Ночь на реке

— Да, по-моему, очень интересная работа, — глухо отозвался Джейкоб.

Он не испытывал радости по поводу того, что Робин собиралась перейти на новую работу и вообще уехать. Но тут уж ничего не поделаешь. В Форевере ее ничто не привлекает. Какую карьеру она могла бы тут сделать?

— Расскажи лучше ты о себе, — предложила Робин. — Почему ты занялся разведением лошадей?

— В детстве я всегда хотел стать ковбоем. Кажется, я так и не вырос.

— Да нет, ты вырос, Джейкоб, и очень здорово вырос. — Ее голос был немного хриплым. Робин неподвижно смотрела на огонь.

— Ну, еще потому, что мой дед всю жизнь мечтал о процветающем ранчо. Отец вел дела весьма плохо, да попросту ничего не делал. Тогда я решил взять все в свои руки.

— И ты занимаешься ранчо в память о своем деде?

— Частью — да. На этой земле трудно собрать хороший урожай, и ферма процветать не сможет. Удобнее на таких полях пасти скот. К тому же мне нравится разводить лошадей. — Последние лучи заходящего солнца исчезали за горизонтом, и языки пламени казались еще ярче.

— И сколько у тебя лошадей?

— Тут около сорока.

— А где остальные?

— У меня еще есть земля в Северной Альберте.

— Правда? — Робин повернулась к нему Джейкоб приготовился к уже знакомым расспросам: почему он все-таки не переезжает из Форевера в Альберту и т. п. Сейчас ему совсем не хотелось объясняться с Робин. Снова начнется спор. Но, как ни странно, Робин просто молча смотрела на него, не мигая, своими большими красивыми глазами.

— Большая часть лошадей зимует в Альберте, — продолжал Джейкоб, чтобы удержаться от острого желания поцеловать ее. — У меня там хороший управляющий, отличные работники. Они возят лошадей по Северной Америке на различные родео.

— А ты сам-то выезжаешь на родео?

— Время от времени. Но большую часть времени я провожу тут. Моя задача — выращивать лошадей.

— Ага, и объезжать полудиких жеребчиков, — пошутила Робин и снова прижалась к его груди.

Ветер холодил его спину, но Джейкоб не боялся замерзнуть. Если понадобится, он готов просидеть тут всю ночь и оберегать ее.

— Иногда, — согласился он с улыбкой. — Но такое развлечение — для молодых.

— А ты не старый.

— Но я уже и не молод. — Поэтому-то Джейкоб хотел жениться и обзавестись семьей.

Похоже, ему потребуется немало времени, чтобы решить найти себе жену и забыть о Робин. Труднее всего свыкнуться с этим сейчас, когда Робин с ним рядом, в его объятиях. Пора бы сменить тему разговора.

— Расскажи мне, что все-таки произошло с лодкой? — Джейкоб решил не думать о будущем.

Он крепче обнял Робин. Она согревалась, и было очень приятно ощущать тепло ее тела своей кожей, как будто так и должно быть и будет всегда.

Джейкоб положил подбородок на ее голову. Все, что ему нужно от жизни, — вот такие минуты счастья: Робин с ним рядом, у огня, и Форевер. Почему это невозможно? Ну уж нет, хватит слезливых сантиментов.

— Я свернула не туда.

— Я так и понял. Но как ты заблудилась?

— Потом я опять не туда свернула. — Робин вздохнула. — Я думала, что помню реку, но сейчас все выглядит совсем по-другому. Наверное, меня слишком долго не было. — Она повернула голову, чтобы посмотреть ему в глаза. — Спасибо, что приехал за мной.

— Всегда пожалуйста, — хрипло ответил Джейкоб. Он не мог отвести взгляда от ее губ. К ним вернулся цвет, и сейчас они сияли в отблесках костра и звали. Джейкоб был не в силах удержаться. Он склонил голову. Ее губы раскрылись.

Их поцелуй оказался сладким, отчаянным, как будто они воссоединились после долгой разлуки. Больше не было того сумасшедшего, безудержного желания, как вчера ночью. Нежный поцелуй и легкие объятия разжигали огонь медленно.

— Ты такой джентльмен, Джейкоб, — прошептала Робин.

Он грустно улыбнулся. Он не хотел быть «таким джентльменом», он мечтал стать для нее захватывающим приключением, ее любовником, частью ее жизни.

— Как всегда, — кивнул он и поцеловал Робин по-дружески или по-братски, совсем не так, как они целовались до этого. Прощальный, печальный поцелуй. Джейкоб чувствовал, что сегодня он последний раз держит ее в своих объятиях.

Вдалеке уже слышался шум моторной лодки — Дерек, видимо, ищет пропавших. Джейкоб в последний раз прижал Робин к себе. Их маленький мирок сейчас лопнет, и он потеряет ее навсегда.

Робин сидела в большом бабушкином кресле, одетая в свободный свитер и легкие брюки, и пила горячий шоколад. Она слушала, как трещат дрова в камине, и думала, что все-таки приятно чувствовать заботу родных. Она слишком долго жила одна.

Когда Джейкоб не вернулся вовремя, Дерек отправился на поиски, подняв тревогу, так что все знали, что Робин пропала, и не могли нарадоваться, когда она вернулась живая и здоровая. Сейчас все суетились над ней, заботились, как о маленьком ребенке. Джейкоб поспешил уйти, смущенный чересчур горячей благодарностью семьи. Интересно, что он там сейчас делает один, в своем большом доме? Робин хотела бы, чтобы он остался.

— Тетя, почитай мне сказку! — Бобби вбежал в комнату.

— Эй, поосторожней там, — прикрикнул на него Роберт, муж Конни. Он вошел с двумя другими детьми. Бобби подбежал к ним. Они вместе уселись у камина. Вскоре появилась Конни.

— Мамочка, мамочка, садись сюда! — прокричал Бобби и похлопал по подушке рядом с собой. Он прислонил голову к крепкому плечу отца, чтобы видеть картинки в книжке. Семейная идиллия. Сердце Робин отчего-то сжалось. Она рада за них, но ей стало жаль саму себя. Рядом с ней не было никого — никто не обнимает ее. Ей хотелось, чтобы у нее на коленях устроился малыш, нежно прижимаясь к ней. А еще ей хотелось вернуться на пару часов назад и вновь оказаться в объятиях Джейкоба. В те минуты она чувствовала себя совершенно счастливой. Робин вдруг захотелось помчаться к нему и снова оказаться в кольце его сильных рук.

Но не стоит рисковать. Сегодня им наконец удалось заключить перемирие, они сделали первые шаги к добрым дружеским отношениям. Однако Робин все еще надеялась, что Джейкоб передумает и поможет ей зачать ребенка. Надо просто дать ему время.

Маленький черноволосый ребеночек так здорово смотрелся бы у нее на коленях. Робин закрыла глаза и, слушая, как Роберт громко читает сказку, погрузилась в свои мечты.

Шатер сиял сотнями разноцветных огней. Джейкоб лениво попивал пунш и разглядывал плоды своих и общих трудов. Они весьма впечатляли. Посередине был выложен настил для танцплощадки, вокруг стояло множество столиков, покрытых разноцветными скатертями — принесли их все, кто какие мог.