Нижний уровень – 2
Шрифт:
А улыбаться не следовало, не следует недооценивать своих противников. Потому что возле «островка» с круговым движением стоял бело-синий полицейский пикап с надписью «Полисия мунисипаль», а возле него двое патрульных в черной форме, в характерных бейсбольных кепи, один из которых был вооружен карабином «М4», а второй стоял на самой проезжей части, и, судя по его поведению, я понял, что высматривает он именно нас. И когда он все же высмотрел наш джип, то махнул рукой в сторону обочины, приказывая остановиться.
У меня все как-то сложилось в голове в одну картинку:
Я – русский, и во мне нет такого безусловного уважения именно к мундиру полицейского, мы смотрим дальше, за мундир, и взмах властной руки вовсе не означает божьей воли, пусть даже этот мундир и «олицетворяет закон». Мы смотрим на человека и делаем выводы, каждый раз разные.
А вот у американцев не так. И Патрик, как и подобает законопослушному американцу, всего лишь на какой-то момент подчинился местному копу, прижался к обочине. А дальше все произошло очень быстро. Я успел крикнуть: «Гони! Это засада!» – но он среагировал не сразу и слишком медленно. Этого времени большому пикапу хватило на то, чтобы блокировать нас, а фургон, сорвавшись с места, встал наискосок перед нами, и его раздвижная дверь откинулась рывком, и в ее проеме было двое с оружием, которое они наставили на нас.
Что-то Патрик все же успел сделать – направил нашу машину как раз в дверь фургона, заставив неизвестных стрелков в панике отпрыгнуть назад. Раздался гулкий удар, заскрежетал металл, с хрустом лопнул пластик. Затем второй удар, уже сзади – пикап, не жалея своего сверкающего «грилля», ударил в зад уже нас, лишая путей отхода окончательно.
«Глок» был уже у меня в руке, я успел выхватить оружие еще тогда, когда крикнул «гони!». И в момент удара сзади распахнул дверь, вываливаясь из машины.
А потом стало как-то сразу людно. Двое толстых парней с пистолетами в руках, переваливаясь, бежали от полицейского пикапа, а полицейские бежали им навстречу, явно стремясь убежать подальше от того, что они помогли сотворить. Какой-то смуглый человек в темных очках высунулся из пассажирского окна фургона, вскидывая в мою сторону оружие. И из белого пикапа выпрыгивали вооруженные люди.
Но еще никто не стрелял. Потому что нас хотели взять живыми, это точно, это я понял сразу, и вокруг нас были вовсе не полицейские. Те сделали свое дело, заработав на этом то ли денег, то ли пару пакетиков белого порошка, я не знаю, а вокруг нас были бандиты.
Я все же стреляю очень хорошо. Очень быстро и очень точно. Так что человек в фургоне получил от меня две пули в лицо куда быстрее, чем успел в меня прицелиться. А потом еще один, сзади, успел нырнуть за открытую дверь пикапа, поняв, что не успевает открыть огонь сам, но я его и там достал, тремя пулями, выпущенными со скоростью автомата, и он заорал, и, кажется, он же выстрелил очередью из короткого пистолета-пулемета.
В белый свет как в копеечку, в никуда, просто, наверное, слишком сильно сжав оружие в руке, но этого хватило – ад разверзся.Выстрелы загрохотали со всех сторон, одиночные и очереди. Пули буквально взбили облако стеклянной крошки над джипом. Я успел увидеть удивленные глаза Патрика, когда он, вдруг залившись кровью из простреленной шеи, завалился на руль, как будто еще силясь что-то сказать.
В отличие от меня ему деваться было некуда – дверь блокирована и стреляли больше с его стороны. Я даже видел удары пуль, потому что били больше в него – он был ближе и на виду. И это дало мне те драгоценные мгновения, которые позволяют перекинуть стрелки перед несущимся в мертвый тупик поездом твоей жизни на другой путь, который тянется дальше, не под откос.
Человек в окне фургона умер мгновенно, водитель то ли испугался, то ли что-то уронил, но он не стрелял, а сидел пригнувшись, я мог разглядеть только его бешеные глаза над нижним срезом лобового стекла. Поэтому я просто выпустил остаток магазина куда-то в сторону распахнутых дверей белого пикапа, надеясь прижать стрельбой или задеть того, кто должен был еще появиться с той стороны, и, перепрыгнув через низкий бетонный барьер, изо всех сил рванул в сторону ближайших строений, до каких тут было всего несколько метров.
Не знаю, выстрелили ли мне вслед хотя бы раз, но ни одна пуля меня не задела. Я заскочил за угол какого-то недостроенного павильончика, перезарядил пистолет, просто выронив пустой магазин под ноги, высунувшись из-за угла, дважды выстрелил двойками в сторону машин, почти наугад, стараясь не столько попасть, сколько обозначить сопротивление, и тут же понесся дальше, за какой-то небольшой склад, перед которым стояло два дряхлых развозных грузовика, стараясь как можно быстрее поставить между собой и преследователями как можно больше стен и углов.
Не тормозить теперь. Мои противники точно не выглядели спортсменами, им меня не догнать, главное – не подставиться под выстрел, не получить пулю в спину.
Еще рывок, через крошечный пыльный пустырек, заросший сухим кустарником, уже к домам, к виллам, практически к тому месту, за которым мы хотели следить. Беленый забор ограды, густая зелень вдоль него, значит, ближе к забору, пусть она меня укроет. Поворот, снова рывок, опять поворот, дальше.
Где-то рыкнул автомобильный двигатель, затем взвыла полицейская сирена.
Я забыл про них, про этих стражей закона на содержании картеля. А они снова, похоже, подключились к делу.
Черт, а улочки хоть и узкие, но прямые, и заборы высокие, и если они поедут сразу в нужном направлении, то мне не скрыться.
Или скрыться?
Вот пикап какой-то прямо у забора. Я с разбегу заскочил в его кузов, оттуда сиганул на вершину стены, оттуда скатился во двор, опять в какие-то кусты, замер, оглядываясь. Вроде бы никого.
Вытащил из поясной сумки глушитель, начал навинчивать его на «глок» – пусть лучше так, если до стрельбы дойдет, так хоть весь город не услышит, где меня искать.