Нить судьбы

Длиннющий коридор, вдоль которого лишь двери да окна палат и кабинетов, снующие по нему люди в халатах, тихие разговоры. Все вокруг было белым, чистым, стерильным.

Пауль дошел до пятой двери справа, открыл ее и снова почти бегом двинулся вперед. Еще один ряд дверей и окон вдоль стены. Гюнтер, едва успевая за другом, заглянул в в одно из них. В палате столпились несколько человек, видимо врачей, яростно обсуждая что-то.

Наконец, Пауль остановился около самого дальнего окна и подозвал к себе друга.

В комнате стояла одна единственная кровать. На ней лежал человек, привязанный ремнями к поднятым вокруг кровати бортам, весь в проводах подведенной аппаратуры. Маленький, тощий, с выпирающими ключицами и почти прозрачной кожей на костлявых руках. Скуластое лицо с огромными глазами, печально смотрящими на наблюдателей, остриженный ежик темных волос. О том, что это женщина, Гюнтер догадался только по едва выдающейся груди, прикрытой простыней.

– Медея?
– тихо спросил он у Пауля.

– Она самая.

Внучка Георга. Пассивная ткущая, проданная Марком семье механиков.

Гюнтер подавленно замолчал. Нет, он, конечно, знал, что в лабораториях смертные являются подопытными и за людей, да и вообще за живых существ не считаются. Это лишь материал для опытов. Но впервые увидел, как это выглядит на самом деле.

Он хотел что-то еще спросить, но Пауль приставил палец к губам и показал на окно.

В палату зашла медсестра, в руках она несла небольшой шприц с белой полупрозрачной жидкостью. Вспрыснула чуть-чуть в воздух, протерла ваткой сгиб локтя подопытной и приставила иглу. Чуть проколола кожу, нажала на поршень шприца. Похлопала женщину как собачку по голове и вышла из палаты.

Глаза Медеи стали, казалось, еще больше. Рот раскрылся в диком вопле, все тело судорожно задергалось и стало выгибаться в немыслимых позах, ремни не давали Медее свалиться с кровати.

Пауль дернул вампира за собой.

В соседней комнатке, величиной с большой чулан, стояло два стола с мониторами, провода вели в палату к Медее.

Медсестра, сидящая за ними, отслеживала показания аппаратуры.

– Вот, смотри, - Пауль стал давать Гюнтеру в руки бумаги с графиками и диаграммами, - Видишь, уровень альфа-канала увеличен? А вот тут, обрати внимание, на энцефалограмме видно, что …

Он что-то еще объяснял ему, показывая на кривые линии и сверяясь с таблицами данных. Гюнтер сложил все бумаги в стопку, подровнял их и отдал обратно другу.

– Давай буквально парой слов, ладно?

Пауль машинально взял стопку бумаг.

– Ну если парой слов, то мы смогли вывести препарат, который усиливает ее ментальные возможности.

Гюнтер мельком глянул в сторону мониторов.

– Это он заставляет ее так орать?

Крик Медеи слышен в комнате не был, видимо, палата была оборудована как звуконепроницаемая, но мимика женщины говорила за себя.

– Нет, она испытывает дикие боли, потому что она пассивная. Будь на ее месте Ветрова, она бы боли не чувствовала. Наверное, - чуть помедлив, поправился механик, - Сам понимаешь, для актива выкладки пока только теоретические. К тому же…

– Что еще?

– Препарат вызывает мгновенное привыкание. По крайней мере, у Медеи получилось именно так, она стала полностью от него зависимым. Стандартные лекарства, тот же трамадол, не помогают.

Гюнтер тяжелым взглядом пригвоздил Пауля.

– То есть, вы вывели наркотик, усиливающий ментальные способности и вызывающий привыкание с первого приема?

– Ну если… то в принципе… Да.

Немец задумался. Получилось или нет? В любом случае, без активной ткущей это не выяснить.

Но этот наркотик дал ему идею, очень хорошую идею.

Он придумал, как вытащить Лину из Москвы.

…

Глеб Александрович Островский, верховный глава Ордена, принимал отчет о проведенной подготовке. Адепт Михаил предоставил ему полную планировку предстоящего действия, расстановку вверенных сил, свои идеи насчет использования магов и менталов.

– Сколько времени займет полная подготовка?
– Глеб тщательно изучал предоставленные ему материалы.

На столе перед ним были разложены схема здания и подробнейшая карта местности, с которой он периодически сверялся.

– У меня много новичков, пока они войдут в дело, пока сработаются…, - адепт начал было оправдывать заранее неприятные сведения, но под жестким взглядом Главы, смутился и, откашлявшись, уже более твердо заявил, - Два месяца, не больше. Основное время уйдет на проработку деталей мероприятия и точную репетицию.

– Хорошо, - чуть помолчав, одобрил глава, - Это хорошо, сроки подходят.

Адепт Михаил чуть слышно выдохнул от облегчения.

– Людей подобрал верных? Всем доверяешь?
– прищурился Глеб, - Ты ведь понимаешь, что на это дело необходимо отобрать самых ответственных.

– Всем, - кивнул головой адепт, разглядывая схему здания, - Доверяю всем. Лично беседовал.

– Молодец, - похвалил его Глеб Александрович, - Что-то еще?

– Есть одна просьба, - адепт замялся, не зная, как начать, - Дело предстоит сложное, необычное. Многое придется корректировать на ходу. Поэтому я бы хотел попросить помощи Лазаря?

Лазаря? Глеб насторожился. Откуда мальчишка знает о Лазаре?

Глава считал адепта Михаила пушечным мясом, которым можно легко пожертвовать.

Так откуда это мясо знает о тайном ментале, доверенном лице самого главы?

В дверь постучали. Не дождавшись ответа, дверь чуть приоткрыл личный секретарь и помощник Глеба, Кирилл.

– Глеб Александрович, у меня важные сведения. Очень важные!

Глава кивнул адепту, чтобы тот собирал разложенные по столу материалы и был свободен. Адепт мигом собрал ворохом схемы и списки, чуть поклонился главе и вышел из кабинета, задев помощника плечом. не любил Михаил Кирилла, считал, что тот выбился не с помощью усердной работы и преданности организации, а исключительно за счет своего подхалимства и лизоблюдства.

Кирилл смерил молодого адепта презрительным взглядом, он знал, как именно ценил молодого бригадира Глеб, и юркнул в кабинет.

Ответа адепт по Лазарю так и не получил не получил, значит попробует чуть позже еще раз поднять этот вопрос.

Лазарь им был необходим.

По правде сказать, адепт очень сомневался в том, что предстоящее мероприятие пойдет по утвержденному плану, поэтому подстраховка ему была очень нужна. Без нее и смысла начинать не было.

Но как же хорошо, что Глеб Александрович не стал разбирать всех кандидатов подробно по списку.