Нить судьбы

Та улыбнулась, увидев приближение Мелани, и махнула рукой в сторону сводчатого прохода с рекламным щитом кока-колы наверху. Не говоря ни слова, Мелани быстро пошла в указанном направлении. Щенок весело залаял, когда заметил вдали Даррела.

Он разговаривал со своим братом Гленном. Сердце Мелани наполнилось радостью. Она поняла, что не слишком опоздала.

Гленн покачал головой. Он что-то горячо объяснял брату. Мелани подошла поближе и прислушалась.

– Понимаешь, я понял, что счастлив и здесь, Даррел, – говорил Гленн. – По иронии судьбы крушение нашего с тобой предприятия сослужило мне хорошую службу. Вернувшись на родину, я понял, что главное для меня – это дочь, которой и нужно посвящать свою жизнь. Ты многое для меня сделал, брат, поэтому не нужно все время себя упрекать. Тогда все произошло просто из-за того, что мы неверно рассчитали силы, а ты слишком перегрузил себя работой. – Он улыбнулся. – Все идет как надо, Даррел. Дерзай и двигайся вперед. У тебя должно получиться… – Гленн отвел взгляд и, заметив рядом Мелани, широко улыбнулся. Кивнув в ее сторону, он похлопал Даррела по руке и тихо удалился прочь.

Даррел повернулся, и при виде Мелани лицо его посветлело. Щенок бросился вперед, вырвав поводок из рук Мелани и весело залаяв. Даррел присел на корточки и поймал спаниеля, взял его на руки, и тот принялся облизывать ему лицо.

– Привет, дружок. – Даррел потрепал спаниеля за ухом, и щенок прижался к нему и ласково заурчал. – Здравствуй, Мелани!

– Привет… – Ей так хотелось тоже прильнуть к его груди и забыть о том, что вокруг полно людей.

– Мне кажется, тебя песик любит гораздо сильнее.

– Ничего, надо для начала дать ему время, – ответил Даррел. – Как только он узнает тебя получше, то обязательно полюбит. Я обещаю это.

Глаза Даррела светились теплотой, и сердце Мелани подпрыгнуло. Нет, еще не слишком поздно!

– Знаешь, – начала она, подойдя ближе, – я пришла к выводу, что одна с собакой не справлюсь. Ведь мне нужно будет как-то управлять яхтой. А щенок тем временем сгрызет всю мебель.

– Да уж, с ним придется помучиться, – кивнул Даррел и почесал спаниеля за ухом. – Знаешь, я как-то не подумал об этом. Может, мне подержать его у себя до твоего возвращения?

Мелани покачала головой.

– Нет, я вполне готова для него, – ответила она и улыбнулась. – И для тебя тоже.

Даррел перестал ласкать собаку.

– Ты уверена? – после некоторой паузы спросил он.

– Когда я поговорила сегодня с отцом, я поняла, как много потеряли мои мать с отцом. Они ведь так и не получили шанс соединить свои жизни. Он по-прежнему любит ее, это слышно в его голосе. Но уже слишком поздно. – К глазам Мелани подступили слезы, и голос ее дрогнул. – Я не хочу, чтобы и нас с тобой постигла та же участь.

– Так ты говоришь… – затаив дыхание, спросил Даррел, – что хочешь встречаться со мной?

– Нет. Вовсе нет. – Мелани добродушно усмехнулась, заметив смущение и растерянность в его взгляде. – Мне не хочется просто ходить на свидания, – повторила она. – Я ведь знаю тебя уже лет двадцать, Даррел. По-моему, это вполне достаточный срок. Ты, кажется, предлагал мне замужество. Надеюсь, предложение остается в силе?

– Да… О да! – Даррел поставил щенка на землю и обнял Мелани. – Но разве не ты говорила, что брак – это рискованное предприятие?

– Но ты же знаешь, сколько сахара я кладу в кофе, – ответила Мелани. – Это неплохое начало. – Она положила голову ему на грудь. Ей сразу же стало легко и спокойно на душе. Вот здесь ее семья, ее дом. Не в Рокленде и не во Флориде. А вместе с Даррелом Уайтом. – Я… люблю тебя, – прошептала она.

Он заключил в ладони ее лицо, и глаза его засветились от радости.

– Ты не представляешь, как долго я ждал этих слов, Мелани. – Он, казалось, до сих пор не верил в то, что услышал. – Я тоже люблю тебя.

– Итак, ты возьмешь меня в жены?

– Постой, не так быстро. – Даррел прищурился, и на губах его промелькнула усмешка. – Сначала хотел бы задать тебе один вопрос.

– Какой? – недоверчиво покосилась на него Мелани.

– Ты умеешь готовить лимонный пирог? Ее лицо просияло.

– С этой задачей я справлюсь лучше всех! – воскликнула она и поцеловала его в щеку.

– Что ж, ладно. Тогда по рукам. Так и быть, я возьму тебя в жены и буду готовить тебе кофе, если ты всякий раз, когда я попрошу, испечешь мне мой любимый пирог. И так будет каждый день в нашей совместной долгой жизни.

– Согласна. – Мелани прищурилась. – Пожмем руки по этому поводу?

– Нет, у меня идея получше. – Даррел нагнулся и прильнул к ней губами, с каждой секундой прижимая к себе все крепче.

Маленький спаниель, которого держали за поводок, растерянно метался и скулил. Постепенно вокруг стали собираться зеваки. Люди с завистью смотрели на счастливую пару, и некоторые даже зааплодировали.

Опьяненный поцелуем, Даррел закрыл глаза и погладил волосы любимой.

– Знаешь, я думаю, нам не стоит терять время, – тихо сказал он и, слегка отстранившись, забросил сумку на плечо.

– А разве тебе не нужно еще что-нибудь взять с собой в дорогу? – удивилась Мелани. – Или хотя бы передохнуть день-другой?

Он покачал головой.

– Нет, здесь со мной все, что мне нужно в жизни.

– Что ж, и у меня тоже! – просияв, воскликнула Мелани.

Мелани Пирсон расправила складки платья и поправила фату на голове. – Ну вот, я, кажется, готова. Она улыбнулась своему отцу, облаченному в шикарный смокинг. Несмотря на то, что тот пока вынужден был большую часть времени проводить в инвалидном кресле, после очередного курса терапии дела у него пошли на поправку. Он пока еще был слишком слаб, но лицо обрело былые краски, и с каждой неделей самочувствие его улучшалось.

Две недели назад лечащий врач с нескрываемым для себя удовольствием сообщил о том, что налицо долгожданные признаки ремиссии. Гарантий на будущее никто, конечно, дать не мог, но у Мелани появилась долгожданная возможность для общения с вновь обретенным отцом. Эти дни она назвала бы самыми счастливыми в своей жизни. Вместе с Даррелом они жили на яхте неподалеку от пристани Форт-Пирс во Флориде, и она могла хоть каждый день видеться с отцом. О подобном Мелани не могла даже мечтать. Сегодня ей было за что вознести благодарность судьбе.

– Послушай, девочка, – позвал ее отец, взяв за руку. – Что это ты у меня расплакалась?

– Это… от избытка чувств, папа, – сквозь слезы усмехнулась Мелани. – И еще от счастья. Брак – это серьезный шаг в жизни.

– Самый серьезный, – кивнул отец. – Это все равно, что заново начать свою жизнь, дать ей новый отсчет.

– О, папочка, – всхлипнула Мелани, – как я рада, что у меня есть ты! Я, кажется, сейчас снова расплачусь.

Ричард Маккейн протянул дочери платок.

– Мне тоже трудно сдержаться…