал в здание.

Смотрю как курсантов гоняют строевой. В мозгах крутится: “Ну и нахрена, потом отучать придётся.”

Засмотревшись пропускаю лёгкий подзатыльник. Рядом стоит и улыбается капитан в обычной для ведомства форме. Тут раздаётся голос слегка кавказским акцентом.

– А вот рукоприкладством заниматься не надо, товарищ капитан.

– Да я б ей Владимир Харитонович, сначала ремня б всыпал потом награждал. Вот познакомьтесь, та самая Ласка, она же Зекшевская Ядвига Павловна. Моя потеряшка. И если она считает, что своими подвигами искупила, свои же прегрешения. То она ошибается.- говорит капитан.

– Ну что вы Константин Артемьевич, такую боевую девицу и наказывать. Так что товарищ Зайцев, я как старший по должности наказание отменяю.- говорит капитан НКВД.

Пока они меня обсуждали, нас окружили курсанты отпущенные на перекур.

– Вот товарищи курсанты, ваш будущий инструктор сидит. Прошу любить и беречь. Девушка она не простая, но голова варит, пока дурь в неё не ударит. Про то что Мозырях потерялась считай отмазали тебя, а вот за проезд мимо подожжённых танков получишь ещё. Тут уж извини не отвертишься Кузнецов в оперу ходил, а для тебя я что то покруче придумаю. Хотя рад что цела и невредима.- говорит он и подняв обнимает.

– Так это она Ласка.- спрашивает курсант.

– Она, собственной персоной и своими шальными мозгами. Да представления на тебя пришли. На отвагу за отражения немецкой атаки и за боевые, за обучение снайперов и проведения “Экзамена”. Она в Гомеле оригинально провела экзамен в снайперской школе. Выезжала с десятком курсантов на передний край и устраивала немцам локальное истребления личного состава.- рассказывает Зайцев удерживая меня под мышкой.

– Ну как вам такой инструктор?- спрашивает Владимир Харитонович.

“Такая пойдёт”.- загудели курсанты.

– Тогда готовьте верёвку и мыло. Вы у меня проклянёте день, когда меня встретили. Потом правда будете шампанским поить.- говорю я прижатая капитаном.

Все грохнули смехом, выглядело это забавно.

– Ладно поржали и хватит, Рыбко, Пантилеев, вы освобождены от строевой, по этому отправляетесь с младшим сержантом к коменданту училища. Он вам скажет, что делать. Нечего без дела слоняться.- приказывает Зайцев.

Двое курсантов подскакивают ко мне. Один хватает рюкзак, второй тянет руку к винтовке.

– Рыбко, я б на твоём месте не рисковал. Винтовку она в чужие руки не даёт.- строго говорит капитан.

Парень не растерялся и схватив меня под руку повёл в здание. Там мы прошли по первому этажу и вошли в кабинет с надписью “Комендант”.

– Так, инструктор Закшевская прибыла. Рыбко взял ключ от комнаты №111, друга под мышку, инвентарь вы знаете где и через час комната должна сиять. Бегом, симулянты.- рявкнул на них пожилой мужчина в очках.

Парни оставили вещи и буквально испарились.

– Теперь, к тебе, руки в стороны.- командует он и подходит с портняжным метром.

Он обмерил меня и уходит в подсобку. Через минуту, выходит.

– Держи это форма, по новым правилам. Бельё лучши потом в москве купиш, уставное только мужское. Сядь.

Я сажусь. Он осмотрел подошву и опять уходит. Возвращается с парой сапог.

– Всё лучше твоих. Сейчас идёшь в баню, там свою старую форму отдашь банщице, она потом через машинку прогонит, на подменку пойдёт. Сапоги можешь выкинуть, они скоро развалятся.
– говорит он.

– А где баня?- спрашиваю я.

– Пошли провожу, горе ты луковое. Бельё возьми, вещи и оружие тут оставь.- говорит он улыбаясь.

Я достаю чистое бельё и беру форму. Он взяв сапоги ведёт меня через двор к отдельно стоящему зданию.

– Ивановна, прими новую инструктора. Она только сегодня с фронта.- кричит в дверь.

Выходит молодая девушка блондинка лет 19-ти.

– Всё Митрич, свободен, дальше мы девочки сами.- говорит она забирая мои сапоги и затягивая меня.

Она ведёт меня в предбанник, Там я раздеваюсь, она внимательно смотрит. Хорошо я майку одела, а то в гимнастёрке натирало. Это я ещё на базе где первый раз форму получали поняла и подотдела. Сейчас пришлось комбинацию брать, майки кончились.

– Выкидывай, только на тряпки годна.- говорит показывая на майку.

Всё бельё с меня летит в мусор, там уже порвалось всё, что могло и было зашито разными нитками. Ту форму что на мне мы подписали хлоркой и она кинула в кучу к остальной форме.

– Меня Таня зовут, это старый хрыч в шутку по отчеству кличет. Пошли, будем отмывать тебя.- говорит она раздеваясь.

Таня тащит меня в большую парилку, потом трёт мочалкой, окатывает водой. Больше всего мы намучились с волосами.

– Я тебе их подрежу потом как высохнут.- говорит она видя, моё страдательное лицо.

– Хорошо, они меня на фронте достали, хотела даже на лысо подстричься.- говорю я.

– Не вздумай, у тебя очень красивые волосы. До плеч подрежем и всё.- говорит Таня.

Когда меня отмыли мы сидим частично одетые и пьём чай.

– Тут из женщин, только я, ты и две поварихи. А парней рота. Готовься, ты хоть и маленькая, но ухаживать пытаться будут.- улыбается она.

– Брось мне пятнадцать только осенью.- отмахиваюсь я.

– Будут, будут, у них инстинкт такой, к всему, что юбку носит клеится.- смеётся она.

– Ничего, я им на тренировках устрою. Гонять то придётся жёстко. Времени мало, прёт фриц. Тяжко нашим, но ничего дойдём ещё до Берлина.- говорю я.

– Вот и гоняй, всё на дурь меньше времени останется.- говорит Таня.

Как волосы высохли она ловко и ровно подстригла мне волосы и я надеваю форму. Гимнастёрка точно в пору, юбка тоже села как влитая. Сапоги явно лучше моих. Пристраиваю пилотку. Смотрю в зеркало. От тута смотрела симпатичная, худенькая брюнетка в форме сержанта НКВД.