Ночь масок. Звездное колесо. Опасные сны

«Допустим… допустим, что один или оба из тех, кто делил мой сон, также появились в этом месте, хотя оно и неправильное. Тогда я должна найти их. Мы должны вернуться вместе, потому что оставшийся станет якорем для остальных. Нужно найти их как можно скорее!»

В первый раз она взглянула на мокрое платье, прилипшее к её стройному телу. Это был не серый балахон мастера снов, а длинное, хлопающее по лодыжкам платье тёмно-фиолетового цвета, почему-то показавшееся ей уместным и приятным.

От колен до самого низа по платью шла кайма замысловатой вышивки. Узор был так запутан, что Тэмисан не могла выделить ни одной его детали. Но, как ни странно, чем дольше она рассматривала его, тем более вышивка казалась ей не нитями на ткани, а словами на странице рукописи, какие она видела на видеолентах по древней истории. Нити эти были металлически-зелёные и серебряные, и среди них мелькнуло только несколько мелких штрихов более светлого оттенка фиолетового.

По талии протянулся пояс из серебряных звеньев с широкой пряжкой того же металла, усыпанный пурпурными камнями. К поясу была пристёгнута сумка. Платье от горловины до пояса зашнуровывалось серебряными шнурками, продетыми сквозь металлические петли в ткани. Рукава длинные, широкие, разрезанные от локтя вниз на четыре части, отлетевшие от рук, когда Тэмисан подняла их, чтобы снять корону сна.

Но сняла она отнюдь не знакомую ей полусферу, плотно прилегавшую к сё коротко остриженным волосам, а нечто вроде серебряного обруча, от которого поднимались вверх проволочки или полоски металла по крайней мере на фут и там сходились конусом. На его верхушке крепилось прекрасно изготовленное летающее существо со слегка опущенными крыльями и крошечными блестящими камешками глаз.

Когда она слегка повернула корону, длинная шея существа изменила положение, и крылья его дрогнули. Тэмисан сначала так испугалась, что чуть не выронила корону, подумав, что существо живое.

Но она вспомнила одну из исторических лент. Такая птица могла быть только флакаром Олавы. Тэмисан носила её, значит, она была Устами Олавы — частично жрицей, частично чародейкой и, как ни странно, — частично шутом. Но судьба благоприятствовала ей в этом. Уста Олавы могли свободно бродить где угодно и, кажется, просто заниматься своими обычными делами.

Тэмисан провела рукой по голове, прежде чем снова надеть корону, и пальцы её коснулись не короткого ёжика мастера снов, а мягких влажных прядей, завивавшихся на лбу и шее.

Конечно, она всегда придумывала себе одежду для сна; но на этот раз она представляла себя не такой, и то, что она стала Устами Олавы, тоже случилось не по её воле. Но ведь время Олавы относится ко времени правления Верховной Королевы. Значит, Тэмисан каким-то образом перенеслась назад во времени. Чем раньше она узнает, где она и когда, тем будет лучше.

Дождь утихомирился, и Тэмисан вышла из-под купола. Взбираясь обратно на холм, она приподнимала платье обеими руками. Поднявшись на вершину, девушка медленно обвела взглядом окрестности, пытаясь обнаружить кого-нибудь ещё в этом странном мире.

Но вокруг не было никого и ничего, кроме каменных фигур и редкой растительности. Под ногами остались стена и купол. Но позади Тэмисан обнаружила второй холм, выше этого, наверху которого выглядывала крыша, видимая только отдельными частями сквозь кроны деревьев. Крыша имела гребень, заканчивавшийся с каждой стороны резким завитком, так что здание как бы имело на каждом конце уши. Крыша ярко блестела зелёным цветом, несмотря на тучи над ней.

Направо и налево Тэмисан мельком увидела изгиб стены, опять каменные фигуры и цветы или кустарники.

Подобрав подол, девушка стала подниматься по склону высокого холма в поисках дороги или тропинки, ведущей к зданию. Она обнаружила её, обойдя густой плотный куст с громадными красными цветами. Это была широкая дорога, вымощенная мелкими цветными камешками по прочному основанию, и вела она к воротам здания на вершине холма.

