Нить судьбы
Шрифт:
– Я вынужден.
Алексей встал и заходит по кабинету.
– Мне жаль твою женщину, Марк, я слышал , что произошло и в каком она была состоянии, когда ты ее нашел. Я на самом деле тебе искренне сочувствую. Но я ничем не могу помочь! Владислав категорически запретил.
Марк зло отбросил бумаги в сторону. Алексей был сильным магом, одним из лучших в Гильдии, и при этом - он был помощником Мастера. Если он дает официальный отказ, значит, к Гильдии по этому поводу обращаться нет смысла.
– Ты говорил, что у тебя две просьбы, - напомнил ему маг, продолжая
– Да, - понтифик снова перевел на него взгляд, - когда мою Лину все-таки найдут, я хочу попросить у тебя опытного эмпата. Боюсь, она сама не справится с той депрессией, что у нее развилась, и эмпат… Хорошо бы, чтобы это был опытный мастер, уже работавший с подобными случаями.
Алексей остановился.
– Знаешь, - вспомнил он, - На прошлой неделе мне поступил подобный запрос от одного из твоих префектов. Ему тоже нужен был эмпат, работавший с женщинами, перенесшими насилие. Я не придал этому внимания, но теперь…
Марк встрепенулся:
– Кто запросил эмпата?
…
– Ты должна понять, что сейчас ему нельзя разрываться между поисками тебя и войной с Орденом!
– психанул префект, - Он должен узнать, что ты в порядке!
– Ну, так позвоните ему и скажите об этом!
– зло выкрикнула Лина в ответ.
– И ты думаешь, что он скажет “Хорошо” и продолжит дальше заниматься своими делами?
В этот момент в дверь позвонили и Матвей, все еще злой из-за спора, пошел открывать, не забыв прикрыть дверь в линину комнату.
Девушка сердито зашагала по комнате взад-вперед. Она, кажется, вполне понятно объяснила, что возвращаться не намерена. С чего вдруг Матвей опять поднял этот вопрос?
Из прихожей донеслись приглушенные мужские голоса. Лина прислушалась, о чем они говорят, и, не веря самой себе, приоткрыла дверь. Марка она увидела сразу же. Он гневно о чем-то разговаривал с Матвеем, поглядывая в сторону … ее комнаты? Он знал, что Лина здесь?
Мужчина в черном костюме с траурной ленточкой на лацкане, повернувшись к приоткрытой двери, вдруг замолк на полуслове и жадно разглядывал Лину, не веря собственным глазам. Увидев, что дверь начала закрываться, он бросился к девушке.
– Лина!
Девушка шарахнулась от вампира, ударившись затылком о противоположную стену. Она даже не обратила внимания на боль.
– Это он тебе сообщил, да?
– полу-утвердительно поинтересовалась Лина, кивая головой на Матвея.
Марк закрыл собой входной проем.
– Я тебя не выпущу, пока мы не поговорим!
– Нам не о чем разговаривать!
– Неправда! Я хочу, чтобы ты вернулась!
Марк здесь и он ждет ее возвращения.
Нет, не ждет. Требует! Приказывает!
Алина вдруг почувствовала, что силы ее покидают. Она медленно сползла по стене на пол и села, уткнувшись в свои колени.
– Я же тебе все честно и понятно объяснила!
Она устало опустила голову на колени. Ну за что они так все с ней?
Марк печально посмотрел на префекта, как будто ожидая от него подсказки, что делать. Тот пожал плечами, показывая, что все, что мог, он уже сделал.
Марк
кивнул ему в ответ и полез в карман брюк. Вытащил шприц, выпустил легкую струю из иглы и, быстро наклонившись над Алиной, вколол ей какую-то бесцветную жидкость.Девушка вскрикнула от неожиданности, затем ее глаза начали закрываться.
– Снотворное, - пояснил Марк удивленному Матвею, - Я не знал, как она меня встретит.
Он поднял Лину на руки.
– Будь с ней аккуратней, господин! Она почти в норме. Почти.
– Спасибо за помощь, Матвей. Я отблагодарю!
…
Солнечный луч светил прямо в глаза.
Лина нехотя перевернулась от солнечной стороны на другой бок. Потянулась по-кошачьи, зарылась в любимое одеяло. Персиковое, такое приятно мягкое и теплое.
Затем резко очнулась и оглядела комнату. Ее одеяло и любимое постельное белье. Балдахин над кроватью с газовыми шторами.
Это ее спальня в доме Марка.
Сам понтифик сидел перед кроватью в кресле. Очевидно, он так и не отдыхал, потому что на нем были помятая белая рубашка и черные брюки, узел галстука ослаблен, воротник рубашки расстегнут. Он сидел, развалившись в кресле, закинув ногу на ногу, и пристально наблюдал за девушкой. Бледное лицо, покрасневшие от недосыпа глаза, растрепанные длинные волосы.
Лина моментально проснулась. Вспомнила все, что было вчера.
Она села на кровати. Видимо, укладывая ее в постель, кто-то раздел полностью, поэтому девушка завернулась в одеяло.
– Когда тебя нашли, ты была почти при смерти, - тихо проговорил понтифик, глядя на нее, - Да что там говорить, ты дважды умирала, пока тебя везли в больницу.
Лина подняла голову.
– А вместе с тобой умирал я. Каждый раз, когда монитор показывал остановку твоего сердца. И когда ты все-таки выжила, я… Я так боялся хоть как-то навредить тебе сильнее! Любым словом, любым жестом!
Он покачал головой, вспоминая те страшные дни.
– Я разговаривал с твоим психиатром на следующий день, после того как тебя привезли в больницу. Он категорически запретил мне даже дотрагиваться до тебя, сказал, что это может напомнить тебе пережитое, причинить лишнюю боль.
Он помолчал.
– И я старался выполнять его указания в точности до буквы.
Мужчина встал со своего кресла и сел на кровать рядом с девушкой.
Взял ее руку, поднес к своим губам и стал целовать ее пальцы, не сводя с Лины горящего взгляда. Девушка заворожено следила за его губами и по ее щекам непроизвольно потекли слезы.
– Я даже не представлял, что ты так отреагируешь! Я приходил к тебе по ночам, садился рядом и смотрел, как ты спишь. Тебе снились иногда кошмары и ты стонала во сне. А иногда улыбалась. И я безумно хотел лечь рядом и обнять. Но не смел даже пальцем тебя коснуться.
– Марк!
Понтифик ласково погладил ее по волосам и с силой прижал к себе любимую. Девушку стала бить дрожь от сдерживаемых рыданий.
– Мне так нужна была твоя любовь, чтобы ты хоть как-то показал, что продолжаешь любить, - прошептала она, всхлипывая.