Строение по форме показалось чем-то знакомым, но чем, Тэмисан не смогла определить. Может, что-то похожее она видела на Три-Ди. Дверь была такая же блестяще-зелёная, как и крыша, а стены — бледно-жёлтые, и в них через правильные интервалы были прорезаны узкие окна, высотой от основания до крыши.

Пока Тэмисан стояла, недоумевая, где же она видела такой дом, из него вышла женщина. На ней было такое же, как и у девушки, платье, зашнурованное на груди и с разрезанными рукавами, но только зелёное, как дверь дома, так что когда она встала в дверях, хорошо видны были только её голова и руки. Она красноречиво взмахнула рукой, и Тэмисан внезапно поняла, что это именно её зовут, и ждут. И снова она почувствовала неловкость.

В своих снах она широко использовала встречи и прощания, но они всегда были придуманы ею самой, и ничто не происходило помимо её желания. Люди в её снах были игрушками, фишками, двигавшимися туда или сюда только по её желанию, и она всегда управляла ими.

— Тэмисан, тебя ждут, иди скорее! — закричала женщина.

Тэмисан на минуту задумалась, не убежать ли ей в другую сторону, но необходимость узнать, что же всё-таки происходит, заставила её зашагать навстречу возможной опасности — к женщине.

— О, ты вся промокла! Сейчас не время гулять по саду. Первая просит вестей из Уст. Если ты рассчитываешь на щедрость её кошелька, поспеши — иначе ей надоест ждать!

Дверь открылась в узкий проход, и женщина подтолкнула Тэмисан ко второй двери, расположенной напротив первой. Они вошли в большую комнату, в центре которой кружком стояли кушетки. Возле каждой находился маленький столик, заставленный блюдами. Прислуживающие девушки уже уносили их — видимо, трапеза закончилась. Между кушетками стояли высокие, в рост Тэмисан, подсвечники со свечами толщиной в руку, от которых исходил не только яркий свет, но и нежный запах.

В середине круга диванчиков возвышалось кресло с высокой спинкой и балдахином, в котором сидела женщина со стаканчиком в руке. На ней был меховой плащ, закрывающий почти всё сё платье, только кое-где мерцало золото, выхваченное огнём свечей. Капюшон из той же, похожей на металл, ткани открывал только её лицо, лицо старой женщины с глубокими морщинами и ввалившимися глазами.

Диваны занимали мужчины и женщины — женщины рядом с креслом, а мужчины как можно дальше от древней благородной дамы. Прямо напротив неё стояло другое внушительное кресло, только без балдахина и перед ним — стол, на четырёх углах которого размещались небольшие чаши: кремовая, бледно-розовая, светло-голубая и зелёная, как морская пена.

Кладовая знаний Тэмисан выдала ей некоторую установку. Сидение предназначалось для магии Уст, и от Тэмисан требовалось услуги предсказательницы. Что же она сделала, позволив привести себя сюда? Сможет ли она сыграть роль достаточно хорошо, чтобы обмануть эту компанию?

— Я голодна, Уста Олавы. И жажду, но не того, что питает тело, а того, что удовлетворяет разум, — старая женщина слегка наклонилась вперёд. Голос её был слабым от возраста, но нёс в себе силу власти, силу человека, который очень давно не встречал противодействия своему слову или желанию.

«Придётся импровизировать», — решила Тэмисан. Она была мастером снов и разрабатывала в сновидениях многие странные ритуалы, и теперь нужно было только вспомнить. Её мокрые юбки липли к ногам и бёдрам, когда она, не оглядываясь на женщину позади себя, прошла вперёд и села в кресло напротив своей клиентки. Она потянулась к слабым всплескам памяти, которая внезапно оказалась вроде бы и не совсем её собственной, но Тэмисан ещё не осознала это полностью.

— Что ты хочешь знать, Первая? — она инстинктивным жестом подняла руки и коснулась пальцами висков.